Одевшись, Мэдди тихо, как мышь, выскользнула из квартиры и в раздумье прогулялась по Реджентс-парк. Выпавшая ночью роса серебристо поблескивала на стеблях травы. Когда она вернулась домой, с ее обуви капала вода. Бабушка уже готовила завтрак: омлет и гренки.
Толпы туристов и экскурсантов заполонили Лондон. Город бурлил, в нем кипела жизнь. Грохотал транспорт, ревели гудки автомобилей, а возле витрин магазинов раздавались смех и приветствия.
Мэдди подходила к Кенсингтонскому парку со смешанным чувством. Ей не терпелось увидеть Лайэма, но она хотела, чтобы этот момент не наступал, как можно дольше. Чем быстрее они встретятся, тем скорее он покинет ее.
А вот и он, стоит возле памятника Питеру Пэну. Минуту или две девушка издали смотрела на Лайэма, собираясь с духом и пытаясь изобразить на лице счастье.
Глубоко вздохнув, Мэдди направилась к нему. Он, словно почувствовав ее приближение, обернулся.
— Привет! — сверкнув обворожительной улыбкой, сказал Лайэм.
— Привет!
— Ну, как ты? Как прошел вчерашний вечер?
— Задание выполнено, — улыбнулась девушка.
— Я читал в газетах, — Лайэм посмотрел на нее. — Испытал странное чувство, зная, что ты причастна к тому, о чем пишут. А тот малый, Прима, оказался полным прохвостом. — Его лоб прорезали морщины. — С тобой все в порядке? Ну, я хочу сказать… твоя жизнь не подвергалась опасности?
Мэдди взглянула на него и вновь вспомнила направленное на нее дуло пистолета. Лайэму незачем знать об этом.
— Нет, — ответила она, — мне ничто не угрожало. — И рассмеялась: — Все прошло как по маслу.
Его лицо расслабилось.
Воцарилось непродолжительное молчание.
— Сколько у нас есть времени? — спросила Мэдди.
— Машина подъедет за мной минут через сорок, — взглянув на часы, ответил юноша.
— Так скоро?
— Прости.
— Ничего.
— Мы могли бы пока прогуляться, — предложил он.
— Да, конечно. С удовольствием.
Юноша протянул руку, она взяла ее.
Они медленно гуляли по парку, тихо разговаривая. Речь шла о каких-то пустяках, а не о том, как они будут скучать друг без друга.
Минуты стремительно бежали.
— У меня для тебя сюрприз, — вдруг сказал Лайэм.
— Здорово. Обожаю сюрпризы.
Держась за руки, они шли по дорожке к Круглому пруду. Мэдди поглядела на безоблачное небо и увидела самолет.
— Скоро и тебе на борт, — вздохнула она.
— Пролетая, я помашу рукой, — ответил юноша.
— Постараюсь не пропустить, — улыбнулась девушка.
Остановившись, они повернулись друг к другу, их взгляды встретились, говоря красноречивее всяких слов. «Нет, так нельзя, — подумала девушка, — а то мы Бог весть куда зайдем».
— Ну, и где же обещанный сюрприз? — прервала она молчание.
— В конце Широкой аллеи, — ответил Лайэм. — Последний платит. — Выдернув ладонь из ее руки, он бросился бежать.
— Ах так! — воскликнула девушка и быстро догнала его, они побежали рядом.
И тут Мэдди увидела фургон с мороженым. Отец Лайэма стоял у стойки и протягивал стаканчики и леденцы выстроившимся в длинную очередь покупателям.
— Я обо всем ему рассказал, — тяжело дыша после пробежки, промолвил юноша. — Отец расстроился, я ведь не спросил его совета. Однако его обрадовало то, что я не продал фургон. Теперь он опять торгует мороженым.
— Как здорово! — обрадовалась Мэдди.
— И все благодаря тебе, — улыбнулся Лайэм.
— Я лишь выполняла свой долг, — сверкнув глазами, сказала она и рассмеялась.
Взгляд Лайэма скользнул мимо нее, и улыбка сбежала с его лица. Девушка обернулась — к ним подъехала машина.
— Это за тобой? — спросила Мэдди.
— Да.
Девушка поглядела на часы:
— Точен, как король. Просто замечательно.
Сумки Лайэма были перенесены из фургона в багажник машины. Она стояла в стороне, пока отец с сыном прощались. Мороженщик извинился перед покупателями и с гордостью объяснил им, что его сын едет добровольцем в Румынию. Когда Лайэм, наконец, пошел к машине, у мистера Арчера на глазах выступили слезы.
У открытой дверцы юноша остановился, и Мэдди, глядя на него, сказала:
— Пиши. Сообщи, как доехал.
— Обязательно. И при всякой возможности буду звонить. А если там найдется компьютер, я даже буду отправлять тебе сообщения по электронной почте.
До них донесся голос шофера:
— Лайэм, пора. Нам нужно быть в аэропорту через час, а М4 сегодня забита.
— Ладно, — сказал юноша, — иду. — Он поглядел на Мэдди: — Мне пора.
— Да, знаю.
Воцарилось молчание.
Не выдержав, девушка улыбнулась:
— Ну, ты, наконец, поцелуешь меня на прощание?
Они поцеловались. Раз. Мягкие губы на миг ласково коснулись друг друга. Второй. Поцелуй продлился чуть дольше. А на третий Мэдди не хотелось отрывать своих уст от его. У нее даже закружилась голова, и все тело стало покалывать. Открыв глаза, она удивилась, что они не парят над землей. Лайэм пристально смотрел на нее.
— Иди, — промолвила девушка, — а то я скажу что-нибудь не то. — Она ласково толкнула его.
Лайэм сел в машину, Мэдди захлопнула дверцу.
— Опустив окошко, юноша спросил:
— А что тебе не следует говорить?
— Ничего, — коснувшись кончиками пальцев его щеки, прошептала Мэдди. — Удачи! — Она отошла от автомобиля. — И не забывай обо мне.
— Ни за что на свете!
Машина тронулась с места. Юноша повернулся и взмахнул рукой. Она тоже помахала в ответ, стараясь при этом улыбаться.
Когда автомобиль скрылся из виду, Мэдди подошла к мистеру Арчеру:
— Помощница нужна?
— Позарез, — ответил он. — Живо принимайся за дело.
Мэдди так увлеклась обслуживанием покупателей, что не заметила Алекса и Дэнни, пока не подошла их очередь, и Алекс не заговорил.
— Прошу прощения, я вот смотрю на вашу вывеску и думаю: откуда вам известно, что ваше мороженое — лучшее в мире?
Точно такой же вопрос она задала Лайэму, когда в прошлое воскресенье вышла из Альберт-холла. Он напрашивался сам собой при виде сине-красной вывески. Неужто прошло всего шесть дней? Мэдди казалось, что минула целая вечность.
— Уж поверьте мне на слово, — улыбнувшись друзьям, сказала девушка. — Я перепробовала всякое, наше — точно самое лучшее.
