– Помню, я в одной игрухе с похожей штукой лопухнулся. Кристаллы по постаментам неверно расставил. Землетрясение было феерическое, а в довершение вулкан извергся! – продолжил развлекать сестру байками любимый брат.
– Спасибо, повеселил, – нервно сглотнула Светка, сгружая рюкзак у гигантского алтаря.
– Чего ты дергаешься? Я ж сохранился тогда и не особенно старался, эффект от ошибки посмотреть хотелось. Сейчас обязательно справимся! – оптимистично подбодрил напарницу Денис, опуская сумку рядом с рюкзаком сестры. – Тот тощий тип с мешочком на поясе, весами и хитрой мор… э-э, в храме вроде как лучше не выражаться… тогда – с лукавым лицом точно Сигет, бог торговли, и ему в чашу наши монетки положим. Сейчас на других посмотрим повнимательнее и их опознаем!
Света же чуть нахмурилась и вздрогнула, когда с пола раздался тройной звонкий ррр-гав с интонациями явно возражающими. Девушка опустилась на корточки рядом с собаками, погладила каждую и, почесав за ушами, жалобно попросила:
– Это не Сигет, а кто? Поможете узнать?
Собачки, кажется, не возражали, но их пасти не были приспособлены для речи, а лапы для письма. Жрица-недоучка сообразила и поскорей, пока Денис не начал действовать методом проб и ошибок (умереть при землетрясении и утонуть в лаве девушке нисколечко не хотелось) попросила:
– Покажите нам храм Сигета, пожалуйста!
Собачки благосклонно приняли ласку, дружно вскочили и потрусили к лепестку-храму, где стояла статуя благостно щурящегося босого толстяка в самой простенькой одежде – штанах и рубашке, даже шапки на лысой как коленка голове не было. Зато его пухленькие ноги стояли на мешке.
– Блин, а ведь точно! Это как анекдот про мужика, который повыше будет, если на кошелек взгромоздится. И вещички у него такие простенькие, чтоб торговаться проще было… – запоздало догадался Дэн и тут же озадачился: – Тогда кто этот коварный тип гражданской наружности с весами? Не Зебат и не Ирнат, Сигета нашли, значит, он Трашп или Крисат. И…
– Дэн! – тихо предостерегла брата Света.
– Я не дурак, вернее, не полный дурак, понял, что у Восьмерых внешность обманчива, и в угадайку играть не стану. Чего нам стоило заранее дядюшку расспросить? Как-то все быстро случилось, вот и не подумали, – пожалел Денис, разглядывая мужчину с мешочком на поясе и весами в руке и… В другой руке, которая поначалу показалась свободной, бог держал нечто мелкое и похожее на какую-то принадлежность из женского маникюрного набора. Словом, с равным успехом этот лукавый тип – а в его усмешке парню виделось издевательство над тупостью прихожан – мог оказаться как богом магии, решившим заняться изготовлением артефакта, так и покровителем ремесел с инструментом для тонкой работы.
– Покажите, пожалуйста, Трашпа, – недолго думая снова воспользовалась помощью четвероногих друзей Светлана.
Псы с готовностью, огромными скачками, помчались и встали у «лепестка» со статуей здоровяка, который, покрась его в зеленый цвет, смог бы играть Халка без грима. Только печать интеллекта на лице замазать тональником, и вперед!
– О, значит, лукавый – Крисат! Вот ведь замаскировался! А еще маг, я б его богом шпионов назначил, – рассмеялся Денис и переключился на опознание женской божественной половины.
Алхой молодые жрецы в лицо знали, а две другие женские статуи являлись изваяниями богини искусств Элмай и богини любви Илай. Все три были красивы, только на сей раз угадать, кто есть кто, труда не составило. Цветущую пышной прелестью и таящую циничный холод в очах Алхой Дэн со Светкой и без прежних сонных видений опознали бы с полувзгляда. Элмай, тонкая, звонкая, мечтательная, в летящих одеждах, на удивление точно переданных в камне, держала в руках музыкальный инструмент, похожий на лиру. А Илай, чье платье казалось скорее соблазнительно открытым, нежели закрытым, – цветок. Собаки дружным лаем подтвердили версии жрецов, и закипела работа.
Попаданцы доставали из рюкзаков дары и аккуратно размещали их в чашах: каждому богу свое, как полагалось. Старому «приятелю» Зебату положили гончую смерти из кости харга, Алхой – творение кондитеров из марципана, желе и цукатов, Илай поставили горшочек с живым цветком, названным в ее честь. Сигету Денис ссыпал все до единой монеты, полученные авансом в канатной лавке. Элмай досталось колье-лебедь, сплетенное Светой, а Трашпу – сова в технике макраме, связанная братом. Последним положили в чашу Крисату артефакт-фонарик, сотворенный дядюшкой Ригетом. И пусть работа была чужая, зато идею выдвигал Денис. Последним в очереди оставался Ирнат, которому требовалась кровь.
Нарочно резать самой себя Свете еще не доводилось. Чтобы не оттягивать неприятный момент, она поторопила Дэна:
– Давай быстрее, кто первый?
– Я, – поспешно объявил брат и лихо резанул себя по ладони, зашипел, переваривая массу «приятных» ощущений, и сжал руку в кулак над чашей. Кровь тонкой струйкой полилась вниз.
– Тебе, Ирнат, – припомнив наставления Бельташ, бормотнул жрец и тут же отвлекся, когда кинжал из его руки забрала сестра с намерением продолжить членовредительство:
– Не надо, Свет, нам не говорили, что калечить себя должен каждый.
– Надо, – поморщилась девушка. – Мы оба носим его метки, значит, должен каждый.
Правда, в отличие от брата, пластать руку Света не стала, порезала лишь большой палец и, пожертвовав несколько капель, залечила ранку себе и порез брату.
Все дары заняли положенное место. Однако в храме по-прежнему было тихо, спокойно, светло и пустынно. Боги возвращаться не торопились.
– Эй, а что дальше? Мы должны хором скандировать их имена и уговаривать вернуться на Вархет? – немного растерялся Денис, ожидавший другого эффекта от принесения даров.
Как они были положены кучкой, горкой или горшочком, так и лежали. Никто забирать, кушать, носить или сжигать подношения как не подошедшие по фасону или вкусу не спешил. Свечения, фанфар и прочих божественных спецэффектов не проявлялось.
– Не знаю, – согласилась с недоумением брата Света и глянула на собак, отбежавших к лестнице и теперь укладывающихся там одной теплой кучей с явным намерением хорошенько выспаться. – Возможно, как обычно, мы должны лечь спать?
– С чего это… – начал было возмущаться брат, осекся, вспоминая весь опыт общения с богами, пришедший через сновидения, и протянул: – Пожалуй, что и так. Только где? Тут кроватей-то нет, даже коврика завалящего не имеется. Пыли, конечно, тоже нет, но голый камень на ночевку не вдохновляет. Спальные мешки все у Валта остались.
– Рюкзаки, верхнюю одежду разложим и как-нибудь устроимся, – пожала плечами Света, другого выхода не видевшая. – Наверное, лучше всего там, где собаки. Они вроде как должны самое благоприятное и безопасное место инстинктивно выбирать.
– Может, оно и безопасное, но все равно, будет жестко, – заупрямился Денис и тут же вскинул вверх руку: – О, смотри, на каждом из восьми алтарей лежит какая-то тряпка.
