* * *
– Здорово, лейтенант, ты этого стервятника срезал! – капитан бронекатера крепко пожал руку Виктору.
– Слушай, у тебя спирта нету? Мне бы глоток, а то всего колотит.
– Для героя – найдется… – рассмеялся лейтенант Маркин.
Сделав пару добрых глотков «огненной воды», Виктор окончательно пришел в себя.
– Тут наш радист принял сообщение, как раз через твой «радийный» броневик. Ну, тот, который вы для связи на берегу оставили.
– И что там?..
– Не поверишь, пеленгаторная служба засекла радиопередачу кодом с одного из островов неподалеку. Сейчас пойдем туда.
– Группа, к бою! Приготовиться к высадке на берег, – тут же «ожил» лейтенант Ракитин. – Ну, давай, капитан-лейтенант, жми на всю катушку!
– Э нет, погоди… – осадил чекиста флотский офицер. – Сейчас мы замаскируем бронекатера и тихим ходом, на мягких лапах, причалим к нужному островку. А там возьмете гадов тепленькими!..
* * *
Теперь оба бронекатера походили не на стремительные боевые корабли, а скорее – на бесформенные кучи речного мусора с обломками веток, травы и пожухлых листьев. Они очень медленно, тихим ходом шли вдоль левого берега Волги. Но вот капитан повернул к небольшому островку, поросшему низкорослыми, перекрученными злыми степными ветрами деревцами, высоким колючим кустарником и уже высохшей травой.
С другой стороны остров обходил второй бронекатер.
– Радист докладывает, они здесь. Служба пеленгации сообщает, что выход в эфир неизвестным кодом был отсюда менее часа назад, – сказал капитан бронекатера.
– Понял тебя, Игорь. Группа, приготовиться к десантированию!
– Ну, ни пуха тебе, чекист…
– К черту…
Бойцы НКВД спрыгивали с борта бронекатера и по колено в ледяной воде шли к берегу, высоко подняв оружие. Кто-то не выдержал и вполголоса витиевато выругался.
– Все же пришлось немного искупаться!..
– Тише там! Разговорчики на боевых!.. – рявкнул лейтенант Ракитин. – Прочесываем островок цепью. Осторожно, смотрим под ноги.
Виктор посетовал, что нет у них даже самого простенького тепловизора. Сейчас для его использования условия были бы – самые идеальные! На улице холодина, не больше плюс десяти, и любой источник тепла засечь можно было бы очень четко.
Но чего нет – того нет. Приходилось вот так – цепью, осторожно идти сквозь высокую траву и продираться сквозь колючий кустарник.
– Стоп! – Виктор дернул за плечо ближайшего к себе бойца, который уже поднял ногу для следующего шага. – Назад.
– Есть.
Привычка четко выполнять приказы спасла пограничнику жизнь. Едва заметная нить тянулась к низкорослому деревцу. Другой ее конец терялся в кустарнике. Пограничники рассредоточились, держа оружие наготове. Один из них осторожно обследовал окрестности.
– Растяжка. Тут все заминировано – не пройти, – подтвердил догадку командира пограничник.
– Рацию – быстро! – Виктор вызвал на связь старшину Хрящева, командира второй группы, которая заходила с противоположного края. – Лешка, отходи к своему бронекатеру, это – приказ! Мы обнаружили на своей стороне острова «растяжки», тут все сплошь перекрыто. Пока будем прочесывать – подорвемся нахрен.
– Что предлагаешь, командир? – раздался в наушниках чуть хрипловатый голос старшины.
– Есть у меня одна идея… Всем – вернуться на бронекатера!
– Есть!
На бронекатере лейтенант Ракитин попросил включить громкоговорители общесудовой трансляции и взял в руку «лягушку» микрофона.
– Говорит командир специальной группы НКВД! Обращаюсь к немецким диверсантам на острове – мы знаем, что вы здесь. Если в течение трех минут вы не сдадитесь, мы подожжем островок! Пеняйте, гады, на себя…
Три минуты прошли сравнительно быстро.
– Не понимают, думают – мы блефуем. А ну-ка, Сашка, дай фрицам прикурить!
– Есть, командир.
Боец НКВД в кожаном летном реглане нацепил на глаза летные очки и выставил вперед ствол трофейного немецкого огнемета. Открутил вентиль подачи огнесмеси и щелкнул электрическим запалом. Яркая струя пламени вырвалась метров на сорок с лишним, сразу же подпалив сухую траву и кустарник. Огнеметчик дал еще несколько факелов, создавая новые очаги пожаров, а пронизывающий ветер проделал остальную работу. Не прошло и получаса, как огненный вал прокатился с одного края совсем небольшого островка к другому. В огне раздались частые взрывы – это детонировали те самые противопехотные мины – «растяжки». Еще минут через пять на берег перед жерлами пулеметов бронекатера показалось трое задыхающихся и кашляющих от едкого дыма диверсантов. Одежда на них тлела.
– Оружие на землю! Поднять руки! – Halt! Hände hoch, суки!
Трое немецких диверсантов бросили оружие на землю и покорно подняли руки. Их связали и затащили на борт бронекатера. Оба «речных танка» самым быстрым ходом рванулись обратно, снова лавируя среди взрывов и всплесков, встающих на реке.
Задание было выполнено на «отлично» – всех троих немецких радистов-корректировщиков на причале уже ждали две черные легковые «Эмки» и «полуторка» сопровождения с бойцами НКВД. Капитан Госбезопасности крепко пожал руки лейтенанту Ракитину и лейтенанту Маркину.
* * *
Виктор оглянулся, глядя на выстроенные вдоль берега под маскировочными сетями небольшие, но грозные кораблики. И в очередной раз подивился мужеству их экипажей. Странно, но свою боевую работу Ракитин не считал какой-либо выдающейся. А вот моряки Волжской речной флотилии, по мнению Виктора, были достойны самых высоких наград. За все время Сталинградской битвы артиллеристы Волжской военной флотилии уничтожили около трех полков гитлеровцев, двадцать танков, тринадцать самолетов Люфтваффе, около сотни дзотов и блиндажей, 26 артиллерийских батарей противника. В сражающийся Сталинград было переправлено около 90 000 солдат и офицеров, 13 000 тонн грузов. Из города было эвакуировано 52 000 человек. За мужество и героизм, проявленные в ходе сражения, 1-му и 2-му дивизионам бронекатеров были присвоены звания гвардейских, а канонерские лодки «Усыскин» и «Чапаев» награждены орденами Красного Знамени.
Виктор Ракитин своей уникальной «памятью попаданца» знал также, какая славная судьба выпадет на долю бронекатера «БК-13», на котором они сегодня выходили на боевую операцию. Этот «речной танк» воевал на Волге почти до конца декабря 1942 года. Потом он был переведен в Днепровскую флотилию. В ее составе отважный бронекатер прошел от Сталинграда до Берлина, а его командир, лейтенант Дмитрий Маркин, был награжден орденом Красного Знамени. После войны по решению Правительства СССР бронекатер с полным вооружением был передан в дар Музею обороны Царицына – Сталинграда.
А уже в 1994 году, после ремонта был установлен у центрального входа в музей-панораму «Сталинградская битва». В 1995 году, к 50-летнему юбилею Победы, катер был установлен на постаменте, 7 мая того же года состоялось торжественное открытие монумента. В 2013 году рядом с памятником была установлена мемориальная доска с именами всех членов экипажа.
