Но зря считают, что это великолепие обходится без охраны. В гуще ветвей ждут своего часа крылатые чудовища-стражи. Лишь получившие высочайшее разрешение могут нарушить границы дворца беспрепятственно. А прочих, рискнувших направить свои стопы под лиственные своды Ктарлиина, ждет мучительная гибель…
Каймеаркар IV стоял на балконе и всматривался в просвет среди листвы – туда, где сияли звезды и мягко светился стареющий месяц. Стареющий, как и сам император. Только вот паршивец-месяц вскоре снова станет молодым, а Каймеаркару же об этом и мечтать не приходится. Да, он протянет еще пять или шесть десятилетий, а то и больше, но что это, с точки зрения йаэрна?.. Тьфу, мелочь.
Но не это было причиной скверного настроения императора, совсем не это.
Причиной был проклятый смертный, именующий себя Нифонтом.
Многие догадывались, что кейх’арт производят йаэрна, но одно дело догадываться, а другое – знать. А смертный, безусловно, знал – иначе бы не посмел заявиться со столь наглым предложением. И это знание ставило под угрозу всю империю, весь Звездный народ. Достаточно просочиться хоть малейшему подтверждению, чтобы против Кьярнада ополчились все.
Словом, все обстоятельства были за то, что Нифонту следовало умолкнуть навеки. По здравому размышлению, он не должен был пережить даже самой первой встречи… если бы не темпорин. Император раздраженно хрустнул двумя парами локтей. Легендарный темпорин – это значительный куш. С ним йаэрна станут практически неуязвимы. Избавленные от тягостного влияния железа, чье прикосновение мучительно, они смогут противостоять кому угодно. Однако смертный знал, как себя обезопасить, – темпорина, предложенного на первой встрече, было преступно мало.
Решено! На следующей встрече правдами или неправдами нужно заполучить вожделенную технологию, что обеспечит империи бездонный источник неоценимого ресурса. Не исключено, однако, что взамен Нифонт потребует технологию производства кейх’арта… Каймеаркар скрутил щупальца в злобные спирали. Что ж, если так – он ее получит. Но прожить после этого долгую жизнь ему не суждено.
– Повелитель, вы просили, чтобы к этому времени я подготовил доклад, – нарушил размышления императора чей-то тихий голос.
Каймеаркар отвлекся от тягостных раздумий и обернулся. Разумеется, Иарратар, главный советник. Действительно, именно на это время назначен его доклад… посвященный все тому же Нифонту.
Проклятый смертный! Все в него упирается!
– Ну? И что же удалось выяснить? – мрачно спросил император.
– К сожалению, повелитель, ничего конкретного, – тяжело вздохнул советник. – Скрытое лицо, тщательно отретушированная аура, образцов ДНК на месте оставлено не было. Единственная особая примета, – Иарратар сотворил меж вытянутыми руками простую иллюзию, – кисти рук. Наши аналитики указывают на весьма нетипичный характер ожогов – пока неизвестно точно, чем они нанесены, но по ряду признаков можно утверждать, что они достаточно застарелые, однако едва начали заживать. По всей видимости, эти ожоги будут выглядеть так весьма долгое время – и потому являются значительным подспорьем в поиске.
– Это все?
– Кроме того, мы провели поиск всех смертных чародеев, известных под именем Нифонт, – ответил Иарратар. Каймеаркар склонил голову, оценив проделанную работу. – Обнаружен один, который может быть нашим фигурантом – совпадают рост, комплекция, по некоторым свидетельствам можно судить, что и голос. Однако он признан умершим около пяти лет назад.
Мимические щупальца заметно дернулись – император едва сдерживал бешенство.
– А что насчет того, как он сумел телепортироваться внутрь тронного зала?
– С этим уже лучше, повелитель, – несколько воспрянул духом советник. – Придворный чародей тщательно изучил магические следы и утверждает – здесь замешан талисман неизвестной нам конфигурации. Люди, гоблины и какая-либо еще из известных нам магических школ таких не производит – более того, работает по совершенно иным принципам.
– Самодел? – предположил Каймеаркар.
– Нет, повелитель, не думаю, – покачал головой советник. – Рискну предположить, что этот артефакт ведет свое происхождение оттуда же, откуда и темпорин…
– А-а-а, еще одна игрушка Пожирателей Светил… – задумчиво протянул Каймеаркар. – Вещь полезная и нужная… как и сам темпорин.
Император пристально уставился на советника.
– Когда этот Нифонт, кем бы он ни был – хоть самим Эстариэлем Златокрылым
[3] – в следующий раз встретится с нами… когда, кстати, должна произойти эта встреча?
– Послезавтра…
– Так вот, послезавтра, на этой встрече, делайте что угодно, задействуйте хоть всех мало-мальски толковых чудотворцев, но отследите координаты телепортации этого смертного – найдите мне его логово!.. – прошипел император. – Ясно?
– Ясно, – кивнул советник, растворяясь в дверном проеме.
Каймеаркар удовлетворенно потер руки. Пусть смертный, называющий себя Нифонт, даст все, что может дать империи, а потом убирается в Темную Рощу, где стенают умершие.
А не захочет – йаэрна с радостью ему помогут.
Независимая планета Ктургомс. Город Эшриалг
Пятнадцатое ноября 2278 года по земному летосчислению
Космопорт в наше просвещенное время – непременный атрибут всякого крупного города. Врата, принимающие товары бесчисленных миров Галактики, и отправная точка далеких путешествий – туристических или деловых. Какое-нибудь захолустье с парой миллионов жителей может себе позволить обойтись без космопорта, но уважающий себя мегаполис – никогда!
Вот и близ Эшриалга, одного из крупнейших городов Ктургомса, помещался собственный звездный порт. Поистине исполинская площадь полнилась бесчисленными кораблями. Сверкающие металлические колоссы гномов и Истинной Земли – они кажутся неповоротливыми махинами, однако в полете демонстрируют чудеса скорости и маневренности. Причудливо изукрашенные суда Костуара – устаревший транспорт республики, в который хитроумные чары вдохнули новую жизнь. Немыслимые порождения эльфов – невероятный гибрид выброшенного на берег кита и старинного парусного судна смотрится на удивление гармонично, уцепившись за неровности поверхности сотнями корней.
Тем не менее странники космоса – не более чем треть всего космопорта. Это подлинный город в городе, со своими законами, укладом и ритмом, а также практически самодостаточной инфраструктурой. Огромный штат диспетчеров координирует движение прибывающих и улетающих судов, чтобы не создавать даже малейших затруднений или тем паче угрозы столкновения. Сразу же после посадки на отведенную площадку гость оказывается в густо оплетающей космопорт сети товарно-денежных отношений, будь то плата за техобслуживание, заселение в гостиницу или таможенная пошлина на привезенный груз – не говоря уж о многочисленных юрких личностях, рекламирующих сомнительные, а то и вовсе запрещенные услуги, а также всевозможных дамах, кавалерах и гермафродитах легкого поведения. За всем этим рассадником приглядывает недреманное око полиции, периодически выхватывая из него особо дерзких нарушителей. Разумеется, всему этому легиону требуется размещение – и потому территория была столь плотно застроена, что проще было периодически наращивать новые этажи, чем пытаться приткнуть рядом новую постройку. Большая часть кораблей на посадочных площадках, за вычетом особо крупных, попросту терялась в этом высотном лабиринте.
