Кимар и не чаял, что когда-нибудь доведется применить Кромсалово всерьез, с размахом. Он сам придумал такое прозвище, и ни однокурсники, ни леди Эйтана уже не называли иначе это заклятье. То был воистину звездный час юного разрушителя! Отдачи он не боялся: сам Великий и Ужасный обещал прикрыть его! А если и не обещал бы – пусть его! Запустить в полную силу любимое заклятье – не жаль и жизнью поплатиться!
Атака была такой неожиданной и быстрой, что наступающие маги не успели защититься. Кромсалово на полном ходу врезалось в шеренгу королевских магов. Крики боли и ужаса нагнали панику среди присягнувших студентов. Ионах и Фелион сотоварищи без труда отразили заклятье. Кто сильнее и талантливее, те сумели сами отбросить от себя жуткое колдовство. Но четверо магов в первой шеренге упали замертво, разрубленные Кромсаловом на несколько частей. Разъяренные Старые, отправляя вражеское заклятье назад в стан врага, удесятерили его поражающую силу и снабдили в довесок дюжиной заклятий из Парализующих, Поджигающих, Размягчающих, Морозящих и Слепящих. Удар такой силы нагонял ужас, обездвиживал, бил во все стороны: направо расчленял, налево жег, назад – вымораживал кровь, вперед – превращал мышцы в мох, а кости в вату.
У Кимара похолодело сердце. Удар метил в него – творца заклятья, и он испытал его действие уже на подлете. Кэрдан вытянул руку. Гремучая смесь материализовалась в гигантскую каплю вулканической лавы. Его воля сместила траекторию заклятья: вместо Кимара оно нацелилось в ладонь Кэрдана. Стремительный полет капли замедлился – она не летела, а ползла в воздухе. Кэрдан поманил ее пальцами вытянутой руки: цып-цып-цып, иди ко мне! Капля послушно легла в его ладонь. Он сжал кулак, объятый плазменным свечением, и поднял руку вверх. Вулканический огонь ослепительно вспыхнул и растаял. Маги Распета торжествующе взревели. И вспышка, и громогласные вопли донеслись до подступающего войска.
– Сучий потрох! – рявкнул один из Старых.
Ионах успокаивал магов, изживал панику в рядах, на удивление успешно. Одного у студентов было вдоволь – дисциплины. Беспощадная муштра Магической Академии делала свое дело. Магов учили подчиняться патрону – беспрекословно и самозабвенно. Теперь этот патрон был за стенами, которые они шли рушить. Их новые патроны получили то, что Кэрдан готовил для себя.
Не прошло и пяти минут, как шеренга двинулась дальше. Старые заслали еще несколько приветов в крепость, но Кэрдан собственноручно отбил их на подлете – как и предыдущий удар. По Распету пронеслись смешки.
– А что мы тут делаем, парни? Пойдем-ка вниз, нальем кофейку! Зачем путаться у милорда под ногами?
– Кто заставляет тебя путаться, Брогар? Возьми да садани по ренегатам! Бери пример с Кимара – салага, а не побоялся блеснуть!
Брогар хлопнул по плечу соседа.
– Это мысль, Ники. Вот только я – ваш страхующий. Наш расклад – ты садишь, я гашу. Так что – сади, Никбар! Обопрись на мою широкую спину и блесни, как малыш Ким! А я подожду контратаки. Не обещаю сработать так же эффектно, как милорд, и так же надежно. Но и кофе пить не уйду, пока Старые будут подпаливать твою задницу. Может быть.
– Ну спасибо, дружище! Всегда знал, что на тебя можно положиться. Эй, шеф! – окликнул Ники Эрбаша, старшего группы. – Как насчет угостить салаг файрболами?
– С позволения милорда, – резко откликнулся тот.
– Зануда, – плюнул Ники.
– Лорд Эрбаш! – раздался окрик Придворного Мага. – Приготовить огневую атаку! Даю отсчет! Десять! Девять!
– Да-а-а-а! – заорал Ники, подскакивая в воздух от восторга.
