«Тебе, приятель, придется взять билет, – мысленно обратился
он к черноусому, – сейчас ты убедишься, что я сажусь в этот поезд, рванешь к
кассам. Ты ведь не решишься отправиться зайцем. Зачем тебе лишние неприятности
при твоем деликатном ремесле?»
Но черноусый решился и вскочил в поезд.
Денис быстро шел по вагонным коридорам. Поезд тронулся. В
пустом тамбуре проводник гремел ключами, собираясь запереть дверь.
– Простите, пан! Я сел не в тот поезд, я перепутал! – Денис
рванул еще не запертую дверь и выпрыгнул прямо на соседний путь.
– Пан! Вы сумасшедший! – кричал ему вслед проводник.
Было начало третьего ночи. До рассвета он слонялся по городу
и уже не мог понять, мерещится ли ему черноусое лицо или вправду убийца где-то
рядом и трюк с поездом не удался. К утру его шатало от слабости, аллергия
обострилась, нос совсем не дышал, из глаз текли слезы. Надо было поспать хотя
бы пару часов. Ему вдруг пришло в голову, что убийца – тоже человек и ночная
гонка должна была его порядочно измотать. Но вслед за этой утешительной мыслью
мелькнула другая паническая: а если ему на смену пришел другой? Турок
отправился спать, а за Денисом идет «утренняя смена». Этого он знает в лицо. А
как узнает другого? Глаза почти не видят, руки трясутся, интуиция может и не
сработать.
Но черноусый появился опять – во втором трамвайном вагоне,
потом за окном парикмахерской. Это не может продолжаться бесконечно. Нужна хоть
небольшая передышка. Для начала необходимо поесть.
В маленьком баре под потолком шумел старомодный
вентилятор-пропеллер. Денис заказал себе яичницу с ветчиной и две порции
кофе-экспрессо. Откинувшись на неудобную спинку венского стула, он наблюдал,
как за стойкой, у небольшой электрической плиты, выливает яйца на шипящую
сковородку толстый хозяин в лихом поварском колпаке.
Аппетита не было, но он заставил себя съесть все. После
первой чашки крепкого сладкого кофе он закурил. «Когда это кончится, мы с
Антошкой купим дом в Карлштейне. Именно тот, двухэтажный, прошлого века. Мы
приведем его в порядок, починим камин, проведем воду, канализацию, сделаем три
ванные комнаты. Двух, конечно, достаточно. По нашим российским меркам и одной
хватит, но если можно три – почему нет? Это так удобно. Во всем цивилизованном
мире при каждой спальне полагается иметь отдельную ванную, тем более Антошка
будет таскать туда своих бесконечных баб. И пусть таскает! В доме места
достаточно, есть два отдельных входа. Перед домом лужайка, там можно устроить
маленький теннисный корт…»
Горячий кофе попал в дыхательное горло. Денис закашлялся
очень сильно, никак не мог остановиться. Слезы покатились из глаз ручьями, лицо
побагровело. Хозяин смотрел на него из-за стойки с сочувствием, потом налил
воды в стакан, подошел.
– Пана постучать по спине?
Но Денис не мог сказать ни слова, отрицательно помотал
головой, взял стакан из рук хозяина, жадно глотнул холодной воды. Стало легче.
– Только кофе? – услышал он голос хозяина уже у соседнего
столика.
– Да, покрепче, с сахаром, – ответил кто-то на ломаном
английском.
Денис промокнул слезящиеся глаза салфеткой. За соседним
столиком сидел черноусый убийца.
* * *
– И что я, по-твоему, должна сказать мужу? – спросила
Галюша, быстро вбивая кончиками пальцев дневной крем в кожу.
Сейчас, ярким утром, в трельяже было видно, что она
немолода, что лицо ее отечно, брови и ресницы бесцветны, нос и губы толстоваты,
над шеей намечается второй подбородок.
– Скажешь своему Вовчику, что он – скотина и импотент, что,
пока он занимался темными делишками в Стокгольме, варганил очередной «лимон»,
его красотка жена развлекалась с молодым пылким любовником. И любовник этот,
хороший в общем парень, пару раз звякнул в Прагу.
– Кончай придуриваться, – поморщилась Галя. Розовая губка
быстро скользила по ее щекам и подбородку, лицо покрывалось ровным слоем
тонального крема. Антон каждый раз поражался, глядя, как за двадцать минут на
его глазах немолодая, весьма потасканная бабеха превращалась в яркую, холеную
красотку.
Он увидел Галину Игнатьеву без макияжа только через месяц
после того, как познакомился с ней. Она умудрялась даже в постели оставаться
«при полном параде лица», как сама выражалась. Антон сразу понял почему, когда
влез к ней под душ. Сквозь струи воды он разглядел совсем другое лицо. С тех
пор она не церемонилась с ним.
– Без макияжа я как без кожи, – говорила она, – как улитка
без ракушки или ежик, перевернутый нежным брюшком вверх. Я голенькая,
слабенькая, беззащитная. Тебе я очень доверяю, очень. Цени.
Он ценил. Он вообще относился к своим многочисленным пассиям
по-джентльменски, не допускал слез, сцен, тяжелых разрывов. Он умел сделать
так, что каждая думала, будто она у него – единственная. И расставаться он умел
таким образом, что покинутой даме казалось – это она бросила легкомысленного
красавчика. Поиграла и бросила. Это тешило тщеславие стареющих, скучающих
дамочек, одиноких и замужних, успешных предпринимательниц и богатых
романтических бездельниц.
Антон вовсе не был альфонсом. Ему нравились женщины
бальзаковского возраста. Но он не терпел однообразия. Когда закручивался
какой-нибудь очередной роман, Антон искренне верил, что это всерьез и надолго.
Однако не успевал закончиться этот роман, а уже как бы сам собой начинался
следующий. Получалось, что Антон одновременно крутил любовь с тремя-четырьмя
дамочками, сам того не желая.
Часто обстоятельства складывались так, что ему необходимо
было исчезнуть из дома на несколько дней. И квартиры его стареющих пассий
оказывались весьма кстати. Это, пожалуй, был единственный корыстный момент в
его романтических отношениях с богатыми дамами бальзаковского возраста.
Вот и сейчас деловая поездка члена Государственной Думы
господина Игнатьева В. Н, в Швецию обернулась неделей страсти для его
сорокапятилетней жены Галины и для тридцатилетнего вольного предпринимателя
Антона Курбатова. Антону надо было исчезнуть на некоторое время из квартиры.
Очередная попытка братьев Курбатовых заработать сразу много денег провалилась.
Полгода назад они создали маленькую посредническую фирму по
покупке недвижимости в Чехии. Это была авантюра чистой воды, как и все их
предыдущие попытки быстро разбогатеть. Чем только не пробовали торговать братья
Курбатовы за последние пять лет: итальянской обувью, немецкими памперсами и
тампаксами, турецкими дубленками, французским шоколадом, отдыхом на Кипре,
американскими оздоровительными программами, живой водой с Тибета, средствами
для ращения волос и для удаления волос – всего не перечесть.
Иногда им даже везло, удавалось кое-что заработать. За эти
пять бурных лет они успели влипнуть в пару-тройку весьма неприятных историй, но
каждый раз чудом выкручивались в последний момент.
