— Да? И что из этого? Я что — то не понял, в чем проблема — то?
— Проблема в том, что если, как было сказано, он совершенно случайный, посторонний человек, то каким же образом через несколько дней он оказался здесь и беседовал с твоим отцом?
Губы Марка растянулись в широчайшей до ушей улыбке.
— Ага, теперь понял! Ты думаешь, это была подсадка?
— Вот именно! — подключилась к разговору Белинда. — Так это или не так?
— Конечно же, нет, — совершенно спокойно ответил Марк. — Этому доходяге жутко не везло. Попробуй — ка получить работу, когда тебя всего скрючило от артрита. Он тогда остался в зале после сеанса, чтобы поблагодарить маму, и в разговоре упомянул, что у него нет ни денег, ни жилья. Ну, она и предложила ему работать здесь. Погодите, я сейчас вас с ним познакомлю. Он где — то здесь, в доме.
Марк ушел в жилые комнаты дома. Холли и Белинда переглянулись, им было неловко.
Через несколько секунд Марк появился вновь, а с ним узколицый мужчина с сеанса Мэри Гринэвей.
— Джо, познакомьтесь, это Холли и Белинда, мы из одной школы, — представил их Марк.
— Рад познакомиться, — не слишком любезно буркнул мужчина. — Меня зовут Джо Шарп.
— Надеюсь, вы и сейчас в добром здравии, — осведомилась Белинда.
— В первый раз за десять лет эти боли меня не мучают, — сказал Джо Шарп. — Благодаря миссис Гринэвей я получил и здоровье, и работу.
Он посмотрел на Марка.
— Не знаю, как и благодарить твою маму. Она просто чудеса творит.
Марк бросил на девочек победный взгляд.
— Я очень рада за вас, — промямлила Холли. Она перевела взгляд на Марка. — Так мы возьмем вот это.
Выйдя на улицу, девочки остановились.
— Ты этому поверила? — с сомнением посмотрела на подругу Белинда.
Холли покачала головой:
— Может, я бы и поверила, если бы в прошлый раз не видела имени на конверте.
— Какого имени?
Обернувшись, Холли посмотрела на дверь магазина.
— А ты не помнишь? То письмо из Кеннингтона было адресовано некоему мистеру Джо Шарпу. Даже если бы я была настолько глупа, что поверила бы в эту его байку, она вся разваливается на куски, если учесть, что этот мистер Шарп получил письмо, пересланное ему по новому адресу уже на следующий день после сеанса.
Она посмотрела на Белинда.
— Теперь мы точно знаем, что никакого исцеления не было, — это самое настоящее мошенничество. Но вопрос в другом: что мы можем с этим поделать?
ГЛАВА VII
Ограбили!.
— Белинда! Белинда! Вставай скорее, нас ограбили!
Белинда перевернулась на другой бок и, пробормотав что — то нечленораздельное, попыталась сбросить мамину руку, которая упрямо трясла ее за плечо. Она никак не могла отключиться от своего сна, а сон этот уже начал принимать странный оборот.
Ей снился финал олимпийский соревнований по верховой езде. Мелтдаун перелетал через препятствия, словно на крыльях. Он отлично развернулся, чтобы ринуться к очередному препятствию — кирпичной стенке. И тут вдруг сзади нее в седле оказалась мама. Мешая ей, она назойливо теребила ее за плечо.
— Мама! Уйди! Исчезни!
— Белинда, проснись! Нас ограбили!
Белинда села в кровати среди кучи сбитых простынь и одеял. Хлопая ресницами, она уставилась на маму и потянулась за своими очками.
— Что?!
Мама была еще в халате, ее волосы, обычно уложенные в безупречную прическу, сейчас торчали во все стороны, как иглы дикобраза.
— Я только что спускалась вниз, — дрожащим голосом проговорила миссис Хейес. — Ночью наш дом ограбили.
— Мама, ты шутишь? — не поверила Белинда.
Миссис Хейес выразительно посмотрела на нее.
— Я собираюсь звонить в полицию. Быстро одевайся.
Белинда привычно натянула на себя старые джинсы и бесформенный зеленый свитер.
Мама присела на ее кровать.
— Да где же твой телефон?
Вдвоем они уставились на царивший хаос.
— Какой смысл было ставить тебе сюда телефон, если, когда нужно, его все равно невозможно найти?
— Сейчас найдем, не волнуйся, — успокоила маму Белинда.
Она заметила шнур и, перебирая его руками, отыскала сам телефонный аппарат.
— Я всегда знаю, где у меня что лежит, и это главное, — она поставила телефон маме на колени. — Много чего унесли? — спросила Белинда.
— Иди посмотри сама.
Осторожно, как будто опасаясь, что грабители все еще там и могут наброситься на нее в любой момент, Белинда спустилась вниз.
Входная дверь была чуть приоткрыта. На полу в беспорядке валялись пальто, сумки, содержимое вынутых ящиков шкафов и комода.
Ошарашенная Белинда бродила по комнатам нижнего этажа. Грабители явно побывали в каждой из них.
Она прошла в большую гостиную в задней части дома. Прохладный утренний ветерок гулял по комнате, влетая через открытую створку французского окна.
— Ни к чему не прикасайся!
Белинда обернулась. В дверях стояла ее мама.
— Полицейские велели ни к чему не прикасаться.
— Я и не собиралась, — сказала Белинда. Она посмотрела на маму. — Я не слышала ни единого звука. Подумать только, они были здесь, внизу, шарили в наших вещах, а я ничего не слышала, — она поежилась. — Это ужасно.
— Они, должно быть, знали, что в доме есть люди, — заметила миссис Хейес. — Судя по всему, подняться наверх побоялись — и слава Богу! — она устало опустилась на стул. — Я себя чувствую совершенно разбитой.
— Принести тебе таблетку аспирина?
— Говорила я твоему отцу, что нужно установить сигнализацию, — вздохнула миссис Хейес.
— Или завести злющего пса, — продолжила ее мысль Белинда. — Они бы тогда здесь недолго задержались, если бы ощутили приличного размера клыки у себя пониже спины. Ты уже проверила, что пропало?
— Ах, у меня на это не было ни времени, ни сил. Пойду наверх, дорогая. Нужно же одеться. Слушай звонок, хорошо? Они уже высылают к нам машину, — миссис Хейес поспешила наверх.
Сунув руки в карманы джинсов, Белинда обошла нижние комнаты. Она ощущала в себе потребность что — то делать. К ним в дом ночью залезли воры, а единственное, что они, хозяева, могут предпринять, — это беспомощно стоять и ждать полицию.
Она вернулась в прихожую.
— Можно мне позвонить Холли? — крикнула она вдогонку маме.
Ответа не последовало.