Пока Кэрдан считал, в шеренге нападавших творился кавардак. Земля уходила из-под ног и становилась дыбом. Словно громадные плиты вздымались на ребро. Маги соскальзывали с плит, падали, а потом вздыбленные глыбы рушились и придавливали их. Старые успокаивали землю, и тут с неба полетели гигантские сгустки огня. Кэрдан завершил обратный отсчет. То была не просто огневая атака – ошеломительная лавина файрболов! Словно тысячи комет разом ударили в долину под холмом Распет. Пока Ионах и еще двое Старых гасили нижние файрболы, Фелион протянула над разрозненной, разбитой шеренгой щит силового поля. Кэрдан из-за бруствера заметил старания волшебницы и слегка дунул. Ураганный вихрь на огромной скорости снес файрболы с силового щита, уронил на землю, а потом резко поменял направление и задул прямо под щит.
Старые Маги разгадали маневр Кэрдана. Трое магов, не занятых земляными работами, развели руки и принялись с усилием сводить их перед грудью, будто стискивая большой упругий шар. Файрболы начали уменьшаться в размерах. Самые сообразительные и смелые из студентов тоже не хлопали глазами. Понимали, что если бездействовать, то хлопать-то и нечем будет! Что и случилось уже с нерасторопными. Кто-то ударил по ближайшим файрболам вымораживанием, и на землю упали несколько здоровых ледяных шариков – устрашающих, но вполне безвредных. Другие помогали предводителям загонять на место земляные глыбы и вытаскивать из-под них полумертвых от страха товарищей. Две дюжины студентов отозвались на клич Фелион и теперь держали вместе с ней щит, пока она гасила файрболы.
Кэрдан довольно потирал руки. Нападающие держались неплохо. Ему не удалось разметать их в пух и прах с первого удара, как он планировал. Зато они поменялись ролями: нападали из крепости, а ренегатам во главе со Старыми пришлось обороняться. Сомнений не оставалось – он удержит крепость. Атакующие либо отступят, либо, если продолжат упорствовать, будут уничтожены.
Предвкушение победы разлилось по венам. Следом пришло иное возбуждение, и он вспомнил Эдеру – обнаженную, золотистую в огненных бликах. Она лежала у камина, когда он улетал. Может, до сих пор еще лежит там, в изнеможении от его приступа страсти, слишком резкого и жесткого. Ему хотелось побыстрее покончить с ренегатами, чтобы вернуться к ней. Если бы он мог отменить неизменное, оставить ее рядом навсегда… Но есть вещи, неподвластные самой могущественной магии. Рано или поздно час истины пробьет. Ему остается наслаждаться тем временем, что он сумеет урвать у судьбы.
Он стряхнул посторонние мысли и перевел внимание на свою армию. Ему бросился в глаза некромант, который ползал по полу за спиной Долана и его группы. Кэрдан с любопытством наблюдал за стариком. Тот не просто подметал серыми лохмотьями пол, а вычерчивал желтым мелом пентаграмму. Он почти закончил рисунок. Прочертив последнюю линию, старец присел на корточки, приподнял полы драной одежды и что-то вытряхнул из карманов в центр пентаграммы. Приглядевшись, Кэрдан увидел десяток сухих костей разных размеров. Некромант разложил кости в загадочной последовательности, логика которой, если вообще присутствовала, была ясна ему одному. Он любовно поглаживал кости одной рукой и что-то бормотал. Вторую руку он вновь засунул в необъятные карманы. Он извлек оттуда крошечную черепушку. Черепушка была с детский кулачок, но у Кэрдана не возникло сомнения – череп был подлинным. Человеческим. «Как ему удалось вывести гомункула?!» Некромант продолжал бормотать, поглаживая кости, и внезапно смолк. А затем Кэрдан услышал внятную фразу: «Семнадцать и двадцать два в рядах, четверо позади… Должно хватить. Хватит, обязательно хватит». Старик поднялся на ноги с мерзким хихиканьем. Впрочем, Кэрдану это хихиканье казалось сладчайшей музыкой. Нет сомнений, старик затеял какую-то пакость врагам. Кэрдан даже догадывался, какую. Не зря мастер Харасси носил приставку «Игму» – Творец. Старик был отменным творцом.
