Я смотрела на покачивающиеся в руках мужчины украшения, даже издали кажущиеся острыми, и терялась в догадках, какой кулон за что отвечает. А что, если… Что, если они одинаковые?
В который раз мне стало дурно от страшной догадки. Голод собирается нацепить на принцессу не кулон силы, а артефакт, в котором заточен один из его товарищей… Жажду или Наваждение!
— Латория и Давелия — мои. Ты обещал, — тоном капризной маленькой девочки напомнила принцесса.
Обломанные перья в ее волосах сейчас смотрелись нелепо, да и сама она вызывала отвращение. Боги, спасите нас от подобной правительницы! Если она взойдет на трон, я сбегу в Давелию, а то и вовсе на Седой материк.
Хотя о чем я? Планы невыполнимы: если она заполучит корону, значит, меня в живых не будет.
— Конечно, я обещал, дорогая. Все так и будет.
Одержимый отдал ей кулоны. Желтый Фиона хотела надеть сразу, но он остановил:
— Нет! Сначала его надо активировать кровью Валианта, один надеть на него, второй — на тебя. Иначе не сработает.
— Хорошо, я поняла, — с досадой ответила принцесса и надула губы.
Подойдя к изображению воина, магистр забрал мечи и воткнул их острием вниз в песок неподалеку от нас.
— Пока я готовлю последнюю ловушку, выпусти в коридор парноусов.
Принцесса беспрекословно подошла к входу, перекрытому решеткой, и нажала на скрытый рычаг. Буквально сразу послышался шорох, словно кто-то волочил по камню много-много бумажных гирлянд.
К прутьям подбежала тварь, похожая на буро-красную сколопендру, только омерзительнее в тысячу раз. Пощелкав жвалами, она жалобно застрекотала.
Фиона, все еще стоящая возле решетки, противно захихикала:
— Обычно на крюке висит коровья туша. И сейчас парноус возмущается: стол накрыли, а трапезничать не пускают!
Ни Мадлен, ни я не отреагировали на ее замечание.
Чертивший вокруг мечей какие-то знаки одержимый выпрямился и принялся читать на незнакомом мне языке заклинание. Резкие, гортанные звуки будили смутную тревогу.
Как же я хочу сейчас проснуться! Боги, ну почему это не кошмар, а жуткая реальность?..
— Все, готово. Даже если кромешники доберутся сюда, они не выйдут из пещеры, столкнувшись с моим подарочком. Захвати лампу, Фиона.
— Сейчас, дорогой.
Магистр вновь подошел к великану, выбитому на камне. Со своего места я плохо рассмотрела, на что он нажал, но стена внезапно дрогнула — открылся темный зев третьего хода.
— Пойдем, время не ждет! — прикрикнул одержимый на принцессу.
Проходя мимо, она издевательски шепнула:
— Развлекайтесь, девочки!
К чему она это сказала, и думать не хотелось. Как только стена встала на свое место, я позвала Мадлен:
— Что с тобой? Тебе плохо?
Все время девушка стояла, наклонив голову.
— Отвали, Кимстар, я думаю, как нам быть.
— Нечего тут думать. Нам нужно освободить руки и дождаться прихода кромешников. Иного варианта нет.
Кусая губы, Мадлен одарила меня долгим, напряженным взглядом.
— Ты настолько веришь в своего… принца?
Заминка царапнула.
Верить после недомолвки? После того, как он скрыл, что принц?
— Да, верю. Он не сказал, что не простой кромешник, и что с того? Зато в остальном он меня не подводил. А сколько раз спасал? Не оставит в беде и сейчас.
Я верила. В жизни нужно кому-то верить. И я верила Джареду. Я знала, что он меня найдет.
— Хорошо, — кивнула Мадлен. — У меня есть зелье, которое перетрет веревку, сами мы ее не развяжем.
— А зубами?
— Ты слышала, Кимстар? На этом крюке вешали туши коров, парноусы их объедали, забрызгивая все слизью. Хочешь отравиться?
Взглянув на рычащего за решеткой парноуса, на капающую с его жвал слизь, я содрогнулась.
— Так они ядовиты?
— Очень! Если слизь попадет в кровь — человек умирает без антидота через пару часов в мучениях, если на кожу — полбеды, главное поскорее смыть, но воды-то у нас нет!
Тварь свирепствовала. Худые лапки не могли подцепить решетку, и она пыталась просунуть под нее голову. А потом приползла еще одна ее товарка, и стало страшнее.
Поднявшись на затекшие ноги, мы с трудом отцепились от крюка — настолько туго похитители примотали к нему веревками наши связанные руки.
Усевшись на песок, Мадлен изловчилась и достала из-под юбки темно-синюю крохотную бутылочку. Неловкое движение — и зелье чудом не выпало из дрожащих пальцев.
— Не паникуй, на самом деле мы в безопасности, — попыталась я успокоить соседку, слишком уж она нервничала, что не вязалось с образом хладнокровной во всех ситуациях девушки. Похоже, похищение просто стало последней каплей, подточившей ее выдержку. — Ты сама слышала о защите.
— А какого плана эта защита, ты знаешь? — Мадлен повысила голос. — Она защищает от заклинаний? От физического воздействия разумных существ? А от механического воздействия вроде летящего камня или слизи этих тварей спасет?
— Хотела бы я дать ответ, но не могу…
Одно знала точно: если не поторопимся ни мы, ни наши спасители, нас ждет страшная смерть.
Пока Мадлен крепко держала флакон связанными руками, я осторожно, чтобы зелье не попало на губы, зубами вытащила пробку. По несколько капель на веревки — и мы принялись ждать, пока она перетлеет.
Чтобы ослабить путы, я дергала руками и с ужасом поняла, что они по ощущениям как чужие. Одеревенели.
Когда развязались, мы обе чуть не плакали — настолько болели перетянутые запястья.
— Говорила я отцу, нечисто что-то с заказчиком, — внезапно произнесла Мадлен. — Поступил заказ на кладку яиц парноусов явно не для приготовления декоктов. Но мы не знали, что заказчик — магистр Рутх, иначе отец не пропустил бы партию.
— Почему? — машинально спросила я, не совсем понимая, о чем речь.
— Рутх — создатель «Покрова Латории», если ты не поняла еще. Очень удобно быть помощником ректора, знать студентов с первого курса и, когда у них случаются проблемы, помогать, а потом, подсадив на крючок долга, вербовать.
Я вспомнила, как магистр обещал мне помощь с оплатой обучения, и похолодела. Получается, меня он тоже планировал завербовать?
— Почему вы не сообщили о своих подозрениях куда следует?
— А ты уверена, что там, «где следует», не сидит человек Рутха? — горько в ответ поинтересовалась Мадлен. — Магистр — хитрый паук, у него были годы, чтобы пропихнуть своих людей на ключевые должности в Квартене. Отцу не нужны лишние проблемы, и так пришлось прятать меня, чтобы не было рычагов давления.
