За очередным поворотом диверсионная группа НКВД нос к носу столкнулась с патрулем гитлеровцев. Врагов было четверо. В замкнутом пространстве канализационных тоннелей оглушительно загремели выстрелы. Взвизгнули, рикошетя от бетонных стен, пули.
Первыми бой приняли двое пограничников передового дозора. На короткой дистанции все решала плотность огня. Коротко вскрикнул раненый чекист, но его противник уже был исполосован очередью раскаленного свинца.
Виктор, не раздумывая, упал на колено, одновременно вскидывая пистолет-пулемет, и выстрелил. Верный «Судаев» не подвел – раздалась серия приглушенных кашляющих звуков, лязгнул, выплевывая стреляные гильзы, затвор. Одного из гитлеровцев откинуло на стену, он сполз по ней, оставляя темный, почти черный след.
Огневой контакт длился считаные секунды. За это время бойцы НКВД буквально искрошили гитлеровцев кинжальным огнем компактных пистолетов-пулеметов, не дав противнику даже толком изготовиться к стрельбе. Молниеносная скорость реакции и буквально вбитые в подсознание стрелковые рефлексы помогли советским воинам Госбезопасности выжить в скоростной и яростной перестрелке. Виктор припомнил знаменитую пословицу генералиссимуса Александра Суворова: «Тяжело в ученье – легко в бою».
* * *
– Так, на этот раз задача будет такая: не допустить гитлеровцев по подземным коммуникациям в наши тылы, – пояснял лейтенант Ракитин перед выходом на боевое задание. – То есть, прямо противоположное тому, что мы вытворяли двумя днями ранее в занятом гитлеровцами жилом доме в «Заполотновском» районе. Кстати, по донесениям нашей разведки, двухэтажное здание полностью превращено в руины стараниями старшины Хрящева. За что объявляю ему благодарность от себя лично и от лица командования.
– Служу Советскому Союзу, – расплылся в улыбке Алексей Хрящев.
– Теперь о деле, – посерьезнел Ракитин. На стол легла схема подземных коммуникаций. – Перекроем подходы здесь и здесь. Минировать не будем, чтобы на свои же «растяжки» не напороться в темноте. Это место подземной канализации вы знаете неплохо. Здесь пролегает достаточно широкая подземная галерея. А мы займем позиции по обе стороны – здесь и здесь. Особенно предупреждаю, стрелять только в одном направлении, никому вперед не выпираться, чтобы не попасть под собственный огонь. Подствольные фонари не включать, пока бьем гитлеровцев сообща, чтобы не раскрывать себя. Как только бой распадется на отдельные схватки – вот тогда пожалуйста. Проверьте батареи, чтобы они не сели в самый неподходящий момент. Действуем осторожно и четко, как я вас на учениях гонял. Вопросы?
– Вопросов нет, командир.
В этом бою Виктор решил применить еще одно изобретение, продиктованное уникальной «памятью попаданца», – подствольные фонари на компактных пистолетах-пулеметах Судаева.
К сожалению, мировая радиоэлектроника сороковых годов, в принципе, не могла создать компактные, легкие и надежные приборы ночного видения. Хотя первыми тепловизионную аппаратуру еще в Первую мировую войну использовали все же немцы. Это знаковое событие произошло в ночь с 22 на 23 августа 1914 года, когда немцы в бельгийском Остенде с помощью теплопеленгаторов обнаружили английские броненосные крейсера и миноносцы адмирала Кристиана. Так началась эпоха боевого ночного видения. В 1921 году на базе сернистого талия был создан принципиально новый фотоэлемент, улавливающий тепловое излучение. А в 1927 году немецкий физик Черни презентовал эвапорограф, прототип современного тепловизора. Самым настоящим прорывом стало появление в 1934 году первого электронно-оптического преобразователя, конструкция которого была предложена голландцем Холстом в лаборатории города Эйндховена. Спустя два года русский эмигрант Зворыкин предложил электронно-оптический преобразователь с электростатической фокусировкой электронов. Это устройство стало первым коммерческим проектом в области ночного видения, который был реализован в компании «Radio Corporation of America». Такую сенсационную новость в марте 1936 года сообщил журнал «Popular Science» в статье «Черный телескоп видит в темноте». Но только в конце 1943 года в танковых частях Вермахта появился первый прибор ночного видения для механиков-водителей танка «Пантера». А на поле боя танк сопровождал бронетранспортер с инфракрасным прожектором диаметром 150 сантиметров, который подсвечивал цели.
В СССР тоже разрабатывались различные системы ночного видения. Например, комплексы «Дудка» и «Шип» с двумя инфракрасными осветителями позволяли скрытно, с выключенными фарами, совершать внезапные ночные марш-броски танковым колоннам. В авиации к концу Великой Отечественной войны использовались бинокли «Гамма-ВЭИ», которые позволяли выполнять «слепые посадки» в темноте. В декабре 1943 года, западнее Смоленска, они прошли войсковые испытания, при этом инфракрасный маяк с самолета был виден на расстоянии до сорока километров. В наших войсках даже были инфракрасные стрелковые прицелы Ц-3 для пистолетов-пулеметов Шпагина! С их помощью можно было прицельно стрелять в темноте на расстоянии до 150 метров.
Но это были совершенно секретные разработки, о которых обычный лейтенант Госбезопасности не мог знать в принципе. Поэтому Виктору Ракитину приходилось использовать то, что было под рукой, – достаточно мощные, хоть и несколько громоздкие американские электрические фонари. С помощью простейшего кронштейна они крепились под стволом и позволяли вести прицельную стрельбу в темноте. Конечно, были проблемы с поставкой достаточного количества аккумуляторных батарей, но все же тактический выигрыш был весьма значительным.
– Если вопросов нет, тогда выдвигаемся! Проверить оружие и снаряжение, дослать патрон в патронник, – ответом лейтенанту Ракитину стал лязг затворов.
* * *
Едва слышный плеск воды и осторожные шаги возвестили приближение немецкой диверсионной группы. Лейтенант Ракитин весь обратился в слух, ладони, держащие пистолет-пулемет Судаева с глушителем, вспотели от нервного напряжения. Рядом затаились его ребята – опытнейшие пограничники, воины подразделения НКВД по охране тыла фронта. За камнями прятался расчет пулемета Дегтярева – огневой резерв. Вот в этом и был смысл использования заградительных отрядов НКВД. Чекисты и пограничники не в спины своим же солдатам стреляли а, в первую очередь, – заграждали пути проникновения в тыл гитлеровских диверсантов и шпионов.
Из большой, чуть ниже роста среднего человека бетонной трубы показались согбенные фигуры. Виктор приметил одну из них, отличающуюся странной горбатостью. «Огнеметчик»! – пронеслась мысль.
Лейтенант Ракитин плавно поднял пистолет-пулемет и упер приклад в плечо. Диоптрический целик был выставлен на сто метров, но в тоннелях канализации было темно, поэтому Виктор прицелился по стволу. И нажал на спусковой крючок. Автомат в руках дернулся и «закашлял» короткой очередью. Ракитин целился в огнеметчика, но перед ним вдруг выскочил гитлеровец с пистолетом-пулеметом MP-40, и очередь попала в него.
Сразу же начали стрелять и остальные пограничники, стремясь огневым валом опрокинуть противника, сломить волю к сопротивлению. Но с ходу захватить инициативу в бою не получилось. Гитлеровцы оказались теми еще волками – тертыми и опытными бойцами, они быстро рассредоточились, ведя ответный огонь.
