Впрочем, даже преобразуя колонны в бригады, полки и батальоны, анархисты сохраняли демократические основы армии. Советские офицеры с опаской фиксируют «факты сохранения комитетов в некоторых уже переименованных частях, обсуждение кандидатур на офицерские должности и снятие с работы искренних сторонников реорганизации»
[371]. Анархисты «стоят за уравниловку офицеров с рядовыми»
[372].
Более того, «работа по реорганизации народной милиции в регулярную народную армию не уничтожила организации соединений по принципу партийности. Наоборот, она сконцентрировала силы одного и того же политического направления на определенных участках»
[373].
7-13 апреля Арагонский фронт провел наступательную операцию под Каса де Бланка южнее Уэски, о которой забывают те, кто считает, будто фронт был пассивным. Удар наносился дивизией Маркса (более 2500 солдат), полутора батальонами анархо-синдикалистов и анархистской интернациональной ротой. В случае успеха планировалось перерезать коммуникации противника между Сарагосой и Теруэлем.
7 апреля войска Арагонского фронта атаковали позиции франкистов в лоб и одновременно заняли Каса де Бланка у них в тылу. Противник частично был перебит, частью бежал. Но часть франкистов продолжала сопротивляться в полуокружении. Авиация противника беспрепятственно бомбила республиканцев.
К утру 13 апреля противник ввел в бой еще 3300 солдат и три батареи артиллерии, что уже исключало развитие республиканского наступления. «Абсолютно неправы некоторые товарищи, утверждающие, что на арагонском фронте нет сил противника. Бой показал обратное, появились вовремя резервы и по своем составу, качеству действовали отлично»
[374], — комментирует советский военный специалист «Гораци». После артподготовки и авиаударов франкисты нанесли контрудар, и республиканцам пришлось отходить.
Дивизия Маркса потеряла 872 человек, из них 120 командиров. «Рядовой и оставшийся комсостав дивизии оказывал весьма большое сопротивление противнику, и его стойкость была на большой высоте»
[375].
Одновременно анархо-синдикалистская дивизия атаковала франкистов севернее Уэски и отошла, потеряв 330 человек
[376]. Ее удар должен был облегчить выполнение основной задачи.
«Нужно отметить, что как авиация, так и танки центрального фронта в данный момент бездействовали и, несомненно, использование их на арагонском фронте на 2–3 дня дало бы положительные результаты»
[377], — пишет светский военный специалист «Гораци», фактически подтверждая аргументацию анархо-синдикалистов. Если бы такой обмен осуществился, в ответ можно было бы воспользоваться артиллерией и частью сил Арагонского фронта (до дивизии можно было перевезти автотранспортом) при проведении операции в Эстремадуре (к этим планам мы вернемся ниже).
По мнению «Гораци» операция под Касса де Бланка — «доказательство того, что арагонский фронт может действовать в существующем положении без придания каких-то отдельных технических частей или общевойсковых соединений… Что касается операций, имеющих большее значение и влияние на другие участки фронта, требуется техника и наличие вооруженных резервов.
Рассчитывать на получение последних вряд ли приходится, ибо предубежденность, не лишенная некоторого основания, к анархистам со стороны Ларго Кабальеро чрезмерно велика»
[378]. Ирония ситуации заключалась в том, что как раз в это время предубежденность Ларго Кабальеро против анархистов стала проходить, а это открывало новые перспективы перед Арагонским фронтом и всей Республикой.
Правительство широкой антифашистской коалиции
Франко продвигался к Мадриду. Координация действий революционных сил, а значит, и вооруженных формирований, была организована плохо. Для того, чтобы скоординировать усилия многочисленных политических сил Республики, нужно было менять правительство.
Широкий союз левых сил, опирающийся на массовые организации, и прежде всего на профсоюзы, который возник в Каталонии, теперь был жизненно необходим в центре. Падение Талаверы поставило вопрос ребром: для согласования многочисленных региональных, партийных и социальных интересов кабинет Хираля не годился. Поскольку Кортесы не отражали фактической расстановки сил (анархо-синдикалисты в них вообще не были представлены), правительство нужно было формировать с опорой на левые организации, пользующиеся реальным влиянием.
Президент Асанья поручил формирование правительства Ф. Ларго Кабальеро. По словам историков П. Бруэ и Э. Темиме, «участие ВСТ и поддержка НКТ должны были в нормальных условиях дать ему (правительству — А. Ш.) авторитет, которого не было у Хираля»
[379]. Асанья не без колебаний пошел на такое полевение курса
[380]. Но что было делать старому либералу, когда его страна ушла еще дальше влево.
Задачей номер один для Ларго Кабальеро было вовлечь в правительство коммунистов, чтобы теснее привязать СССР к Испанской республике и в то же время обеспечить лояльность этой сплоченной партии. Позиция Коминтерна о вхождении КПИ в правительство была сформулирована 24 июля 1936 г. и допускала приход коммунистов к власти в коалиции «только в крайнем случае, если это абсолютно необходимо в целях подавления мятежа»
[381].
Сталин продолжал колебаться по этому поводу до сентября. В условиях острого социально-политического кризиса политика коммунистов может оказаться неудачной, что скомпрометирует все коммунистическое движение, и без того проводящее после VII Конгресса Коминтерна «оппортунистическую» политику
[382]. Приходить к власти предпочтительно на волне разгрома франкистов. В сентябре 1936 г. ситуация стала значительно хуже, чем в конце июля, и не получится ли, что коммунисты разделят ответственность за позорное поражение? Понимая суть этих колебаний, Ларго стал убеждать коммунистов в том, что они будут нести ответственность за поражение, если в решающий момент уклонятся от вхождения в правительство. «Конечно, — говорили нам, — вы остаетесь вне правительства, чтобы не компрометировать себя. Нет, вы войдете в правительство, и мы либо вместе победим, либо вместе умрем»
[383]. Этот довод сработал.
