Также, без всякого сомнения, к сотрудникам Берии (конечно, совсем не таким близким к нему лично) можно отнести и Виктора Лягина — насколько мы помним, в июле 1939 года Лаврентий Павлович «благословлял» его в долгосрочную командировку в Соединенные Штаты Америки. Теперь же, по возвращении в Советский Союз, Лягину предстояло вновь попасть «под крыло» всемогущего наркома…
А пока еще был солнечный летний день 22 июня 1941 года.
Пограничники дрались и умирали возле своих застав, вступали в бой части прикрытия — войска, расположенные близ государственной границы, — немецкие самолеты бомбили Киев, Минск, Каунас и другие города, но Москва (за исключением считаных десятков людей) еще пребывала в счастливом неведении.
Как мы помним, Виктор Лягин, возвратившись из командировки, поселился у Косухиных — у своей сестры Софьи и ее мужа Глеба, авиатора-полярника. Родственники жили в кооперативном, весьма помпезном, но довольно мрачном «Доме полярника», недавно построенном на Садово-Кудринской улице. (Дом этот в стиле, именуемом ныне «сталинский ампир», сохранился и числится сразу под тремя номерами: 8, 10 и 12.) Хотя где в это время были Зинаида с сыном, нам неизвестно — может быть, даже и на даче у своих родных. Все-таки лето, а в те времена детишек летом старались увозить из города. Ну и плюс известный нам уже «напряг» в семье… Так что, скорее всего, Лягин оставался в Москве, так сказать, в гордом одиночестве.
«О войне он узнал в метро на станции Сокольники, — рассказывает Софья Александровна. — Квартира его в том районе ремонтировалась, и он временно жил у нас. В тот день, 22 июня, он взял маляров и поехал к себе. И в метро услышал: “Фашисты напали на нашу Родину!” Ну, маляры в одну сторону, а он в другую. А через три дня сказал “до свидания”, взял чемоданчик, дала я ему кожаное пальто Глеба и проводила на вокзал»
.
Как часто бывает, за давностью лет некоторые события сместились в памяти рассказчицы. Про неудавшуюся поездку Лягина в Сокольники — это, очевидно, так; про кожаное пальто — тоже, думается, правда (женщины такие моменты обычно не забывают), но вот на юг Виктор уехал не на пятый день после начала войны, а несколько позже…
* * *
Судьба Виктора Александровича Лягина была определена приказом НКВД СССР № 00882 от 5 июля 1941 года:
«1. Для выполнения специальных заданий создать Особую группу НКВД СССР.
2. Особую группу подчинить непосредственно народному комиссару.
3. Начальником Особой группы назначить майора государственной безопасности тов. Судоплатова П. А.
Заместителем начальника Особой группы назначить майора государственной безопасности тов. Эйтингона Н. И.
Народный комиссар внутренних дел Союза ССР
Генеральный комиссар госбезопасности
Л. Берия»'
.
Смысл этого документа объяснил в своих воспоминаниях сам бывший начальник Особой группы генерал-лейтенант Павел Анатольевич Судоплатов:
«В первый же день войны мне было поручено возглавить всю разведывательно-диверсионную работу в тылу германской армии по линии советских органов безопасности. Для этого в НКВД было сформировано специальное подразделение — Особая группа при наркоме внутренних дел. Приказом по наркомату мое назначение начальником группы было оформлено 5 июля 1941 года. <…> Главными задачами Особой группы были: ведение разведопераций против Германии и ее сателлитов, организация партизанской войны, создание агентурной сети на территориях, находившихся под немецкой оккупацией, руководство специальными радиоиграми с немецкой разведкой с целью дезинформации противника»
.
Кстати, уже в другой своей книге Судоплатов уточняет еще один очень важный для нас — вернее, для нашего героя — момент:
«Особая группа формировалась на базе Первого (разведывательного)
[57] управления НКГБ — НКВД. Костяк ее составляли оперативные сотрудники, имевшие опыт разведывательной работы за рубежом и партизанских действий во время гражданской войны в Испании»
.
Неудивительно, что Виктор Лягин сразу же подал рапорт о зачислении в состав Особой группы и направлении его для работы на временно оккупированную врагом территорию. Точно так же, кстати, поступили и многие другие чекисты — как проходящие службу в органах НКГБ, так и уволенные в запас заслуженные ветераны, а также и те сотрудники, которые были изгнаны из «конторы» в ходе разного рода чисток.
О том, что это будет за работа, сотрудникам органов НКВД — НКГБ было понятно заранее — уж такова специфика их деятельности, чтобы готовиться к разного рода «неожиданностям», возможность которых простые (можно также употребить термин «непосвященные») люди даже и не предполагают. Ну а более четкие и конкретные указания были изложены в директиве НКГБ № 168 — о задачах органов госбезопасности в условиях военного времени, датированной 1 июля 1941 года:
«Приказываю немедленно приступить к осуществлению следующих мероприятий:
1. Весь негласный штатный аппарат НКГБ, сохранившийся от расшифровки, подготовить для оставления на территории в случае занятия ее врагом для нелегальной работы против захватчиков.
Аппарат должен быть разделен на небольшие резидентуры, которые должны быть связаны как с подпольными организациями ВКП(б), так и с соответствующими органами НКГБ на территории СССР.
Способы связи (радио, шифры, оказии и пр.) должны быть заблаговременно определены. Перед резидентурами поставить задачу организации диверсионно-террористической и разведывательной работы против врага.
2. Из нерасшифрованной агентурно-осведомительной сети также составить отдельные самостоятельные резидентуры, которые должны вести активную борьбу с врагом.
В резидентуры как штатных негласных работников НКГБ, так и агентурно-осведомительной сети нужно выделять проверенных, надежных, смелых, преданных делу партии Ленина — Сталина людей, умеющих владеть оружием, организовать осуществление поставленных перед ними задач и соблюдать строжайшую конспирацию.
3. В целях зашифровки этих работников необходимо заранее снабдить их соответствующими фиктивными документами, средствами борьбы (оружие, взрыввещества, средства связи и т. д.).
4. В отдельных случаях допустим перевод на нелегальное положение и гласных сотрудников органов НКГБ, но при условии тщательной зашифровки этого мероприятия в каждом отдельном случае.
Сотрудники НКГБ, как правило, на нелегальное положение должны переводиться в местностях, где они мало известны населению.
5. Также заблаговременно необходимо подготовить для упомянутых выше резидентур и отдельных работников-нелегалов соответствующие конспиративные квартиры и явочные пункты, должным образом зашифрованные.
