Феи, как зима нагрянет,
Улетают за моря,
Где весна не увядает
Во дворцах из янтаря.
Феям взять меня с собою
Королева не велит -
Человеку путь к бессмертию закрыт.
Я на фей не обижаюсь -
Пусть уходят вдоль небес,
Оставляя мне свой дивный Старый Лес.
Эту песенку пели девочки в общей спальной келье в те чудесные времена, когда им еще не исполнилось девяти. Благородные воспитанницы еще не прибыли на их курс. В келье были только сиротки. Все, как одна, мечтали в один прекрасный день обрести родителей. Кто-то желал оказаться незаконнорожденной дочерью дворянина, самые смелые – аж самого короля! Кто-то просто хотел, чтобы однажды добропорядочный мещанин опознал свое дитя, похищенное в малолетстве нищими или цыгантийцами. И все, как одна, мечтали оказаться детьми фей. У фей рождаются только девочки, это все знают! Маленькие феюшки. Малышки искали в себе и в подругах сладостные чары Заповедного Леса. Правда, никто не представлял, на что похожи эти чары. Признаком «фейства» могло стать что угодно – от пряди иного цвета в волосах до способности шевелить ушами и сворачивать язык в трубочку.
Нынче все было не так. С подачи Придворного Мага фей избегали или преследовали во всем королевстве. Нынешних маленьких сироток наставницы давно отучили от «греховных речей и песнопений». «Фея» было самым страшным оскорблением у девочек.
Семь-восемь лет назад маленькая Эдера охотно запевала с подругами песенку, неведомо откуда проникшую в монастырь. Но на их мечтания глядела свысока. Ей-то грезить ни к чему – ее происхождение известно. У нее была фамилия, были родители, хоть ей и не довелось знать их. Она вспомнила жуткую сплетню о «болотной грязи» и передернулась. Воистину, нет в мире ничего омерзительнее воображения невежд.
– Ты не Серена, – молвил Марг хрипло. – Ты ангел или богиня. Человек не может быть так прекрасен. Серена была красавицей, но твоя красота, твой неземной голос превыше всего, что я видел и слышал.
Нищие трепетно внимали увечному товарищу. Каждое его слово отзывалось в их черствых сердцах чистым, ясным звоном той красоты, о которой он вел речь. Они безмолвно расступились перед Эдерой, давая ей дорогу. Тогда Бераг вошел в круг и встал рядом с девушкой. Эдера развязала тяжелый кошель, высыпала на пол горсть монет, переступила через нее и зашагала к выходу. Бераг пошел следом за ней. Босс ткнул в бок пучеглазого, и тот метнулся собирать с пола золотые монеты.
* * *
Пока Ашер и Гораций «остужали» принцессу в заснеженном парке, Серена улучила момент заглянуть к Алеасу хотя бы на несколько минут. Одежду, чтобы не провоняла, она сняла и спрятала у потаенного лаза. Сама завернулась в потрепанный, но целый и теплый плед. Принцесса велела выкинуть его еще в тот год, как мэтр Алеас, прежний управляющий, сделал Серену личной камеристкой Гретаны. Девочка устелила пледом жесткую лежанку в своей каморке. Много раз старый плед выручал ее. Вот и сейчас, когда леди Эдера забрала тулуп, Серена замоталась на манер мерканских шаманов: перебросила один угол через плечо, сколола края булавкой, чтобы оставить свободными руки в просторной шерстяной кофте, тоже с хозяйского плеча. Так она и поползла «в гости». Подол сковывал движения, но куда деваться… Принцесса может вернуться в любую минуту.
Серена никогда не забывала об осторожности, подходя к узилищу Алеаса. И сейчас, прежде чем сдвинуть осколок плиты на решетке, она прильнула к ней ухом. Это и спасло ее.
