Однако модель самоуправления и производственной демократии, координируемой профсоюзами и полугосударственными общественными структурами, не устраивала представителей других политических сил. В 1937 г. это привело к резкому обострению политической борьбы в республиканском лагере.
Глава V
Борьба за Мадрид и «военная демократия»
Город, нынешний город,
В твоем огромном чреве,
В недрах борьбы и трагедий,
Уже шевелится зародыш,
Будущее шевелится.
Рафаэль Альберти
Шах Мадриду
По данным Исполкома Коминтерна, на октябрь 1936 г. правительственные войска на всех фронтах насчитывали 120 тыс. человек, «но боеспособных имеется максимум 30 тыс. человек… Остальные силы представляют собою разрозненные зачастую батальоны»
[636]. В сентябре республиканцы попытались отбить Талаверу. Город атаковала сводная группа под командованием полковника Хосе Асенсио, который был назначен командующим Центральным фронтом
[637]. Но франкисты уже закрепились, и Асенсио был отброшен. Неудачей кончилась и попытка контрнаступления на Толедо 3 октября. В газетах, включая коммунистическую «Мундо обреро», царило «шапкозакидайство»
[638].
А 6 октября началось наступление франкистов под общим командованием Молы на Мадрид. Против столицы Франко сосредоточил все 10000 своей Африканской армии и еще 15 000 солдат и фалангистов. Их поддерживали 4 батальона итальянских танков. Войска Франко наступали двумя дивизиями (Ягуэ и Варелы), в каждой из которых действовали три колонны. Каждая колонна включала три компонента (как правило — по батальону), о качествах которых советские специалисты писали так: «Лучшими по боевым качествам были марокканцы, затем иностранный легион и, наконец, регулярные части»
[639]. Кулик отмечал «высокую маневренность колонн мятежников, все время искавших открытые фланги республиканцев, старавшихся охватить эти фланги и, окружая отдельные колонны, разбить республиканцев по частям, зная, что республиканцы боятся за фланги»
[640].
Одновременно было предпринято второстепенное наступление через Сигуэнсу на Гвадалахару.
Наступающим противостоял Центральный фронт — 30–40 тысяч
[641] плохо вооруженных и в большинстве своем необученных бойцов.
Как писали советские военные советники о качествах республиканской армии в это время, «бойцы пехоты охотно шли в бой, но слабая подготовка не позволяла использовать высокий боевой дух республиканских пехотинцев»
[642]. Еще 10 тысяч республиканцев вообще не были вооружены. Советские специалисты сообщали, что «людей (бойцов) для фронта хоть отбавляй (нужно было десять бригад — 30000, а добровольцев набралось на 60000)»
[643]. Главной проблемой на этом этапе была нехватка оружия. Оружие часто выдавалось побатальонно за 2–3 дня до выступления. Но часть бойцов после этого уходили в тыл. Состав некоторых колонн менялся до 8 раз
[644].
Поведение бойцов перед боем и в бою поражало советских специалистов: «Казалось при беседе с бойцами, что эти люди, решившиеся умереть, но не отступать. Между тем, при небольшом сравнительно нажиме противника, они отступали. Так происходит со всеми частями… Стреляют много и бесцельно, но когда противник атакует хотя бы небольшими силами, и его остановить неумелой стрельбой невозможно — отступают»
[645].
Оставшиеся на стороне Республики офицеры тоже не соответствовали требованиям современной войны: «офицерский состав малограмотен в военном отношении с глубоко вкоренившимися навыками рутины и бюрократизма»
[646]. Это, кстати, давало и некоторый повод для оптимизма, потому что у франкистов были такие же офицеры.
* * *
Франкистам сопутствовал успех — 9 октября они окружили республиканско-анархистскую колонну «Либертад». Однако 11–12 октября республиканцы провели сильные контратаки в сторону Толедо, заняв Баргас, и колонна «Либертад» пробилась из окружения. 15 октября на республиканцев обрушились удары немецко-итальянской авиации, что произвело на республиканцев очень тяжелое впечатление. 22 октября фашисты начали бомбить Мадрид. 28 октября в бой вступили советские летчики.
17 октября пал Ильескас — полпути до Мадрида было пройдено. Здесь, на первой линии обороны Мадрида, командующий фронтом генерал Асенсио снова предпринял контрнаступление. 19 октября колонны Меры, Листера и Модесто атаковали Ильескас и Чапинерию, но были отброшены. Однако и франкисты на время были остановлены, что подняло дух республиканских войск. Оказывается, есть шанс на успешное сопротивление.
Сначала советские специалисты связывали с Асенсио некоторые надежды. Военный атташе в Испании В. Горев писал об нем 4 сентября: «Он по сравнению с другими неплохой командир, волевой, с опытом марокканской войны, организатор». Опыт марокканской войны потом будет ставиться Асенсио в вину — ведь он служил под началом Франко. Горев сопровождает свои похвалы оговорками: «Не особенный революционер, честолюбив. Если его как следует привлечь на свою сторону, из него выйдет толк. Но смотреть за ним нужно как следует»
[647].
Через месяц Горев был уже разочарован в Асенсио. Он резко критиковал его за то, что тот бросает в бой неподготовленное пополнение: «Асенсио — генерал генерального штаба, достаточно подготовлен, чтобы понимать, что такая мельница для малообученных резервов приведет только к истощению и к потере политико-моральных качеств войск. Однако все его операции начинались с того, что отдавался неплохой приказ, выполнение приказа никак не контролировалось, связь и взаимодействие отсутствовали, войска шли вперед, натыкались на оборону или на контрудар, останавливались. Белые вызывали авиацию, войска катились обратно, Асенсио доносил — фронт открыт, если не пришлете двух батальонов, за последствия не отвечаю»
[648]. Впрочем, после отставки Асенсио с поста командующего фронтом операции республиканцев здесь проходили по такому же примерно сценарию — в том числе и тогда, когда в руководстве ими участвовали советские военные специалисты. Дело было не в Асенсио, а в ситуации. С подобной «мельницей» советское командование столкнется в 1941 г., когда придется бросать в бой необученные пополнения, лишь бы замедлить продвижение врага к столице.
