Площадь Мира. Церковь Успения Божией Матери незадолго до взрыва. 1961 г. Фото Ю. М. Денисова и В. В. Смирнова
Церковь Успения Божией Матери после взрыва 2 февраля 1961 г.
В монографиях, посвященных городскому метрополитену, не изложена история уничтожения Успенской церкви на площади Мира и выбора площадки для строительства наземного вестибюля станции, хотя вопрос о сносе возник именно в связи с подготовкой к строительству. Послевоенное решение об этом было принято Леноблисполкомом в 1959 году. С учетом строительства метрополитена разрабатывался и новый генеральный план развития Ленинграда (утвержден Советом министров СССР 15 июля 1966 года).
В деле о сносе церкви на площади Мира многое остается неясным, немало документов, к сожалению, утрачено в лихорадке перестройки. Из ныне живущих свидетелей произошедшего не все оказались готовы припомнить события пятидесятилетней давности.
Проектировщиками института «Ленметропроект» на площади Мира было намечено несколько точек для строительства наземного вестибюля метрополитена. Одна из них – на месте церкви (станция метро «Площадь Мира», ныне «Сенная площадь»), другой вариант – подземный, осуществленный сейчас для третьей очереди (станция метро «Садовая»), и еще один внутри квартала при соединении Московского проспекта и площади Мира.
«Спасительный» вариант размещения вестибюля в здании гауптвахты и нового использования здания церкви предложил Ю. М. Денисов, составивший в 1960 году совместно с заведующим научным сектором ГИОП Л. А. Медерским небольшую историческую справку. После краткого архитектурного и градостроительного анализа авторам пришлось привести в защиту церкви «понятные» и «убедительные» для властей аргументы: «здание имеет полезную площадь 1708 кв. м, объем 38 ООО куб. м, ориентировочная стоимость около 5 млн руб. <…> сломка здания явится значительным материальным ущербом и утратой полезной площади более 1700 кв. м. Стоимость одной разборки церкви составит по смете института „Ленметропроект“ около 1 млн руб.», «учитывая, что интерьеры здания искажены и не представляют художественной ценности <…> внутри может быть допущена любая реконструкция, вплоть до устройства междуэтажных перекрытий, что увеличит полезную площадь примерно на 800 кв. м», а на ней можно будет разместить проектные организации, но только не использовать здание под склад и не сносить.
В городе возник глухой протест, специалисты и общественность стали писать письма в Ленгорисполком, в Москву. Большой вклад в дело сохранения Успенской церкви внес главный архитектор Государственной инспекции по охране памятников Н. Н. Белехов. По словам знавших его людей, он не боялся ничего и никого. Ему принадлежит честь спасения Московских ворот и воссоздания их после войны. С его кончиной в 1956 году Спас на Сенной лишился одного из своих защитников.
Беспримерную акцию по спасению церкви Успения Божией Матери организовал историк архитектуры, исполнявший обязанности декана архитектурного факультета Ленинградского инженерно-строительного института, и одновременно сотрудник ГИОП (Государственной инспекции по охране памятников, которая тогда была подразделением ГлавАПУ, Главного архитектурно-планировочного управления Ленинграда), известный ученый В. И. Пилявский. Он настоял на созыве экстренного заседания ученого совета архитектурного факультета. В адрес министра культуры СССР Е. А. Фурцевой было направлено письмо, подписанное ведущими преподавателями и членами ученого совета архитектурного факультета ЛИСИ.
Вслед за этим В. И. Пилявский организовал зимой 1961 года проведение архитектурных обмеров здания и его археологическое обследование. К этому он привлек своего аспиранта Ю. М. Денисова. Работами руководил доцент кафедры геодезии П. И. Поляков, пригласивший другого аспиранта, ныне профессора, доктора архитектуры теперь уже Санкт-Петербургского государственного архитектурно-строительного университета В. В. Смирнова. Тогда впервые в Ленинграде был использован стереофото-грамметрический метод обмера архитектурного памятника, то есть с использованием геодезических приборов. Он применяется в случаях, когда объекты труднодоступны для выполнения ручных обмеров.
Из Министерства культуры в Ленинград отправилась комиссия, которая среди прочего должна была ознакомиться с делом Успенской церкви. В ее составе был действительный член Академии архитектуры СССР И. В. Баранов. После осмотра он пообещал сделать все возможное для предотвращения сноса уникального памятника. По версии В. В. Смирнова, роковую роль в этой истории сыграло противостояние И. В. Баранову главного архитектора Ленинграда тех лет В. А. Каменского, из-за чего последний решил добиться подписания документа о нецелесообразности сохранения церкви Успения на площади Мира ввиду отсутствия ее архитектурной и художественной ценности. Метростроевцы начали демонтаж здания.
В отчете, составленном В. И. Пилявским и Ю. М. Денисовым, говорится о том, что ни сама церковь, ни ее история и градостроительное значение не были исследованы, отсутствовали сведения об авторе постройки, перестройках. Это стало формальным поводом для снятия ее с охраны еще в 1938 году. Исследователи высказали ряд предположений об авторстве, склоняясь в пользу архитектора М. Е. Земцова, а также убежденность в ее украинских корнях проекта. Они установили полное совпадение архитектуры церкви до ее реконструкции в 1867 году с ее первым изображением на плане Сент-Илера – Горихвостова – Соколова.
Но, очевидно, судьба Спаса на Сенной была предрешена. Как рассказывает В. В. Смирнов, из Министерства культуры в ГлавАПУ пришло письмо всего лишь за сутки до взрыва, да еще накануне выходного дня. В течение этих суток оно неоднократно передавалось из АПУ в Управление Ленметростроя и обратно. Кто-то отложил его «до понедельника», а в это время, в ночь с субботы на воскресенье, был произведен взрыв церкви. После этого все «действующие лица», организовавшие акцию протеста, подверглись показательному разносу. Последствия, по словам В. В. Смирнова, сказались на судьбах участников протеста. Так, В. И. Пилявский не стал деканом архитектурного факультета ЛИСИ, Ю. М. Денисов не защитил диссертацию.
Однако сходный вариант истории со сносом, но только произошедшей в 1966 году с домами, находящимися на площади Коммунаров напротив Никольского собора, рассказал Н. А. Ампилогов, в то время помощник председателя Ленгорисполкома. Прослышав о предстоящем сносе зданий, горожане обратились с жалобой прямо к председателю Совета министров СССР А. Н. Косыгину. От него пришла телеграмма в Ленгорисполком. Н. А. Ампилогов отправился с ней к председателю Ленгорисполкома А. А. Сизову, который сказал: «Ты мне телеграмму не показывал, а к утру чтобы ничего не было». На следующий день напротив Никольского собора зияла пустота. В журнале «Строительство и архитектура Ленинграда» обсуждался вопрос реконструкции квартала. Журнал давал отповедь ретроградам, мешающим прогрессу. На месте снесенных домов должна была возникнуть типовая пятиэтажка, по примеру той, что выросла при слиянии улицы Садовой и канала Грибоедова. Руководству исполкома, разумеется, досталось от министра, обязавшего его восстановить снесенные здания.