– Чуть не забыл главное. Давно мы с тобой не виделись – новостей накопилось много. – Даже если бы Алеас смог говорить так долго и так связно, этот сардонический, безжалостный, презрительный голос не мог принадлежать ему. – Скоро я пройду в Элезеум. Самое главное – открыть путь. А подчинить Элезеум не составит труда. Ты сам это понимаешь, не так ли? Они слишком уверены в своей недосягаемости, чтобы защищать себя. Мне пригодилась бы твоя помощь. Ты всю жизнь лучше умел открывать пути, а я – подчинять. Но у меня достаточно талантливых помощников. Если они не справятся, я всегда успею подключить твои способности, – леденящий смех.
Серена видела как наяву черную фигуру, торжествующую над сломленным, раздавленным Алеасом. Его враг и мучитель явился позлорадствовать. Страшно представить, что случилось бы, приди Серена на полчаса раньше, или не прислушайся она, прежде чем открыть решетку.
Как муха, она отползла назад, стараясь не издать ни шороха. В голове крутилось: страшный колдун наверняка умеет видеть сквозь стены. Вдруг он сейчас видит, как она, подобно гусенице, ползет по холодному грязному ходу? Захлебываясь ужасом, девушка добралась до потаенного лаза. Скинула плед, переоделась и бегом помчалась в покои Гретаны. Сейчас она не только спешила к хозяйке, но и надеялась укрыться от колдовского ока.
* * *
Эдера влетела в окно, перекинулась и быстро переоделась. Штопаный тулуп с чужого плеча был очень уютным, но не стоило светить его перед Пакотой. Глядишь, он еще пригодится после того, что она собиралась сделать. Для маскировки в бегах.
Она довольно хихикнула, извлекая из-под завалов хлама «мышку». Поставить на дверь трапезной Анти-Магию – какое удобное решение! Ничего удачнее Кэрдан нарочно не придумал бы! Зачем ей применять магию, когда есть чудо-отмычка с уроков плотничества сестры Гатты! Единственная проблема – как вытащить Люса из башни. Наверняка Кэрдан установил барьер…
У нее имелся дерзкий и сумасбродный план. Ночь она провела в библиотеке, благо Кэрдан так и не пришел к ней. Может, решил разнообразия ради не портить отношения, а может просто не хотел ее, Эдера не собиралась гадать. Она просто дождалась, пока он уснет, залезла в библиотеку, перерыла все книги и хорошенько исследовала свойства магических барьеров.
Она узнала, что барьеры бывают избирательными и общими. Избирательный программируется на одну сущность, чтобы удержать эту сущность в заданных пределах. Общий удерживает всех – людей, животных, птиц. Можно исключить одну или несколько сущностей из реакции барьера. Позволить пропускать их, и больше никого. Эдера не знала, окружена ли башня избирательным барьером на графа Люса, или общим, исключающим Кэрдана, ее, Глисса и Пакоту. Выяснять это она не собиралась. Она могла свободно проникать и покидать башню, остальное неважно.
Еще она внимательно почитала о свойства оборотнического перевоплощения. Оборотень «осваивал» посторонние предметы – одежду, деньги. Все, что человек имел при себе на момент перевоплощения. Эдера задалась вопросом, можно ли так же «освоить» тело другого человека. Ей пришла идея, которую она сейчас готовилась проверить на практике.
Она открыла дверь, прислушалась, принюхалась. С первого этажа чадило – Пакота кашеварила. Прямо загадка, как она умудряется разводить такой чад и готовить вполне сносную пищу. Не иначе, Кэрдан заколдовал кухню, чтобы еда готовилась сама собой, без пагубного участия кухарки.
Эдера босиком прокралась на третий этаж. Вставила «мышку», скрестила пальцы свободной руки – а ну как Кэрдан обманул ее, водрузил вместо обещанной Анти-Магии обычный заградительный барьер? Ох, не хотелось бы ей, чтобы ошметки ее праха соскребала совочком именно Пакота…
