Основные идеи левых коммунистов были изложены ими (прежде всего Бухариным) в «Тезисах о современном моменте».
[791] В них утверждалось, что уже целые страны выключены военным кризисом «из числа жизнеспособных капиталистических организмов (Австрия)», что назревает «социалистическая революция, первыми ласточками которой на Западе были стачки и частичные восстания в Австрии и Германии». Германская революция может прийти позднее. Так ли важна передышка, как утверждает Ленин? Бухарин уверен, что она бессмысленна. Империалистические коалиции продолжают борьбу за Россию. Условия мира подрывают не только престиж советского правительства, но и сами условия осуществления конструктивного социалистического проекта. «Эти условия отрезают центры революции от питающих промышленность производительных областей, разъединяют очаги рабочего движения, убивая ряд крупнейших его центров (Латвия, Украина), подрывают экономическую политику социализма… Все это не только не дает возможности “передышки”, но ставит борьбу пролетариата в худшие условия, чем раньше… Не давая никакой отсрочки по существу, подписание мира разлагает революционную волю пролетариата к борьбе, задерживает развязывание международной революции. Поэтому единственно правильной тактикой могла бы быть тактика революционной войны против империализма». Как же ее вести, если немцы так убедительно доказали свое военное превосходство? «При полном разложении старой армии, остатки которой являются лишь вредным балластом, революционная война в своей начальной стадии может быть только войной партизанских летучих отрядов, втягивающих в борьбу как городской пролетариат, так и беднейшее крестьянство и превращающих военные действия с нашей стороны в гражданскую войну трудящихся классов с международным капиталом. Такая война, какие бы она поражения ни сулила в начале, неизбежно разлагала бы силы империализма… Кроме того, в условиях распада пролетариата как производительного класса в связи с безработицей и общей экономической разрухой мобилизация пролетарской армии удерживала бы пролетариат от распада и закрепляла бы кадры безработных как солдат пролетарской революции».
[792]
Некоторые предложения Бухарина позднее будут использованы Лениным (например, мобилизация рабочих, превращение их из пролетариев в солдат, решительные социальные мероприятия, «добивающие» российский капитал, создание интернациональных коммунистических отрядов). Но в главном Ленин и его сторонники остались непреклонными: советский режим нуждается хотя бы в короткой передышке для организации своих сил. Ведь в условиях, когда будет вестись война «летучих отрядов», будет трудно говорить о сохранении советского правительства, управляющего какой-то определенной территорией.
Исход съезда решил авторитет Ленина: его резолюция была принята на съезде 30 голосами против 12 при 4 воздержавшихся. Компромиссные предложения Троцкого сделать Брест последней уступкой и запретить ЦК заключить мир с Центральной радой Украины были отвергнуты. Левые коммунисты отказались входить в новый ЦК, что было воспринято как шаг к расколу.
После съезда левые коммунисты сохранили политическое доверие партии – Ленин и Бухарин на выборах ЦК получили по 34 голоса из 39. После некоторых колебаний Бухарин вернулся в ЦК.
Если бы левые коммунисты вышли из партии коммунистов и объединились с левыми эсерами, они все равно не составили бы большинства на съезде Советов. Но они могли бы побороться за такое большинство, учитывая, что многие депутаты-большевики еще вчера были левыми. Но Бухарин и его единомышленники не решились голосовать против своей партии и воздержались на IV съезде Советов, который ратифицировал Брестский мир 15 марта 1918 г.
Съезд также изменил соотношение представительства большевиков и левых эсеров во ВЦИК – со 160 на 125 до 150 на 47 в пользу большевиков.
[793] 18 марта левые эсеры вышли из правительства. Социальная база режима продолжала сужаться, и заключение Брестского мира ускорило этот процесс.
Поход на восток и советские республики
Германские и австро-венгерские войска двинулись на Украину. Красная гвардия численностью около 20 тыс. бойцов не могла остановить немецкий фронт более чем в 400 тыс. солдат и офицеров. Несмотря на формальный мир, большевики и левые эсеры не собирались сдавать этот край без боя – у Советской Украины не было мира с Германией, и можно было опробовать идею левых эсеров и левых коммунистов о партизанской войне, изматывающей Германию. В начале марта бои шли под Конотопом и Бирзулой. Но после нескольких боестолкновений красные и «черногвардейские» отряды откатились за Днепр. Крестьяне не поддерживали сопротивление. Пока. И здесь оборона продержалась недолго. В боях за Бахмач приняли участие солдаты чехословацкого корпуса. Но немцев удалось лишь задержать.
В городах черноморского побережья вспыхнули восстания против немцев. Херсон держался с 20 марта до 5 апреля, Николаев – 22–25 марта. Но без поддержки извне у восставших не было шансов на успех.
На Харьковщине и Екатеринославщине еще надеялись, что их минует чаша сия. Там возникла Донецко-Криворожская Советская республика, статус которой тогда был спорным, и споры о нем продолжаются даже в наше время – уже в новом политическом контексте.
27–30 января (9–12 февраля) 1918 г. состоялся IV Донецко-Криворожский областной съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Он был посвящен строительству советской власти и политическому положению. Но самым важным оказался вопрос, который не значился на повестке дня и обсуждался в последний день работы, – об образовании Донецко-Криворожской республики, самостоятельной от Советской Украины.
Представлявший УРКР М. Скрыпник подверг критике идею выведения Донецкого и Криворожского бассейнов из состава Украины: «Ставить во главу угла организации власти экономический принцип – верно; нельзя, однако, будущее переносить в современность». Еще не ясно, чем закончатся переговоры в Бресте, где остро встал украинский вопрос. Скрыпник предлагал сохранить существующее положение: «Автономия необходима, но как части, входящей в состав Украинской федерации».
[794]
Председатель исполкома Харьковского Совета Артем эмоционально отвечал на упреки сторонников принадлежности Донбасса Советской Украине: «Мы не разбиваем ни единой федеративной республики, не посягаем на национальные интересы Украины, мы не собираемся создавать независимой республики. Разве мы собираемся проводить особую таможенную политику и пр.? Мы хотим связаться со всей страной. “Вся власть Советам” – вся власть пролетариату и беднейшему крестьянству, которым никого не нужно угнетать. Сепаратисты не мы, а вы».
[795]
