Доехал до конца улицы Озерной, как раз упиравшейся в городское озеро, объехал его и оказался на дороге, ведущей в промзону. Включил глушилку. Ни о каких фонарных столбах говорить не приходилось. Как и о жилых домах. Дорога шла по задам огородов.
Добрался до нужного участка и, припрятав велосипед, двинулся через огород, воспользовавшись тропой, набитой собаками. По таким стежкам можно легко выявить пустующие дома. Ну или те, где проживают нерадивые хозяева, у которых в заборах зияют прорехи для собачек.
Не убранный во дворе снег — в ту же копилку. Хотя человеческих следов хватает. Не иначе как Ерохин озаботился легендированием явочной квартиры. Дом-то на продаже. Вот и водят потенциальных покупателей или кого иного под их видом. Не суть важно. Главное, что следы и сметенный с крыльца снег никого не удивят.
Дверь оказалась незапертой. Значит, Ерохин уже здесь. Но это не повод расслабляться. Извлек из кобуры «Грозу», с едва различимым щелчком снял с предохранителя. Затвор передергивать нет необходимости, патрон уже в стволе. И это не резинки. Травматическими боеприпасами снаряжен «бульдог», а в пистолете боевые.
Вооружился фонарем, и тут же заиндевелая прихожая осветилась конусом бледного света. Прошел к двери в комнату, прикрыв за собой входную. Распахнул, тут же уходя в сторону и выставляя перед собой руки с фонарем и пистолетом.
— Спокойно, Шаман. Здесь только я и Вирус, — послышался знакомый голос Ерохина. — Проходи, снаружи нас страхует пара егерей.
— А встречу организовать нельзя было? — недовольно буркнул Игорь, переступая через порог.
Ерохин сидел за столом, сложив на столешнице руки в меховых перчатках. Вирус пристроился рядом, таращась в монитор ноутбука. Парень в своей стихии. Бог весть, чем он там сейчас занимается. Но Игорь предполагал, что работает с находящимися в округе ретрансляторами. Знакомая и уже обыденная, но оттого не менее важная работа.
— Зачем лишний раз маячить перед возможными свидетелями? — пожал плечами лейтенант. — К тому же не факт, что ты бы не воспринял встречающего как врага и не пустил в ход оружие. А так, обозначились голосом, и никто, кроме тебя, не услышит.
— А если бы это был не я?
— Тогда бы нам подали знак. Извини, чай не предлагаю, но могу налить шкалик коньячку. Как насчет таболатского пятилетней выдержки?
— А давай, — присаживаясь напротив и устраиваясь так, чтобы опустить седалище на полу куртки, согласился Игорь.
Ерохин извлек из нагрудного кармана плоскую фляжку, открутил крышку и протянул гостю. Ясное дело, что использование подобной посуды исключало какие-либо стаканчики. Благородный напиток приятно ожег небо, горячей струйкой скатился по пищеводу и разлился теплом по желудку. Хорошо-о.
— Ну и как сходили? — поинтересовался Ерохин.
— Можно подумать, ты не знаешь. Я ведь успел заскочить в контору и доложиться. Даже рапорт накарябал.
— Я не о том, что вошло в рапорт и доклад.
— Нормально. Кукловоды получили хорошую картинку, да еще и не ночного боя. Как и уговаривались, мы все были в очках.
— Что новички? С имплантатами?
— Только девушка.
— Кукловоды на связь выходили?
— Нет.
— А эта Борисова? Я так понимаю, ты решил взять ее в отряд? — продолжал сыпать вопросами Ерохин.
— Мне не помешает снайпер, тем более с боевым опытом.
— Кхм… Вообще-то новые люди в команде сейчас нежелательны. Коль скоро заряжена, то и вероятность того, что она из засланных, довольно велика.
— Был такой хороший американский фильм, назывался «Неприкасаемые». Так вот, там показана насквозь коррумпированная полиция, и когда группе понадобился помощник, старый полицейский сказал золотые слова. Дословно не помню, но что-то типа: «Если сомневаешься, не попадется ли тебе гнилое яблоко в бочке, сорви его с дерева».
— И они взяли последнего члена команды прямиком из полицейской академии, — проявил осведомленность Андрей.
— Именно. Знаешь, такое внедрение — все же как-то слишком даже для кукловодов. Мы обнаружили ее в плену у горцев.
— Которые должны были продать ее в факторию. Вы накрываете Лайяту, освобождаете девушку, она сообщает о том, что является снайпером…
— И идет лесом, — покачав головой, перебил его Игорь. — Хотя бы потому, что я понятия не имел бы, как она оказалась в фактории. А так я сам видел ее в плену и лично разрезал вовсе не бутафорские веревки, оставившие реальные следы на запястьях. И то, что с ней обошлись хорошо, вовсе не показатель. Могли ведь что-нибудь учудить. На подобное внедрение можно пойти только по убеждениям, а не за деньги.
— Ну, хорошо. Для чего-то же ее зарядили имплантатом.
— Есть у меня по этому поводу кое-какое предположение.
— А именно?
— Вот смотри, заряжают меня. Наверняка знают о моем роде занятий, а значит, высока вероятность того, что я не стану сидеть на попе ровно. Даша — вообще с боевым опытом.
— И дала связать себя, как овца.
— Она ведь не понимала, что происходит. Из тихого мирного городка оказаться непонятно где. Вируса, похоже, должна была съесть кошка. А для любителя подобных зрелищ чем подробней, тем лучше, и за ценой он не постоит. Руля зарядили, когда наша команда уже оказалась в центре внимания.
— Ну а Док? Он ведь не был в вашей команде.
— Не был. Тут непонятно. Но если бы не мы, то его там и порешили бы. Даже будь он засланным казачком, то после такой подставы однозначно отвернулся бы от них.
— Но для чего заряжать фельдшера «скорой помощи»?
— Не знаю. Как не знаю и того, отчего не зарядили Настю. Все же практическая стрельба. Хотя она здесь уже два с половиной года. Возможно, тогда этой технологии попросту не было.
— Как бы тебе не ошибиться, Шаман.
— Я могу ошибаться в отношении любого из членов команды, — усмехнулся Игорь. — Что касается Даши, то до поры я не собираюсь посвящать ее в подробности.
— Ладно. Принимается, — согласился Ерохин.
— Что по личностям перебитой нами команды?
— Ничего. От слова «совсем».
— Но они не могли не мелькнуть на территории княжества. Или не попасться тем же егерям, которые посещают все хутора на Диких землях.
— И тем не менее. Подозреваю, что эти из новеньких. Быть может, специально заточены под твою команду. Коль скоро под вас определили целую базу, то уж одной-то группой озаботиться — не столь уж великий труд.
— Думаешь?
— У тебя есть плохая привычка добираться до контролеров раньше, чем они успевают что-либо сообразить. А там, как по нити Ариадны, до самого логова. Поэтому такая перестраховка вовсе не выглядит излишеством.
— Льстит, конечно. Но лучше бы они относились ко мне менее серьезно.
