— Заманчиво, но нет.
— Ладно, сделаем так. — Управляющий потерял терпение и достал из кармана черного пиджака магическое перо. — Ваше имя, леди?
— Эле… — Я запнулась. О боги, я чуть не назвала настоящее имя! — Элли Ким.
Псевдоним я придумала еще вчера, сократив известную фамилию и взяв просторечный вариант имени. Родные и друзья зовут Элеярой или Элеей, и только одна из нянюшек в детстве ласково — Элли.
Почеркав договор, вампир протянул его с исправлениями.
— Ознакомьтесь. Теперь пункт о работе — всего лишь дополнение к обещанию молчать. Если в течение семи дней вы не подтвердите, что готовы работать иллюзионистом, предложение будет аннулировано.
Подпись Грегерсона уже стояла, и я, бегло просмотрев исправления, размашисто начертала свою.
— Не подписывай!
Крик со стороны двери испугал, и слабый укол магического пера я почти не почувствовала. Капелька крови подтвердила мою выдуманную подпись, даже с псевдонимом делая договор законным. Перечеркнутое, помарки исчезли, цвет бумаги сменился на светло-зеленый, сам документ раздвоился на два экземпляра.
И один из них выхватил мужчина, ворвавшийся в комнату.
— Арк, я ведь просил тебя! — прорычал он гневно, читая мое соглашение с управляющим.
Я же напряженно смотрела на него, смутно понимая, что мы с ним встречались. Но где? И когда?
И на вид жесткие волосы падали на высокий нахмуренный лоб тугими полукольцами. Темные брови контрастировали с песочной шевелюрой, но незнакомцу шло. Острые скулы и нос, подбородок с ямочкой казались какими-то хищными. Он — оборотень? Тогда какое ему дело до того, что я подписываю? На какой-то миг я испугалась, что за мной явился маг из надзора, чтобы арестовать. Уже только за попытку нарушить закон.
Блондин оторвался от договора. Пронзительно-синие глаза смотрели на меня напряженно.
— Ты собираешься работать в клубе, Элли?
Драгоценный ультрамарин на белом холсте… Притягательная бездна неба… Я вспомнила! Это он не дал мне упасть, когда столкнулись в клубе. И он же не позволил вампиру осушить меня.
Мой спаситель — оборотень? Малоприятное открытие. Пугающее и…
Минуточку! Он обратился ко мне по-свойски, по имени и на «ты»? А не обнаглел ли он?!
Леди не ругаются, леди выше всяких оскорблений и игнорируют грубиянов, зато мысленно могут ругаться как угодно.
Мягко улыбнувшись, произнесла смущенно:
— Простите, после нападения у меня что-то не то с памятью… я забыла, когда нас представили, господин…
На губах управляющего заиграла кривая улыбка.
Блондин же невозмутимо ответил:
— Джаред, для тебя просто Джаред. Через пять минут выходи на крыльцо черного хода — я отвезу тебя к воротам студгородка.
Я опешила, дар речи пропал от вопиющей наглости.
Не давая мне возможности отказаться, блондин вышел из комнаты, оставив управляющему экземпляр договора, который читал.
— Итак, леди, у вас есть семь дней, чтобы хорошенько подумать, хотите работать в «Полнолунии» или вам не хватит смелости.
Откровенное подначивание, такое точно не стоит внимания. Хотя нет, надо ответить его же монетой — игрой на нервах.
— Вы нанимаете меня, не зная мой уровень как иллюзиониста? А вдруг я слабачка, которая пришла в КУМ не за знаниями, а в поисках мужа? Или же полная бездарность в иллюзиях, напрочь лишенная воображения?
Пока я говорила, управляющий сворачивал трубочкой свой экземпляр договора.
Когда замолчала, он произнес всего одно слово:
— Волосы.
Миг недоумения, а затем я покраснела. Волосы? Он видит их настоящий цвет сквозь иллюзию? Какой кошмар!
Изменение цвета стало моей первой иллюзией, и разучила я заклинание еще в пятнадцать лет. Я была рыжей в стране, где этот цвет считался плебейским. И какой рыжей! Не золотисто-рыжей, как спелое зерно, и не благородно оранжевой, как солнышко. По словам известной художницы, мои волосы красно-коричневые, грязно-невнятные, как спинка жука-рогача. Не удивительно, что я предпочла иллюзию темно-русых волос настоящему цвету.
То, что управляющий об этом знает, выдает его с головой. Он — не просто высокого происхождения, как решила, рассматривая его внешность. Он — аристократ из дома, приближенного к императору.
— Вы — высший? А почему управляете клубом?
Я не подумала, правда, не подумала. Сказала то, что первое пришло в голову. И оно, судя по сузившимся глазам собеседника, совсем ему не понравилось.
Ой, это тайна? Он все-таки внебрачный сын, притом одного из темных герцогов? Изгнанник? Скрывается под обликом «давелийского господина», милостиво почтившего своим визитом столицу завоеванного королевства?
— Леди, вы мне льстите. Увы, объяснения просты: через час после того, как вы вырубились, иллюзия слетела, — со снисходительным смешком пояснил Грегерсон.
Я открыла рот, чтобы возразить, и тотчас закрыла. Это мой шанс исправить ошибку. Ведь если Грегерсон прячется в Латории, девчонка, знающая, что он высший, в свидетелях ему не нужна.
— Ох, простите… Я не подумала об этом.
Как и он не подумал, что иллюзия могла и не слететь, если она автономна: завязана не на сознание и резерв мага, а на внешний накопитель. Пока на мне жемчужные серьги, я — темно-русая кареглазая девушка без веснушек.
— Когда будете выступать, от иллюзии придется отказаться — среди завсегдатаев клуба есть высшие, — щуря глаза, сообщил Грегерсон.
— Я не согласилась работать на вас! — пряча договор в ридикюль, возразила я. Надеюсь, управляющий не почувствовал всплеска моего раздражения. — Благодарю за гостеприимство. Прощайте.
Выйти из комнаты я не успела — вампир решил, что мы не все прояснили.
Упершись ладонью в дверь над моей головой, он прошептал прямо в ухо:
— Леди, не в моих правилах так поступать, но я не могу иначе.
Он пугающе близко. От страха у меня пальцы похолодели.
— Так не поступайте, — в ответ прошептала я, представляя себе всевозможные ужасы, которые он задумал.
— Ну уж нет, я должен выполнить свой гражданский долг и предупредить другую гражданку об опасности, — с пафосом, насмешливо протянул он. — Милая леди, вы кажетесь мне неиспорченной, чистой девочкой, поэтому я горячо прошу вас: держитесь подальше от Джареда. Он — беспринципный ловелас.
Я громко выдохнула. Самое страшное — укус или приставания — не случилось. А бабник — это в Латории синоним оборотня. Самой наивной студентке КУМа известно: давелийцы с духом зверя обожают женское внимание.
— Не беспокойтесь, мое сердце уже занято. — И я не врала: оно принадлежало магии.
