– Ну, найдутся. Штук пять-шесть.
Он не боялся Чебурова и при каждом разносе грозил уходом в санаторий, где физкультурника ждут не дождутся. И это срабатывало, потому что замены молодому человеку не было.
– А они могут погонять каменюгу? – с напускным безразличием осведомился Георгий Жорыч.
Он не уточнял – вся больница давно уже знала, о какой каменюге речь.
– Да они-то погоняют, – небрежно ответил физкультурник. – Только толку от этого? Они увечные все. Хромают после старых переломов. С ними соревноваться – что ребенка бить.
– Ну, мы тоже не олимпийцы, – заметил Чебуров. – Молодой человек, я убедительно прошу вас провести с ними беседу и собрать в команду.
Тот шмыгнул носом вновь, погромче.
– А если навернутся? – в его голосе звучала издевка.
Георгий Жорыч помолчал, закипая от ярости. Сопляк имел нахальство озвучивать его личные страхи.
– Это под мою ответственность, – напомнил он сквозь зубы. – Ваше дело – сторона.
– Еще бы не сторона.
– Вас еще ждут в санатории? – не сдержался Георгий Жорыч.
– Конечно. Только вчера звонили.
Главврач беспомощно побарабанил пальцами по столу.
– Тренировки начинаются завтра, – он счел за лучшее сменить тему. – Я убедительно прошу вас проявить сознательность и уговорить больных.
Физкультурник рассмеялся:
– Да чего их уговаривать? Они все ребята молодые, отчаянные. Ноги переломали не на ровном месте… У одного так вообще пулевое ранение.
– Вот и назначьте его главным.
– Это скипом, что ли?
Больница пропиталась не только идеей, но и терминологией.
Чебуров немного подумал. Скип в его представлении должен был быть все же один. Он автоматически уравнивал скипа с начальством, и ему было неприятно становиться на одну доску с подстреленным отморозком. Этому противилось все его существо, приученное к единоначалию.
– Вы, молодой человек, не говорите ему, что он скип.
– А то он вчера родился.
– Не говорите, – упрямо повторил главврач.
– Да пожалуйста, – пожал плечами физкультурник.
10
Георгий Жорыч хмуро вертел в руках рогатую шапку, сшитую верными бабульками.
– Цвет подходящий, – признал он. – Зенитовский двуколор, патриотично. Только почему рога не стоят?
Действительно, рога не стояли. Они свисали, как уши у насмерть перепуганного зайца.
– Бабушки недопоняли, – ответил Фельдман. – Я им скажу, они ватой набьют.
Главврач, продолжая рассматривать шапку, придумал новое осложнение.
– Что же – обе команды будут в одинаковых шапках? Как же нас отличат? Как за нас будут болеть?
– Давайте отдадим эти шапки соперникам, – предложил зам. – Для них они привычные. В них они будут как рыба в воде. А для нас пошьют другие. Белые с красными крестиками. И с полумесяцами.
– Это хорошая мысль, – одобрил Георгий Жорыч.
Фельдман воодушевился:
– Да их и шить не нужно! Берем колпаки и только рога пришиваем. Ну и крестики.
– Да, – согласился тот. – Это будет вполне символично и отразит суть.
– Но есть другая проблема, – Фельдман испортил обедню.
Брови Чебурова сдвинулись.
– Что еще такое?
– Зрители. Болельщики.
– И в чем проблема? – не понял главврач. – Хулиганы-фанаты с травмы, да средний и младший медперсонал. Наши сестрички переорут любую шпану.
– Дело не в этом, – вздохнул Фельдман. – Их нужно будет где-то разместить. По всему выходит, что по периметру крыши. Улавливаете?
– Вот черт, – пробормотал Георгий Жорыч.
Он живо представил себе, как средний и младший медперсонал превращается в падающие звезды. Насчет персонала он еще отбрыкается, это люди формально вменяемые, но если упадет рогатый больной хулиган… И все это будет заснято с вертолета…
– Вы уже вернули стулья в конференц-зал?
– Конечно, Георгий Жорыч. Даже лучше стало, чем было.
– Очень хорошо. Выносите их обратно и ставьте на крышу. Типа трибуны. Сидючи небось не грохнутся…
Грамотный администратор не полагается на небось и авось. Чебуров достал мобилу и позвонил начальнику местной пожарной охраны. Это был еще один закадычный приятель из бывших больных.
– Антоныч, – затрубил Георгий Жорыч, – мне нужны твои люди. С меня литр спирта.
– А что у тебя горит? – деловито спросил Антоныч.
– У меня горит важное дело. Мне нужны люди с брезентами.
– С какими еще брезентами? – не понял Антоныч.
– Да что же ты не понимаешь, – расстроился Чебуров. – Брезенты! На которые у тебя погорельцы валятся! Сигают на которые!
Антоныч помолчал.
– Жорыч, – осторожно спросил он, – с тобой все в порядке?
– Не все! Но я тебе потом объясню… Ты мне одно скажи – сделаешь? Оцепление вокруг больницы, и по периметру – натянутые брезенты…
Антоныч помолчал еще немного.
– Литр, говоришь?
– Что там литр! Сколько попросишь, столько и нацежу.
– Ну, будут тебе брезенты. Если пожара не случится.
– Я твой должник, – Георгий Жорыч с облегчением отключился. И повернулся к Фельдману: – Съели, Генрих Исхакович? Хватит вам каркать уже. У вас, кстати, есть спортивный костюм? Завтра начинаем тренироваться.
11
Первая тренировка показала, что керлинг в России еще не пустил глубокие корни.
– Мячик погонять – это я еще понимаю, – бормотал Ежов, начищая шваброй линолеум, по которому Фельдман, осваиваясь в роли ведущего, осторожно толкал увесистый снаряд.
В правила игры пришлось внести новые изменения. Никто из участников не был в состоянии придать каменюге достаточное ускорение, чтобы она уплыла далеко. К тому же проклятый булыжник ни в какую не хотел скользить по линолеуму. Поэтому Чебуров принял решение: ведущий бежит по дорожке и подталкивает снаряд, а то и вообще не выпускает из рук, не утруждаясь камнеметанием; так даже лучше в смысле подвижности и общего спортивного оздоровления. Физкультурность от этого только выигрывала, тем более, что этим грешил и сам Губернатор.
«Может быть, даже привьется новый спорт – русский керлинг, – мечтал Чебуров. – А что?»
Гуссейнов сосредоточенно растирал дорожку хирургическими махами.
Георгий Жорыч маялся в центре круга-дома и оттуда покрикивал на всех троих, призывая к энтузиазму и резвости. Фельдман поминутно хватался за сердце и показывал, что ему не хватает воздуха и колет в боку. Он двигался еле-еле; опытный терапевт Ежов пристально следил за ним, пытаясь уличить в симуляции, но зам по АХЧ был весьма натурален. Камень и вправду был слишком тяжел для мужчины его лет и комплекции.
