У эльфа словно камень с души свалился. Живой!
— Быстрее, идиот! Мне долго не провисеть!
— Я не дотянусь. Погоди, сейчас… — Таррэн ненадолго исчез из поля зрения мальчишки, заставив Белика яростно зашипеть. Торопливо сбросил мешающуюся перевязь, выхватил свои мечи и, мысленно перед ними извинившись, двумя быстрыми ударами высек две глубокие выемки прямо в камне. После чего снова упал на живот и, зацепившись носками за сделанные щербинки, свесился с обрыва, насколько позволила длина тела.
— Дерьмово, — напряженно оценил его попытку Белик: изящные пальцы эльфа не доставали до него буквально на ладонь.
— К’саш! Подтянуться сможешь?
— Нет.
— Почему? Одну руку отпустишь, оттолкнешься и…
Белик странно посмотрел в полные тревоги глаза и очень медленно покачал головой.
— Я не оставлю мечи.
— Ты спятил?! Свалишься же… сумасшедший! С’сош!! Иррадэ! Трэнш варрак…
— Не выражайся при дамах! — сухо отозвался пацан, заставив шипящего от ярости эльфа выдохнуть и умолкнуть. Проклятье! Висит, как сопля на веревке! Еще пара минут — и рухнет в бездну, красиво расплескав мозги о камни внизу, но все равно туда же — в героя играть! Когда на кону стоит жизнь, даже самый глупый эльф предпочтет оставить лучшие клинки, но спасется сам. Только родовые мечи, пожалуй, не бросишь, но они и встречаются лишь у избранных.
Неожиданно на ноги Таррэна легла немалая тяжесть.
Эльф вздрогнул всем телом, странным образом извернулся, пытаясь понять причину, но встретился взглядом с оскалившейся хмерой, что придавила его своим весом, почувствовал на шее горячее дыхание, красочно представил, как милые зубки смыкаются на его горле, и… внезапно улыбнулся.
— Отлично. Ты очень вовремя. Помоги-ка спуститься пониже, а то я не дотягиваюсь.
Траш глухо заворчала и едва не двинула лапой по нагло лыбящейся ушастой морде, но то ли Белик что-то шепнул ей мысленно, то ли грозная зверюга прекрасно видела через него и сама поняла, что другого выхода нет… неясно. Однако она послушно приподнялась, позволила ненавистному темному рыбкой скользнуть вперед и сильнее свеситься с обрыва. И только потом улеглась на эльфа снова, давая ему возможность не сорваться в черную пропасть и вытащить наружу своего драгоценного малыша.
Таррэн скрипнул зубами от боли в придавленных мышцах (тяжелая оказалась киса!) и протянул руки, плотно обхватив предплечья упрямого пацана пальцами. Они показались совсем тонкими, детскими, очень хрупкими, но он слишком хорошо помнил, какая сила в этих слабых с виду руках, а потому стиснул их настолько крепко, насколько мог. В тот же миг почувствовал острые зубы на собственном ремне и вопросительно посмотрел на Гончую. Его тут не перекусят пополам? Случайно, разумеется, а то такой момент удачный…
Белик растянул губы в широкой усмешке, лихо подмигнул в ответ и неожиданно уперся стопами в камень, извернувшись совершенно невероятным образом и повиснув почти параллельно земле. После чего согнул ноги в коленях, заметно напрягся и на мгновение замер, готовясь к новому безумию. Вместе с ним напряглась и Траш, тогда как эльф мгновенно покрылся громадными мурашками.
Боги! Что он собирается делать?! Неужели рискнет?! Нет, даже думать об этом не хочется!
— Тяни! — внезапно рявкнул мальчишка, и хмера одним мощным рывком дернула за ремень, одновременно спрыгивая с эльфа и стремительно отшатнувшись назад.
Таррэн тихо взвыл, чувствуя, что его буквально разрывает пополам, потому что Белик и не подумал выпустить свои клинки, а, напротив, использовал сейчас его и хмеру как тягловую силу, стараясь высвободить лезвия из твердой скалы. И каким только образом он смог их туда загнать?! Да еще с такой мощью?! Трэнш! И что ж за сталь у него такая, что легко режет камень будто простую мешковину?! А проклятая зверюга продолжала упорно тянуть эльфа за врезавшийся в живот ремень, словно пыталась выдернуть его прямо так, через спину!
Лезвия протестующе заскрежетали, но, не в силах противостоять совместным усилиям троих не самых слабых в этом мире существ, с тихим пением вдруг высвободились и победно сверкнули двумя серебристыми молниями. Таррэн успел только ошеломленно моргнуть, как в тот же миг его отшвырнуло от края, высоко подбросило, а потом чувствительно приложило спиной и затылком о скалы. После чего сверху, в довершение всех сегодняшних неприятностей, рухнуло что-то увесистое, упав ему точнехонько на живот.
— Ха! Пара пустяков! — измученно прошептали ему в ухо, и Белик, предусмотрительно приземлившийся на мягкое, обессилено обмяк.
— Ты… ненормальный кретин… идиот… придурок, каких мало!
— Сам такой… дылда ушастая!
— Какого Торка… — пытаясь восстановить дыхание, прохрипел эльф. — Да слезь же с меня, болван! Одна чуть пополам не перекусила, второй дух едва не вышиб… сговорились вы, что ли?!
— Тебе бы стоило вышибить кое-что другое! — Пацан со стоном сполз с оглушенного темного и буквально рухнул рядом, уткнувшись носом в заботливо урчащую хмеру и позволив ей пройтись горячим языком по лицу. — Мозги, например! Да времени жалко!
— На Торка тебе понадобились эти железки?!
— Да? А ты бы свои бросил?!
Таррэн возмущенно сел, позабыв даже про боль в мышцах и животе, но выразить свое мнение глупцу, не понимающему ценность родовых клинков, не успел — во все глаза уставился на парные мечи, загадочно посверкивающие на солнце безупречной эльфийской ковкой. Один чуть более длинный, заточенный особенным образом и слегка изогнутый на конце. Второй — покороче, потоньше и поизящнее, явно под левую руку. Оба безупречно гладкие, покрытые сложнейшими защитными рунами от рукоятей до изумительно тонкого острия, прекрасные, совершенные… Настоящая пара! Да, такие не бросишь, не предашь. Жизнь отдашь, но никогда не оставишь свою душу на растерзание воронам.
— Б-бездна… — сглотнул эльф, неотрывно глядя на этот шедевр мастеров Темного леса.
Он знал эти клинки! Помнил их с тех давних времен, когда был еще юн и слаб и когда ему было ох как далеко до звания лучшего меча леса! Небо! Это же те самые клинки!
— Откуда у тебя это?! — почти прошептал он, с замиранием сердца увидев в основании сак’раши до боли знакомый герб — свернувшегося клубком черного дракона, охраняющего раскидистый ясень — родовое дерево Л’аэртэ.
Белик заметно помрачнел и тоже сел, опираясь на бок недовольно заворчавшей хмеры. Бесстрашно подтянув свое «проклятие», он бережно сдул с клинков невидимые пылинки и легко приподнял, отчего на лезвиях на миг блеснул сложный рисунок эльфийских рун. И он явно не чувствовал ни дискомфорта, ни жжения, ни даже покалывания в пальцах, потому что это было его, родное.
— Белик?! Где ты их взял?!
Родовые клинки Л’аэртэ мягко сверкнули, признавая хозяина, а мальчишка вдруг посуровел и тяжело посмотрел на потрясенного до глубины души эльфа.
— Сам догадаешься или тебе все разжевывать надо? Ты ведь был в стороже?
