Цель общества заключалась в исследовании истории и тайны франкмасонства, чтобы беспощадным разоблачением его мистерий уничтожить его. Членами могли быть лишь ученые и художники. Духовенство в орден не допускалось. В капитуле беседы велись на латинском языке, а в главные праздники — 5 октября и в день Вознесения — должна была выдаваться премия в 50 дукатов за лучший труд, соответствующий уставу ордена.
Управление этим любопытным обществом находилось в руках 15 должностных лиц. Это были Summus Magister, Summi Magister locum tenens (заместитель SM),
Prior, Sub‑prior, Magister Thesanranus (казначей), Grophanus (писец), Drapianus (заботился об облачениях), Balconiferus, Signifer (обучатель знакам), Tricuplerius (держал облачения при приемах), Bibliothecanus, Oeronemus, Custodes (прислуживающие братья). Общество имело 7 степеней шотландского ученика (Armiger), шотландского собрата (Socius), шотландского мастера (Miles), шотландского рыцаря (Eques), Eques regii, Eques de secta consueta и Eques silenti regii. Первые четыре степени давались строительной ложей, следующие — капитулом, дарование же последней было предоставлено трибуналу. Их причудливая символика приближалась к французской системе высоких степеней.
«Первая степень доказывает, как старательно древние египтяне умели облекать истину и мудрость в говорящие фигуры из боязни перед чернью и убеждать нас в боязливости собратий». «Вторая степень указывает на Моисея как на великого мирового мудреца, который сумел внушить евреям учение истинной религии, и дает возможность узнать, оказывают ли братья благодеяния». «Третья степень символически изображает необходимость самопознания и исследует, поддается ли собрат гневу из‑за мелочей». «Четвертая степень учит точному единению человека с миром и показывает, что Христос есть краеугольный камень религии». «Пятая степень сообщает историю о смерти Конрада Монферратского в Тире». «В шестой собрат узнает историю братства Fost‑Bradere‑Law». «В седьмой ему сообщается история ордена на Кипре и обряд посвящения в рыцари в Неаполе».
Кроме Берлина, ложи ордена существовали, как утверждают, в Верхних Лужицах, Кельне, Вормсе и Париже, однако их существование не вполне достоверно.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Из необозримой массы явлений, которые в течение XVIII в. вызвал к жизни доминировавший над всем дух сплочения в тайные союзы, мы в дальнейшем приведем еще те, которые в то время приобрели какое‑либо, хотя бы преходящее значение. Они также дают характерные указания, ценные для понимания того значительного времени, исполненного брожения и богатого идеями, во многом еще смутного, но неудержимо стремившегося вперед.
Орден Авеля (Abels‑Orden), или Орден правдивой откровенности и честности. Сочлены этого тайного общества, основанного в 1745 г. в Грейфевальде, называли себя абелитами, или последователями Авеля и старались проводить христианско — нравственно — филантропические принципы путем осуществления своего орденского лозунга: «Откровенность, дружба и надежда».
Орден состоял из двух степеней. Обладатели первой на основании обдуманного и добровольно принятого решения стремятся «со всем прилежанием» к «истинной откровенности и честности в исполнении всех своих обязанностей и стараются упражняться в них». Высший (II) класс состоит из таких лиц, «которые выдержали уже действительные и различные испытания в этом великом совершенстве и только стремятся к более высокой степени его». О таинственных знаках общества и их обрядах неизвестно ничего. В качестве «символов и эмблем» фигурировали «всевидящее око», крест, сердце, «скрещенные ключи», кольцо и мертвая голова.
Существование ордена было непродолжительно, едва ли он также вышел за пределы Грейфевальда.
Ордена усыновления (Adoptionsorden), то есть франкмасонские системы, которые принимали в число деятельных членов и женщин, были следующие: Орден Конкордии и Орден Мопсов. Первый возник в 1759 г. в Гамбурге, в 1760 г. был распущен, но в 1779 г. был снова открыт и процветал несколько лет также в Ганновере и Геттингене.
О происхождении «мопсов» точных сведений до нас не дошло. Известно, что эмблемой ордена был мопс. Он считался символом верности. При приеме кандидаты и кандидатки, с собачьими ошейниками на шее, царапались у двери ложи, и, так как их заставляли ждать снаружи, они лаяли по — собачьи. После допущения в святилище их под вой присутствующих «мопсов» обводили с завязанными глазами и на собачьей цепочке девять раз вокруг комнаты ложи, после чего они произносили членскую клятву и поучались «таинственным, совершенно шуточным положениям».
По слухам, не поддающимся проверке и не лишенным романтического оттенка, прежние католические франкмасоны во Франции соединились после появления буллы, изрекающей проклятье (1738), в Общество Мопсов, чтобы «иметь удовольствие принадлежать к тайному союзу». Среди основателей его находился, говорят, сам архиепископ Кельнский Климент — Август, который в качестве прежнего франкмасона покровительствовал будто бы обществу особенно потому, что оно давало ему возможность общения с дамами.
В Германии мы встречаем этот странный орден в средине XVIII в. Он имел, кроме Франкфурта — на — Майне, Нюрнберга, Геттингена, Гамбурга и Померании, особенный успех среди дам и придворных Шверинского двора.
Орден обезьяньих и львиных рыцарей (Affenund Lowenretten) хвалился (1776–1780), что он владеет истинными тайнами древних тамплиеров. Его символами были обезьяна и спящий с открытыми глазами лев. Первая считалась символом подражания, последний — символом бдительности.
Антимасонское общество (Antimasonische Sozietät) — так называлось аристократическое общество, которое имело в виду заниматься благотворительными делами и осуществлять всякого рода добродетели. Хотя и основанное по образцу франкмасонских, оно не имело степеней. Его сочлены узнавали друг друга по тайным знакам, отличались также кольцом и особым одеянием. Ни один член франкмасонского союза не мог принадлежать к этому обществу. Женщинам доступ в общество был также открыт. Оно существовало, главным образом, в Готторфе между 1741–1779 гг.
Орден Аргонавтов, основанный в 1772 г. брауншвейгским гофратом Шридером, бесплатно принимал в свою среду мужчин и женщин высшего общества. Сочлены носили в качестве орденского отличия серебряный якорь с зеленой эмалью и забавлялись «в хорошие летние дни на острове, находившемся на пруду, который принадлежал к брауншвейгскому домену Риддагсгаузене», — музыкой, танцами и чтением произведений своего духовного творчества.
Роскошный обед, предлагавшийся «гросс — адмиралом» Шрадером, достойным образом заканчивал идиллию этих романтических радостей. С «салютом» (Schiffsgruss) «Да здравствует веселье!», которым обменивались новые аргонавты при встрече, они и расходились. Когда эта слащавая игра в аркадских пастушков окончила свое блаженное существование, — неизвестно.
