Именно Франция и заставила турок забрать ключи от Вифлеемской церкви у православных священников, в ответ на что Николай «двинул войска в Дунайские княжества и т. д.». И удельный вклад французов, доля их войск под Севастополем, был примерно равен вкладу русской армии в кампаниях 1813–1814 годов.
А истоки конфликта с английским Пальмерстоном застал ещё Пушкин, запись в его «Дневнике» 2 июня 1834 года: «Государь не хотел принять Каннинга… (в качестве посла Британии. – И. Ш. ) потому, что, будучи великим князем, имел с ним какую-то неприятность». Пальмерстон не пожелал никого другого назначить послом в Петербург. В ответ Николай отозвал из Лондона русского посла князя Ливена, назначил тоже поверенного в делах, причём выбрал совсем уж ничтожную по значению чиновничью фигуру, некоего Медема…
Предпоследняя война династии Романовых – Русско-японская
Обстоятельства её развязывания, ход и результаты кратко рассматривались мною ранее в связи с судьбой одного из знаменитых её участников – Льва Николаевича Толстого.
В недавней книге «Ближний Дальний. Предчувствие судьбы» (2012) я из всей истории Крымской войны, о которой, понятно, написано много, преимущественно рассматривал сюжеты, имеющие отношение к Дальнему Востоку. Оставляя за собой роль поставщика некоторых новых сопоставлений, ранее известных исторических фактов, я обрисую картину нашей готовности к Крымской войне через популярные и поныне толки об Аляске. Что её вроде бы не продали американцам, а сдали на 99 лет в аренду. Слышали, наверное, даже от политиков этот «козырь»: припомним американцам и потребуем вернуть арендованную Аляску !
Нет, увы! – Аляска продана, «вчистую», безо всяких аренд, о чём и был подписан 30 марта 1867 года в Вашингтоне соответствующий Договор. НО откуда же эти многолетние толки об аренде?! Они, оказывается, имеют непосредственное отношение к Крымской войне. На Аляске, вы знаете, полвека работала РАК («Русско-американская компания»). Хоть звучанием это напоминает нынешние СП, совместные предприятия, но это была безусловно русская компания, творение великого подвижника Шелехова, слово «американская» просто означало место деятельности, примерно как «Британская Ост-Индская компания».
И с чем же осталась эта «дойная корова» к началу Крымской войны? В смысле возможностей обороны? Ответ весь, целиком и находится в этих «арендных» толках! РАК увидела, что единственным шансом сохранить Русскую Аляску и была эта «фиктивная её аренда», на три года. Для Новоархангельска (столицы Русской Америки), юридический статус – «частная собственность» – давал шанс, если придёт англо-французский флот, показать бумажку. Право частной собственности те уважали, и единственной защитой была бы справка: на данный момент имущество (посёлки, корабли) – собственность «Американо-русской торговой компании». Название похоже, но то была уже реально американская компания, с офисом в Сан-Франциско, контролировавшаяся правительством США. Договор подготовили, но в дело не пустили, так как, оказалось, что можно подобную фиктивную аренду подписать даже и с «Британской компанией Гудзонова Залива», – на эти сделки война не влияла. Русским кораблям, как вспоминает Отто Линдгольм (русский подданный, капитан китобойного брига «Великий князь Константин»), в тот период приходилось ради спасения поднимать американский флаг.
Несколько раз в книге «Ближний Дальний. Предчувствие судьбы» указывалось на ложность величественной «политической карты» Империи Николая I. Восток Империи – Чукотка, Камчатка, Аляска висел всё на той же 1260-километровой горной тропе Якутск – Охотск. Меха вывезти можно, а пушки привезти? Запас ядер? Для кораблей, собираемых на месте, в Охотском море, напомню: даже якоря приходилось в Якутске распиливать, канаты разрезать перед навьючиванием их на лошадок… Там даже повозки были нереальны.
Итак, тридцать лет Николай с Нессельроде занимались Польшей, Венгрией, Священным союзом, успешно собирая против России общеевропейскую коалицию. На фоне этой бурной дипломатической «работы», армия, как уже говорилось, – просто уникальный случай в истории: 30 лет – абсолютный ноль изменений!
Не очень хочется сбиваться на эти «обличения», но если задуматься, то любой разговор о войнах тех лет (впереди ещё рассказ о Русско-японской), без упоминания ролей императоров – это самообман, игра в бирюльки или в поддавки.
Война на Дальнем Востоке
На Тихом океане (называвшемся тогда тоже Восточным) можно отыскать и единственного монарха , поддержавшего делом (посильным ему делом!) нашего Николая I. Не знаю, смеяться или плакать вы будете, но этим единственным монархом оказался… король Гавайских островов Камехамеха III ! Хотя какой тут смех. Его, короля, посильным деянием было дружественное письмо губернатору Камчатки В. С. Завойко, доставленное с американским китобойным судном.
Да, конечно, вождей островных племён, на Таити, Фиджи, Папуа, Гавайях именовали «королями» с некоторой долей иронии, но… как сказал бы один очень хорошо известный политик примерно через сто лет после описываемый событий: «Других королей у меня для вас нет!»
Но далее, надеюсь, даже тень возможного снобизма покинет читателя: в том письме, марта 1854 года, король Камехамеха III предупреждал нашего губернатора, что располагает достоверными сведениями о возможном нападении летом на Петропавловск англичан и французов. При тогдашнем уровне транспорта-связи это была действительно очень ценная, своевременная информация!
Да, не было у гавайского короля грозного военно-морского флота, но прежде чем сбрасывать его с баланса той войны, интересно всё же задуматься или хоть погадать о природе той симпатии гавайского короля! Ведь Камехамеха III не получал от русских императоров в подарок по 250 000 «оловянных солдатиков». Он на своих Гавайях мог разве что видеть русских путешественников, мог беседовать с Крузенштерном, Лисянским, Коцебу… Вернее, не «мог», а точно беседовал, например, с нашим Отто Коцебу. И какое-то впечатление о России ему, значит, оставили русские моряки…
Военный губернатор Камчатки, командир Петропавловского военного порта генерал-майор В. С. Завойко начал готовиться. Письмо с аналогичным предупреждением от генерального консула России в США пришло на Камчатку позже.
Завойко обратился к населению Камчатки с воззванием: «Получено известие, что Англия и Франция соединились с… Турцией, с притеснителями наших единоверцев; флоты их уже сражаются с нашими. Война может возгореться и в этих местах. Петропавловский порт должен быть всегда готов встретить неприятеля, жители не будут оставаться праздными зрителями боя и будут готовы, с бодростью, не щадя жизни, противостоять неприятелю и наносить ему возможный вред…»
Тогда на Дальнем Востоке мы почти успели. Решающим оказался подвиг Геннадия Невельского и сибирского губернатора Муравьёва, открывших дорогу на Восток по Амуру.
24 июля 1854 года транспорт «Двина» доставил из устья Амура в Петропавловск 350 солдат Сибирского линейного батальона, 2 бомбические пушки двухпудового калибра и 14 пушек 36-фунтового калибра. Прибывший военный инженер поручик Мровинский возглавил строительство береговых батарей. К исходу июля гарнизон Петропавловско-Камчатского порта вместе с экипажами кораблей насчитывал 920 человек (41 офицеров, 476 солдат, 349 матросов, 18 русских добровольцев и 36 камчадалов).