§ 25. Ветер перемен
Предсказание звездочета Хусам-ад-дина сбылось. Хусам-ад-дин заявил Хулагу: «Ни один государь, который покушался на Багдад и на Аббасидов, не попользовался царством и жизнью». Шестая небесная казнь в прогнозе звездочета касалась судьбы монгольского правителя: «Великий государь в тот же год скончается». Великим государем был монгольский каан Мунке, а вовсе не его родной брат, Хулагу. Хулагу, взяв Багдад и уничтожив халифа, лишь исполнил высочайший приказ.
Вот как эта деликатная ситуация описана чагатайским историком Джамал ал-Карши, возлагающим всю вину на Хулагу: «Взошел на трон Манку-хан справедливый, имя его Манку ибн Тули ибн Чингиз-хан…. Отдал своему брату Кубилаю страну Хитай и отправил [с войсками] брата Хулаку в Хорасан и [в регионы] двух Ираков. Это он занял Багдад и убил халифа ал-Му'тасима би-л-Лах, повелителя правоверных» (Джамал ал-Карши, с. 119). На самом деле, война против халифа была общим мероприятием Чингизидов. Мунке-кааи дал такие наставления брату: «Ежели халиф багдадский соберется служить и слушаться, не обижай его никоим образом, а ежели он возгордится и сердце и язык не приведет в согласие [с нами], то и его присовокупи к прочим (врагам)» (Рашид-ад-дин. Т. III. С. 24).
По сведениям Рашид-ад-дина, халифа прикончили вместе со старшим сыном и пятью слугами 14 числа месяца сафара 656 г. х. (20 II 1258). Монгольский каан Мунке скончался в пятидесятилетнем возрасте 11.VIII. 1259.
Отметили ли современники связь между этими драматическими событиями? Открытых размышлений на эту тему в официальных хрониках, созданных на территории Монгольской империи, нет и быть не может. Однако версий смерти каана не меньше, чем версий гибели халифа. Символические фигуры — халиф и каан, гарантирующие в своих сообществах социальный порядок, оказавшись вовлеченными в противостояние, ушли в небытие почти одновременно. С тех пор в мусульманском мире не было багдадского халифа, а в Монгольской империи не было каана, признанного всеми Чингизидами.
Со смертью великого хана Мунке в конце 1259 г. закончился и период единства Монгольской империи. Мунке не назначил своего преемника, и борьба за престол на этот раз произошла между родными братьями Хубилаем и Ариг-Букой. Удивительным выглядит не соперничество претендентов, а результат: крушение вертикали власти. Возможно, размеры империи достигли некоего критического предела, за которым единство власти становится абсолютно призрачным, независимо от воли правящей группы. Жизнеспособностью обладают системы с обратной связью.
Хубилай в то время находился с войском в Китае, а Ариг-Бука в Монголии. Царевичи и эмиры, которые состояли при Хубилае, не стали откладывать «дело о ханском престоле» в долгий ящик, тут же созвали сходку и так решили на своем совете: «Хулагу-хан ушел в область таджиков, род Чагатая далеко, род Джучи тоже очень далеко, а люди, которые находятся в союзе с Ариг-Букой, совершили глупость»; «если мы теперь кого-нибудь не поставим кааном, то как мы можем существовать?». Посоветовавшись таким образом, все согласились и в год Обезьяны, соответствующий 658 г. хиджры (1260 г.), в середине лета, в городе Кайпине посадили Хубилая на престол царства (Рашид-ад-дин. Т. II. С. 160).
Поспешное и неправильное избрание Хубилая вызвало смуту. Противники Хубилая в свою очередь провозгласили великим ханом Ариг-Буку. Таким образом, в 1260 г. произошло одновременное избрание двух великих ханов — Хубилая в Китае и Ариг-Буки в Каракоруме. Наиболее могущественные представители рода Чингизидов, Хулагу, глава ильханов, и Берке, глава Улуса Джучи, не приняли участия ни в том ни в другом избрании. Но, как показывают монеты, чеканенные в Поволжье, Берке (правил в 1256–1267) признал младшего претендента Ариг-Буку законным наследником престола
.
