— В лес, по грибы, — предельно серьезным голосом ответил я и не давая возникнуть новым вопросам сразу же поинтересовался: — Вы долго лежали? Боль сколько примерно длилась?
Девушка пожала плечами.
— Не знаю. Не засекала. Да и часов все равно нет. И мобильника тоже. Откуда знаю? Кажется, довольно долго. А ты когда приехал?
Теперь уже у меня лоб пошел морщинами.
— Минут пять назад, — честно признался я. — А тебя когда отпустило?
— Полчаса назад где-то, — сообщила Аня. — А что?
Я неопределенно махнул рукой. Не сходится что-то. С учетом дороги туда и обратно, блужданиям по тропинке, чертогам — все это должно было занять приличное количество времени.
— А ты вообще чувствуешь себя… — я замялся не зная точно, как сформулировать вопрос.
— Магом? — помогла мне Анька.
— Ну да, — облегченно выдохнул я. — Замечаешь какие-то изменения?
Девушка беспечно качнула головой.
— До этого еще рано. Внутренняя энергетика только развернулась, ей еще следует упорядочить и укрепить общую структуру. Для этого понадобится несколько дней и целый комплекс специальных упражнений.
Я выпучил от удивления глаза.
— А ты это откуда знаешь?
Увидав мой ошарашенный вид, подруга весело рассмеялась.
— Лекари рассказали. Они делали обход вместе с обычными докторами, проверяя энергетические каналы инициированных.
Последние слова она произнесла, тщательно следя за произношением. Явно цитировала кого-то из тех приходивших «хилов».
Тоже мне повторюшка…
— Нам никто ни хрена не объяснял, — пробурчал я. — Запихнули в кузов бэтера и повезли под присмотром автоматчиков в какой-то дурацкий замерзший лес.
Тут я оживился и подскочив зачастил:
— Прикинь, у них там посреди земель торчит высоченная башня, а вокруг нее самая настоящая зима. Представляешь, лежит снег, торчат белые деревья, холод, как на северном полюсе, а всего в паре метров проходит граница, где обычное лето. Натуральный дурдом. Я когда увидел, думал у меня крыша поехала и глюки начались.
— Ничего себе, — Анька пораженно открыла рот. — Правда что ли? И вас туда завезли? Зачем?
Я опять откинулся на сбитое одеяло, облокотившись на него правым локтем.
— Да черт его знает. Нет, сначала все шло нормально. Даже не замерз никто, магия защищала и вела сквозь лес. А потом закрутился форменный беспредел. Сначала стало жутко холодно. Пробирало прямо до печенок, а одеты все… сама видишь как.
Позже началось и вовсе сумасшествие. Мы забежали в какие-то здания из льда…
— Из льда? — удивилась девушка.
— Ну они так выглядели снаружи. Может из чего еще. Да неважно… Главное, когда мы там оказались и рванули дальше, чтобы где-нибудь погреться, Сергей, Игорь и дядя Гена — они сначала с нами приехали, — все трое прямо на наших глазах превратились в ледяные статуи и разбились. Прикинь, как долбанный хрустальные вазы разбились. Полный аут.
— Обалдеть, — выдохнула Аня.
Начав говорить, я уже не мог остановиться и тараторил, стремясь выговориться.
— Ага, — поддакнул я. — Я тоже думал там сдохну. Потом как-то выбрались. Накрыло чем-то непонятным, равнодушием что ли, не знаю, как толком объяснить. Короче, вышли оттуда. А снаружи, угадай кто? Те самые солдаты, которые перед этим дурдомом нас собирались пристрелить, если не зайдем в лес. Представляешь?
Девушка всплеснула руками.
— В вас хотели стрелять? Это же незаконно!
На моих губах заплясала саркастическая ухмылка.
— Ну да, конечно, будут эти сволочи беспокоится о законе. Если еще не в курсе, здесь они и есть закон. Я про Холодный Предел, если не поняла.
— Да поняла я.
Устало проведя рукой по затылку, я окончил сумбурный рассказ категоричный заявлением:
— Короче, все они тут козлы конкретные. Людей мочат, как насекомых. И по-хорошему надо бы нам с тобой валить отсюда поскорее. Да боюсь уже не выпустят, гады. И про магические способности походу наврали с три короба. Я до сих пор ни черта не чувствую. Хотя чуть не сдох в этом гребанном морозильнике.
По телу побежала нервная дрожь.
— Время мало прошло, — заметила Анька. Я вдруг на нее разозлился.
— Да какое к черту время? Ты что не слышишь, что я тебе говорю? Там людей убивали, превращая их в натуральные ледышки.
Сказал и тут же осекся. Блин, чего это со мной. Прямо, как Полина заговорил. А точнее — завопил. Еще не хватало, вести себя как плаксивая девчонка. Надо взять себя в руки.
Впрочем, Полину вряд ли можно назвать плаксивой. Такая скорее заставит реветь других, чем сама проронит хоть каплю слезы.
— Ладно, ты извини, чего-то нервы ни к черту, — повинился я перед Анькой. — Просто люди умерли больно уж жутко. Вспоминаю, до сих пор мурашки по коже. Я ведь тоже думал, что так же грохнусь и останется от меня горка осколков, насквозь промороженной плоти. Никому не пожелаю ничего подобного…
Девушка печально кивнула.
— Знаешь, нам об этом не говорили, но мне кажется, не все с этого этажа выжили. Когда только проснулась, я приоткрывала дверь и видела, как на каталке кого-то везли к лифту. Не знаю, кто это был, но его полностью накрыли белой простыней. С головой.
Непроизвольно вздрогнул. На ум моментально пришел мир, созданный ментальным магом с хирургами-маньяками.
Да… Не хило все завертелось. Такими темпами скоро окончательно спятим и будем весело хихикать, пускать слюни, валяясь в собственных испражнениях.
Полный аут…
За окном вдруг раскатисто громыхнуло. Да так громко, что оконные стекла задрожали.
Не тратя время на всякие восклицания, я ловко перекатился на другую сторону кровати, спрыгнул на пол и метнулся к окну. Пришлось наклонятся вбок и вытягивать шею, чтобы рассмотреть происходящее.
Внизу на парковке, видневшейся справа, уже вовсю шла перестрелка. Из двух серых микроавтобусов с одинаковыми зелеными наклейками на боку выскакивали люди с оружием наизготовку. Им противостояли охранники больницы и солдаты в знакомых белых комбезах.
На повороте в сторону магистрали полыхал огромный костер, все что осталось от подорванной легковушки.
Треск автоматных очередей с четвертого этажа через стеклопакет напоминал стрекот кузнечиков в наступающих сумерках и поэтому не казался чем-то опасным. Если бы не взрыв, мы вообще могли не обратить внимание на начавшееся нападение.
— Что там происходит? — рядом ткнулась Анька, ее глаза настолько расширились, что стали походить на два чайных блюдца.
Ничего не ответив, я молча стукнулся лбом о поверхность окна и медленно покрутил головой, разминая шею. Удивляться уже надоело. Наплевать на все, буду воспринимать происходящее, как само собой разумеющееся.
