На другом берегу Красного моря кочевники Аравии продолжали жить так же, как жили после приручения верблюдов в начале 1-го тысячелетия до н. э. Юго-западная оконечность полуострова, современный Йемен, смогла обеспечить потребности земледелия. Здесь существовало царство Саба, павшее после абиссинского вторжения в начале христианской эпохи. Восточный и западный берега были усеяны земледельческими поселениями, которые также получали некоторый доход от транзитной торговли специями, благовониями и драгоценными камнями между Южной Аравией и Индией, с одной стороны, и Римской империей – с другой. Одним из знаменитых городов на этом торговом пути была Петра, скрытая в розовато-красных скалах на юге Палестины; другим – Пальмира в оазисе к востоку от Сирии. Однако никто не мог предположить, что, в конце концов, в этой уединенной части Аравии, в которую силы цивилизации проникали лишь эпизодически, возникнет ураган ислама.
К северу от полосы цивилизованных земель простирались леса Германии и великие равнины Восточной Европы и Азии, населенные находившимися на низком культурном уровне развития народами, которые говорили на индоевропейских и азиатских языках. Люди на дальнем севере все еще жили в условиях умелой адаптации экономики собирательства. Открытые пространства степей населяли пастухи, чья кочевая экономика, связанная с овцами и лошадьми, вероятно, превратилась в гармоничную систему только после возникновения настоящей цивилизации в речных долинах.
Прогрессу Западной Европы, в наши дни обладающей развитой цивилизацией, долгое время мешали сильные ливни и густые леса – условия, в которых местным земледельцам было сложно применить земледельческую модель, сложившуюся в полузасушливых средиземноморских областях. Более того, жители континентальной Европы смогли напрямую соприкоснуться с накопленными цивилизацией знаниями не раньше возвышения Греции и Рима.
Римские, парфянские и китайские государственные деятели периодически сталкивались с угрозой с севера. Ко времени Христа все цивилизованные государства, по существу, заняли оборонительную позицию; они могли удержать то, что у них было, однако не считали, что способны раздвинуть свои границы. Небольшие вторжения случались, особенно в самом слабом месте – в Центральной Азии. Однако на протяжении рассматриваемого в этой главе периода цивилизованные силы обладали достаточной мощью, чтобы удержать свои основные защитные рубежи – Рейн и Дунай, Кавказ, Окс и Великую стену в Китае.
В наши дни историки ясно видят в этой ситуации зачатки грядущей катастрофы. Когда великие империи Рима и Китая переживали внутренний упадок, им становилось труднее обеспечивать защиту своих границ. Варвары – германцы, гунны и прочие народы – также извлекали пользу из уроков цивилизации благодаря постоянным контактам на приграничных территориях. Наблюдая за вражескими способами ведения боевых действий и часто находясь на службе в армиях цивилизованных государств, эти люди улучшали свое вооружение и военную организацию и, подготовившись, переходили к созданию более крупных, относительно прочных политических объединений. Торговцы в поисках янтаря, мехов, рабов и других товаров познакомили варваров с предметами роскоши цивилизации и таким образом возбудили их аппетиты еще больше. Тучи сгустились над древними центрами цивилизации.
Римская империя (27 год до н. э. – 180 год н. э.)
До сих пор мы путешествовали с востока на запад по цивилизованным государствам Евразии. Везде царили относительный мир и процветание, которые медленно исчезают, когда мы приближаемся к 200 году н. э. Однако ни для одной из областей, за исключением ханьского Китая, для проведения подробного исследования вопросов, которые хотелось бы задать, недостаточно ни местной литературы, ни сохранившихся памятников, ни исторической традиции. Почему здесь царил мир? Какие достижения появились за эти годы относительного спокойствия? Почему мирная эпоха все-таки закончилась?
С другой стороны, о Римской империи доступно огромное количество информации. Часть греческих и римских литературных произведений утрачена навсегда, однако тех, что сохранились, чрезвычайно много, даже если они не обладают выдающимися качествами. У нас есть более ста тысяч латинских надписей на камне, которые разнятся от простых эпитафий до длинных официальных документов. Каждый год лопаты археологов – и экскаваторы современных подрядчиков – наталкиваются на остатки городов и вилл, в мельчайших деталях подтверждающих процветание, вероятно не имевшее себе равных в Древнем мире. Соответственно, здесь мы можем глубже проникнуть в благоприятные обстоятельства, ведь Римская империя является важной ступенью в развитии западной цивилизации.
Связующие силы империи (политические)
Во II веке после Рождества Христова в период своего расцвета Римская империя включала в себя все побережье Средиземного моря и некоторые части континентальной Европы: современные Румынию, большую часть Венгрии и Австрии, Швейцарию, Юго-Западную Германию, Францию, Бельгию, Голландию и Южную Британию – далекую окраину известного мира. Это огромное государство объединяли разные силы: политические, военные и духовные.
На вершине политической структуры находились преемники первого римского императора Августа, который преобразовал систему Римской республики в почти автократическую. Формально императора выбирало Народное собрание граждан Рима и по закону передавало ему полномочия, взятые из республиканской теории управления. Сам титул «император», который в нашем понимании предполагает наследственную власть, происходит от латинского imperator, почетного военного звания этого первого гражданина. Фактически же каждый правитель обычно выбирал своего преемника, который автоматически наследовал трон и сохранял власть после его смерти, убийства или же – в редком случае – военного переворота. По иронии судьбы лишь у немногих императоров были сыновья, способные занять престол после них, но с 14 по 68 год н. э. преемственность власти происходила внутри семей Августа и его жены Ливии. Затем с 69 по 96 год правили Веспасиан и два его сына; с 96 по 180 год каждый из знаменитых «добрых императоров» выбрал подходящего человека в качестве своего наследника.
Некоторые императоры, подобно Нерону (54–68), были безжалостными тиранами, да и в целом их власть все больше становилась явно автократической. Тем не менее существовали и некоторые сдерживающие факторы. Общая система греко-римского мировоззрения уже четко зафиксировала устойчивую идею западной цивилизации: свободный гражданин имеет права, по крайней мере в частной жизни. Сложности с распространением информации в древности способствовали значительной децентрализации правительственной власти. Император должен был опираться главным образом на высшие классы, чтобы найти людей для правительства.
Помимо императоров существовал не слишком развитый центральный бюрократический аппарат, созданный в дни Августа из его личных друзей, вольноотпущенников и рабов. Ниже в иерархии находилась администрация провинций, которых к середине II века насчитывалось уже более сорока. В каждой провинции был наместник, назначаемый императором (а в редких случаях по-прежнему сенатом), и небольшой аппарат советников и судей. Также существовали разные структуры по сбору налогов, иногда в провинциях размещались военные подразделения. На протяжении первых двух столетий н. э. эта бюрократическая структура постепенно, хотя и медленно, развивалась. Все-таки Римская империя возникла на основе довольно рыхлой структуры Римской республики, а не централизованной, тщательно разработанной системы эллинистического государства, подобного Египту. Императоры, возможно, подсознательно понимали, что большинство вопросов управления лучше передать местным органам власти.
