Наконец-то я почувствовал себя в своей тарелке. До сих пор мне было не очень понятно, зачем вообще я живу не только там, но и здесь. Ну не только же для того, чтобы Вера Астахова через три года сменила фамилию на Скворцова и обрела семейное счастье. А теперь появилась цель. Пусть пока одна из многих других, еще неясных, промежуточная, но она есть! А уж переть к цели, как раненый носорог, невзирая ни на что, я умею. Приходилось и раньше.
– Тяф! Тяф! – подтвердил Джуля. Ну типа хоть ты мне и не обожаемая хозяйка, но я все равно с тобой. Не боись, прорвемся.
Я потрепал подросшего собачонка по холке.
– Джуль, мне пора. Хотя ты, наверное, моего временного отсутствия все равно не заметишь…
То ли у меня просто повысилась квалификация межвременных скачков, то ли сказалось возбужденное состояние, но для перехода в двадцать первый век не потребовалось даже ложиться. Я сел, прикрыл глаза, представил себе, что засыпаю… и вот я уже не Витя Скворцов, а Виктор Антонов. Так, какое у нас здесь число, не помню? Третье января, утро. Народ еще в синей яме, но Интернет все равно работает. И, будем надеяться, хоть некоторые магазины тоже. Что бы такое взять с собой туда для укрепления взаимопонимания? Кроме смартфона. В первую очередь букридер с аудиоплеером такого размера, чтобы пролез в прошлое. К нему, естественно, приличные наушники. И, наверное, маленький квадрокоптер с режимом FPV, то есть полета от первого лица, тоже будет к месту. Наконец, надо узнать адрес, но это совсем просто.
Глава 7
Двор был довольно похож на тот, где я теперь жил, да и дом был той же самой серии. Только тут он стоял на ровном месте и поэтому весь был восьмиэтажным, а у нашего, стоящего на уклоне, два подъезда имели по девять этажей.
Я вошел в подъезд и поднялся на второй этаж. Постоял, чтобы немного собраться с мыслями, – волновался я если и меньше, чем когда с поезда явился на улицу Строителей, то ненамного. И, решив, что хватит отстаиваться, нажал кнопку звонка.
Открыла мне среднего роста черноволосая женщина на вид лет тридцати с небольшим, довольно миловидная. Так как я готовился к визиту и просмотрел немало фотографий, то опознать ее удалось сразу.
– Здравствуйте, Таисия Иосифовна. У меня очень важное дело к вам и вашему мужу, Ивану Антоновичу.
– Проходите, – не очень уверенно предложила она, – но Ивана Антоновича нет, он будет ближе к вечеру.
– Если вы не возражаете, то тогда я сначала изложу это дело вам.
– Хорошо. Проходите вот сюда и начинайте.
Квартира была почти такая же, как наша, только вывернутая зеркально. И меня пригласили в комнату, аналогичную той, где жили Астаховы.
– Вот, – я выложил на стол смартфон и нажал кнопку сбоку. Так как он уже был включен, то экран сразу засветился.
– Это электронная вычислительная машина, по быстродействию превосходящая лучшие современные примерно в сто тысяч раз. Объем ее памяти где-то раз в сто превосходит таковой суммарный у всех ЭВМ мира, вместе взятых. Она умеет не только считать, но и выполняет множество иных функций.
После чего я быстро продемонстрировал калькулятор, набивку текста, несколько фотографий Джульки, запись видео с последующим воспроизведением, а потом запустил фильм «Туманность Андромеды».
– Да, вы все правильно поняли. В настоящее время таких ЭВМ нет и даже ничего отдаленно похожего быть не может. Я из будущего. Из две тысячи восемнадцатого года. Вот, читайте. Это про вашего мужа, статья в электронной энциклопедии.
Я убрал фильм, вывел на экран статью из Вики и протянул смартфон женщине.
– Текст можно двигать вот так, пальцем.
Она быстро пролистала статью примерно до середины, потом вернулась к началу и долго, минут пять, смотрела в экран.
– Так и знала, – прошептала она. – Всего девять лет…
Но потом подняла глаза и с надеждой спросила:
– Скажите, но ведь вы здесь затем, чтобы это исправить? Да? Вы сможете?
– Да, – подтвердил я. – Смогу. Но вот насколько это получится эффективно, можно будет сказать только после личной встречи с Иваном Антоновичем.
– Значит, его еще помнят…
Женщина помаленьку приходила в себя.
– Не то слово. Иван Ефремов по праву считается классиком советской фантастики.
– Ох, извините, сразу не спросила. Вы не голодны? И это трудно – перемещаться по времени?
Все-таки с женой фантаста проще разговаривать, чем, например, с супругой завмага, подумал я. Как только убедилась в весомости моих доказательств, поверила тут же. И явно не подозревает меня ни в какой афере.
– Нет, для меня не трудно. И я не голоден, но чаю бы попил. И вот к чаю.
Я достал из рюкзака торт в яркой коробке, час с небольшим назад купленный в Елисеевском. Очередь, кстати, пришлось отстоять довольно приличную.
– А это уже из двадцать первого века.
На стол легли два плода киви.
– Что это?
– Киви. Новозеландцы скоро искусственно выведут этот фрукт из какого-то китайского крыжовника и назовут в честь птицы, которая является символом их страны. Попробуйте.
– Нет, я, если можно, подожду Ивана Антоновича. Но чего мы здесь-то сидим, пошли на кухню!
В процессе дегустации торта и запивания его чаем я в качестве ответа на вопрос «Как там у вас живут?» начал просто показывать фото из телефона, иногда их комментируя.
– Это Москва? – удивилась Таисия, глянув на фото Москва-Сити. – И много в ней стало таких мест?
– Всего одно.
– Ну, тогда ладно…
Потом, глянув на фото храма Христа Спасителя, женщина спросила:
– Вы были и в более далеком прошлом?
Но потом пригляделась и уточнила:
– Нет, это, похоже, ваше время.
– Да, храм построили заново на месте бассейна.
– Ну, может, и правильно… бассейн-то там точно не к месту.
Я ждал, когда же она начнет спрашивать про коммунизм, и был готов начать оправдываться – мол, увы, это оказалось далеко не так просто, как вам обещал Никита… но, похоже, Таисии на этот самый коммунизм было начхать. Зато ее почему-то заинтересовали снимки Виктора Антонова на моноколесе.
– На чем это он?
Я кратко объяснил.
– И трудно на таком ездить?
– Не очень. Примерно как на велосипеде, и учиться столько же.
– Вы тоже умеете?
– Да.
– Нравится?
– Ага, первое время вообще было впечатление, что я не еду, а лечу над дорогой. Потом, правда, привык. И вообще, это же очень удобный индивидуальный транспорт, полностью совместимый с общественным. Доехал до метро, взял его с собой, как чемоданчик, а потом вышел и снова едешь куда надо.
