Горький, июль 1917 года
8. Экспроприация экспроприаторов
Историки продолжают спорить относительно даты начала Гражданской войны, в этой книге мы будем придерживаться точки зрения, что она началась с момента захвата власти большевиками, а не следующим летом, как утверждают некоторые. Почти сразу после захвата власти большевиками на окраинах начали сплачиваться силы их противников, известные под общим именем Белого движения. Это были пестрые группы офицеров и солдат, казаков, дворян, буржуазии и интеллигенции, чьи политические убеждения варьировались от реакционного монархизма до радикального социализма. На землях Донского казачьего войска, в лесах Сибири и в Прибалтике собирались армии для похода на Центральную Россию, ядро новорожденного большевистского государства. Предводительствовали ими такие люди, как генералы А. И. Деникин на юге, Н. Н. Юденич на западе и адмирал А. В. Колчак на востоке. Осенью 1919 года они были близки к тому, чтобы одолеть большевистское правительство. Добровольческая армия взяла Орел и, казалось, беспрепятственно двигалась на Москву. Северо-западная армия находилась в двадцати верстах от Петрограда, и солдаты с передовых позиций могли видеть золотой купол Исаакиевского собора. Но к концу года белые были остановлены и Красная армия перешла в наступление.
Закавказье, Финляндия, часть Украины, земли Донского, Кубанского и Оренбургского казачьих войск объявили себя независимыми государствами и сопротивлялись установлению власти большевиков. Германия все еще находилась в состоянии войны с Россией, и когда большевики отвергли унизительные условия мира, предложенные Германией, армия кайзера возобновила наступление. В марте 1918 года Ленин согласился на германские условия. Брест-Литовский договор обеспечил большевикам возможность выжить, но цена была чудовищно высока: Россия потеряла более четверти населения и пахотной земли, а также треть промышленного потенциала и должна была выплатить огромные репарации. Были и другие вооруженные силы, с которыми приходилось бороться большевикам: так называемые «зеленые», отряды вооруженных крестьян; Нестор Махно и его Черная армия на Украине; иностранные интервенты из Польши, Великобритании, Франции, Японии и США; корпус восставших чешских солдат. Российская гражданская война никогда не была простой борьбой красных и белых, это была титаническая борьба, в которой участвовало множество социальных и политических движений, большие профессиональные армии и мелкие партизанские отряды, местные интересы и мировая политика, подвижные фронты и временные союзы, она потрясла Россию до основания и едва не привела ее к гибели.
В январе 1918 года III съезд советов принял Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа, в которой главной целью новой власти провозглашалось «уничтожение всякой эксплуатации человека человеком» и «беспощадное подавление эксплуататоров». В качестве первого шага большевики еще в конце 1917 года выпустили декрет об обязательной регистрации всех «бывших землевладельцев, капиталистов и лиц, занимавших должности во власти при царском и буржуазном порядке». Декрет о создании ВЧК призывал к регистрации всех богатых граждан, Ленин предложил также ввести обязательную регистрацию «всех лиц, принадлежащих к богатым классам» и «служащих банков, акционерных обществ, государственных и общественных учреждений». К указанным категориям тогда относились четыре-пять миллионов человек. Значительную их часть составляли дворяне. Социальная категоризация стала основой понятия «бывшие люди», также обозначаемых как «социально чуждые элементы», «остатки старого буржуазного мира» или просто «классовые враги». Николай Набоков, почти не преувеличивая, утверждал, что еще одно большевистское название для бывших людей – «недорезанные».
В книге «Государство и революция» в августе 1917 года Ленин писал, что важнейшей функцией пролетарского государства является уничтожение буржуазии. Он мыслил такое насилие не теоретически, но совершенно конкретно, утверждая, что Парижская коммуна в 1871 году потерпела неудачу, поскольку не применила адекватного насилия, чтобы сокрушить буржуазию. Даже террор Французской революции, доказывал Ленин, недостаточно использовал насилие: «Гильотина только запугивала, только сламывала активное сопротивление. Нам этого мало». «Если мы виноваты в чем-либо, – писал он в январе 1918 года, – то это в том, что мы были слишком гуманны, слишком добросердечны по отношению к чудовищным, по своему предательству, представителям буржуазно-империалистического строя». Буржуазию необходимо было поставить под контроль, заставить работать и следить за ней. «Врагов надо взять под особый надзор всего населения, с ними надо расправляться, при малейшем нарушении ими правил и законов социалистического общества, беспощадно». При этом Ленин не придавал значения собственному дворянскому происхождению, которое должно было помещать его в лагерь врагов революции, и был готов применить насилие против рабочего класса, если тот оказывал сопротивление большевистской власти.
5 октября 1918 года Совет народных комиссаров принял постановление об обязательном труде для «бывших людей». Каждый месяц они должны были получать отметки в трудовых книжках о выполнении общественных работ и повинностей. Лица, не имевшие трудовых книжек или не получившие отметок о выполнении физического труда, лишались продовольственных карточек и права свободного перемещения по стране. В следующем году эти книжки стали обязательными для всех жителей Москвы и Петрограда старше шестнадцати лет. В 1918 году жители богатых районов Петрограда принудительно отправлялись рыть могилы для умерших от тифа. За дневной труд каждый получал стакан чая. Еще одним видом повинности было принудительное мытье туалетов в общественных и правительственных зданиях.
Конституция 1918 года лишала права голоса и права занимать выборные должности «служащих и агентов бывшей полиции, особого корпуса жандармов и охранных отделений, а также членов царствовавшего в России дома», лиц, «прибегающих к наемному труду с целью извлечения прибыли» или «живущих на нетрудовой доход, как то: проценты с капитала, доходы с предприятий, поступления с имущества и т. п.», «частных торговцев, торговых и коммерческих посредников», а также «монахов и духовных служителей церквей и религиозных культов». В мае большевики установили так называемую классовую систему распределения продуктов. Рабочие получали наибольший паек; «буржуи» – наименьший, или, по формуле Г. Е. Зиновьева, «ровно столько хлеба, чтобы не забыть его запах». Преимущество при поступлении в школы получили дети рабочих и беднейших крестьян. Жилая площадь и квартирная плата также зависели от классовой принадлежности. 1 марта 1918 года Петроградский совет издал постановление, ограничивающее одной комнатой каждого взрослого «буржуя»; остальные комнаты вместе с обстановкой должны были передаваться «пролетариям» бесплатно.
Весной 1918 года большевистский совет Екатеринодара принял декрет «О социализации девушек и женщин». В соответствии с декретом, расклеенным по городу, незамужние женщины в возрасте от шестнадцати до двадцати пяти лет подлежали «социализации». Мужчинам, желающим воспользоваться этим декретом, надлежало обращаться в соответствующие учреждения для получения мандата на «социализацию» до десяти девиц. На основании таких мандатов красноармейцами было схвачено больше шестидесяти девушек, в частности во время устроенной в городском саду облавы, причем четыре из них сразу подверглись изнасилованию; двадцать пять девушек были отведены в штаб одного из партийных вожаков, остальные – в гостиницу «Бристоль», к матросам. Одних позднее отпустили, другие были увезены в неизвестном направлении, а некоторые убиты и тела их утоплены в Кубани. Одна из девушек, ученица пятого класса Екатеринодарской гимназии, подвергалась изнасилованию группой красноармейцев в течение двенадцати суток, после чего ее подвязали к дереву и жгли огнем, но, наконец, смилостивившись, расстреляли. Аналогичная «социализация женщин» происходила весной 1918 года в Екатеринбурге.
