А уж политика гоблинов… Тут даже самые опытные ксенопсихологи хватались за голову. Наиболее мудрые из них запрашивали консультацию у знакомых драконов, справедливо полагая, что кому же знать правду, как не ближайшим соседям. Ящеры обычно скупо ухмылялись и отвечали, что все дело в беспредельном разгильдяйстве, помноженном на невероятную удачливость. И еще на неиссякаемый оптимизм.
Официально королевство Эйкуллария считается конституционной монархией. На деле же, как всегда у гоблинов, их государственное устройство выглядит на удивление анархично. Король, как и положено, является фигурой номинальной, наслаждается полным отсутствием ответственности и возможностью пустить пыль в глаза на официальных приемах. Настоящая власть сосредоточена в руках кабинета министров… состоящего из гоблинов, разумеется.
На совещание, посвященное проблеме кейх’арта, министры собрались только через сутки после сенсационного заявления Костуара. Поправка: те из министров, у кого нашлись время и желание.
В итоге на заседании оказалось лишь четверо министров – трое бурых гоблинов и один зеленый, свернувшийся на стуле в клубок и тихо сопевший в две дырочки. Разбудить его никто не счел нужным – возможно даже, его попросту не заметили. Немудрено потеряться в огромном светлом зале с беломраморными колоннами и столом из натурального дерева, рассчитанным на пять сотен персон. Помещение так и подавляло зримой массой торжественного пафоса – и потому-то развеселые низкорослые министры смотрелись там предельно неуместно.
В Эйкулларии ценили гротеск.
– Ну что, господа, – потянулся Килар Ниргитай. – Думаю, пора наконец что-то предпринять в связи с этой войнушкой. А то как-то неудобно получается: они там возятся, громыхают, дипломатией развлекаются – а мы сидим и ухом не ведем!
Он демонстративно пошевелил ухом.
– Да ну их, – махнул рукой Маарвен Тьонг. – Пусть себе ерундой занимаются, нам-то что? В войны ввязываться – себе дороже, духи предков не простят нам такую дурость.
Третий министр промолчал – на заседание он явился, видимо, сугубо за компанию, и вмешиваться в обсуждение не считал нужным. Вместо этого он увлеченно разгадывал трехмерный голографический кроссворд. Четвертый же продолжал спать.
– Господин Тьонг, вы не врубаетесь в важный политический момент! – нравоучительно поднял костлявый перст Килар.
– Это какой?
Килар немного помолчал.
– Последнее заявление Костуара читывали? – наконец спросил он. – Ничего не звенит?
Тут уже призадумался Маарвен. Даже неизменная улыбка слегка приугасла.
– Нет, – ответил он наконец. – Как-то руки не дошли… А там было что-то интересное?
Ниргитай выхватил из воздуха пергаментный свиток и швырнул в лицо собеседнику. Перехватив документ у самого лица, Тьонг снял печать и углубился в чтение.
– Ну ладно, это давно все знают. Доказали наконец, и что?..
– Ну как же! Эльфы ж, выходит, наши первые конкуренты на черном рынке!
Уставившись друг другу в глаза, министры медленно и синхронно расплылись в самых чудовищных ухмылках из своего арсенала. Со своей патологической страстью к торговле гоблины просто не могли обойти своим вниманием и противозаконную сферу этой деятельности. И, с учетом их природных способностей, быстро стали практически монополистами. Разве что сверхвыгодный рынок наркотиков был недостаточно им подконтролен – хит продаж, кейх’арт, производился неведомо кем, загребавшим большую часть прибыли.
До сего дня.
– Другое дело, – согласился Маарвен Тьонг. – Пнуть конкурента – дело святое. Значит, записываем… – Он перевернул пергаментный лист, вытащил из воздуха ручку и принялся строчить на обратной стороне: – Официальное заявление, политическое очернение и диффамация по обычным каналам, экономические санкции, биржевая игра с целью обрушения курса эльфийской валюты… Ничего не забыл?
– Эпатаж, – строго ответил Килар.
– Обижаете, господин Ниргитай! – возмутился Тьонг. – Без него ни шагу!..
Лаханта, столичная планета империи Кьярнад.
Город Ланмариахт, столица
Пятое декабря 2278 года по земному летосчислению
Империю Кьярнад шатало, трясло и лихорадило.
Удары судьбы обрушивались на нее один за другим, не позволяя оправиться, собраться с силами и дать хоть какой-то отпор. Раскрытие одной из главных тайн державы. Поражение в битве при Кнаросе. Вступление в войну Истинной Земли и Уркрахта. Ноты протеста со стороны нескольких держав меньшего значения – тех, для кого проблема кейх’артовой зависимости была актуальна в силу физиологического сходства с землянами. Оставалось лишь радоваться, что в этот список не входили фашшиане – Иссхаркатащщ размерами и мощью не уступал странам-участницам войны ни по отдельности, ни даже вместе. Но разумные рептилии были к наркотику равнодушны и держали нейтралитет, внимательно следя за происходящим.
Оборона была прорвана, и пограничные планеты Кьярнада заполыхали, как недавно – территории имперцев. Йаэрна держались, хотя всем было ясно, что против объединенного натиска большой тройки долго не устоять. Так прошли примерно сутки с момента поражения при Кнаросе.
Потом свой ход сделали гоблины.
Видеозапись обращения одного из министров с субтитрами на наиболее распространенных языках транслировалась по всем новостным каналам и гуляла по Сети. «Мы во всем поддерживаем империю… – многозначительная пауза. И, едва общественность успокоится и довольно кивнет, неожиданное завершение фразы: –…Кьярнад». Шок, хаос, коллапс: неужели гоблины поддерживают йаэрна?! Галактика с ошеломленным видом слушала, как гоблин пространно рассуждает о добродетелях эльфийской империи и давних экономических связях, приносящих обеим сторонам лишь выгоду.
И лишь затем, вдоволь помучив слушателей, министр трагически возвысил голос: «Во всем, кроме гнусного противозаконного бизнеса!» Ходили слухи, что некоторых видных политических деятелей эта выходка довела до сердечного приступа. Обозначив наконец финальную позицию, министр пообещал в кратчайшие сроки обанкротить Кьярнад, если йаэрна не прекратят противоправную деятельность, и на сем откланялся.
На этой ноте сами йаэрна поняли: настал конец.
Мятежи, акции протеста, саботаж в вооруженных силах – война недовольства прокатилась по всей империи. В унисон звучало требование: прекратить войну! А в самом сердце государства, во дворце Ктарлиин, император рвал и метал. Нет, нет и нет! Это невозможно! Не могут жалкие смертные одолеть их, вечный Звездный народ! Нужно продолжать войну до победного конца!
Напрасно пытались вразумить его советники. Каймеаркар словно обезумел. А может, и впрямь обезумел… И с каждым днем все хуже и хуже переносил новые удары, которые наносила безжалостная судьба.
Империю трясло.
– Прекратить войну? И ты подпеваешь этим трусам и пораженцам, сын мой?! – Каймеаркар конвульсивно изогнул щупальца и с отвращением покосился на первого советника, который почтительно молчал в стороне. – Пока я жив, этому не бывать!