Между братьями разразилась война, в которой Ариг-Бука в конце концов потерпел поражение и в 1264 г. сдался Хубилаю. Ханом всей империи был объявлен Хубилай, но только номинально: Хулагу в Персии, Берке во владениях Джучидов и Алгуй в Улусе Чагатая были фактически независимыми государями.
Алгуй был ставленником Ариг-Буки, однако перешел на сторону Хубилая. Закон Ясы пошатнулся. Строгая система соподчинения оказалась размытой. Чингизиды превращались в завистливых владетелей. Алгуя соблазнили значительные суммы денег, собранные чиновниками Ариг-Буки в его владениях, и он распорядился умертвить сборщиков, чтобы завладеть деньгами, скотом и оружием. Взбешенный его вероломством Ариг-Бука прекратил борьбу в Хубилаем и в 1262 г. направил все свои силы против Алгуя. Алгуй разбил близ города Пулада и озера Сут авангард армии Ариг-Буки под начальством Карабуги, который был убит, и, считая себя после этой победы в безопасности, спокойно возвратился в свою резиденцию на берегах р. Или и распустил свое войско. Между тем Асутай со вторым корпусом Ариг-Буки прошел через ущелье, которое называли Железными воротами, и овладел Алмалыком. Алгуй со своим правым крылом удалился к Хотану и Кашгару. К Аксутаю вскоре присоединился с остальною своею армией сам Ариг-Бука. Он приказал опустошать страну своего врага и убивать всех воинов Алгуя, которые попадали в его руки. Эти варварские действия имели гибельные для него последствия. Страна Алмалык испытала в наступившую весну все ужасы голода, повлекшего большую смертность. Между тем эта страна славилась плодородием почвы и многочисленностью скота. Большинство офицеров Ариг-Буки, негодуя на бесчеловечие, с которым он обращался с монгольскими войсками противника, которых жреоий войны предавал в его руки, решилось его покинуть; они отправились со своими воинами к царевичу Юругташу, сыну Мунке, который командовал аванпостами Хубилая в пустыне алтайской и на берегах Джабагана. и перешли на службу к Хубилаю. У Ариг-Буки осталась только горсть войска. Оставшись без армии и средств он отдался на волю Хубилая
.
Так выглядят эти события в исторических исследованиях. Создается впечатление, что события разворачивались в неком идеальном ландшафте, не подверженном ни катастрофическим перепадам температур, ни ураганам. С позиции политической метеорологики все выглядело несколько иначе. Считается, что особо суровая зима 1263 г. ускорила падение соперника Хубилая
.
Окончательно судьбу Ариг-Буки решил случай. Рашид-ад-дин склонен видеть здесь проявление мистической силы. «Однажды Ариг-Бука предавался развлечениям и удовольствиям, как вдруг поднялся вихрь, [который] разорвал приемный [ханский] шатер из шелковой материи, хазармихи, и сломал опорный столб, и из-за этого было ушиблено и ранено много народа. Его приближенные эмиры и вельможи сочли это обстоятельство предзнаменованием начала упадка его могущества и совсем отстали от него, и все разбрелись. Там остались Ариг-Бука и Асутай с небольшим войском, и они с достоверностью поняли, что это плачевное состояние и расстройство есть [последствие] проклятий несчастных людей, отдавших Богу душу во время той нужды и голода. Какое может быть сомнение в том, что множество могущественных родов рухнуло под воздействием вздохов угнетенных?» (Рашид-ад-дин. Т. II. С. 165). Падение приемного шатра было знаком того, что Небо отвернулось от хана. Между тем, в отличие от Хубилая, Арик-Бука имел законное право на власть.
