Заслышав подозрительный шум, Белик тихо застонал.
— Опять… Чего встали, идиоты?! Бегом отсюда! — Он змеей выполз из-под толстой плиты, что вполне могла стать его надгробным камнем, но тут же припал на четвереньки и быстро прыгнул, оттолкнувшись всеми четырьмя конечностями сразу. Словно не заметив шарахнувшихся в стороны людей, Белик в мгновение ока преодолел огромное расстояние, миновал округливших глаза эльфов и со всего маху ударил Таррэна в спину. Ровно в ту секунду, когда тот собирался ступить на следующую плиту.
— Не так, пр-ридурок! Куда?! Я кому с-сказал про щиты?! Р-р-разорву!
Темный эльф, нутром почуяв опасность, резким движением повернулся, умело избежав удара растопыренной пятерней. Затем так же резко наклонился, сбрасывая с себя пацана, с силой отшвырнул его прочь и одним движением оказался на ногах, больше не собираясь спускать наглецу ни единого лишнего слова.
Белик, отлетев на добрый десяток шагов, ловко извернулся прямо в полете и упал на все четыре конечности, как разъяренный кот перед новым броском. Взбешенный чужой тупостью, всклокоченный, в разодранной на спине куртке, что сейчас топорщилась дыбом, подобно гребню костяных игл у разгневанной хмеры. С поблескивающими сквозь рваную ткань звеньями удивительной кольчуги. Покрытый с ног до головы какой-то липкой субстанцией, подозрительно похожей на засохшую кровь. Приподнявшись на носках и кончиках пальцев, мальчишка люто оскалился и чуть присел, словно изготовившись к новому прыжку, а глаза его полыхнули такой смесью ненависти, голода и звериной жажды крови, что даже Урантар непроизвольно попятился.
До людей донесся глухой утробный рев, в котором не осталось ничего человеческого. А следом из темноты зияющего прохода — жалобный крик измученной, израненной и напуганной хмеры, которой вторил полный отчаяния стон вжавшегося в землю Карраша. И он смотрел на изменившегося хозяина с таким ужасом, что остальные мигом поняли: это плохо.
— Малыш! — горестно простонал Страж, покачнувшись от какой-то дикой мысли. — Да как же ты… Мы ведь почти дошли!
Со стороны пройденного ущелья донесся новый гул, уже ближе. А следом за ним блеснул и зловещий отсвет гигантского пожара. Настолько яркий, что уже почуявшие запах свободы люди не могли его не заметить. Но когда оглянулись, выискивая источник огня, то в тот же миг дружно похолодели, потому что увидели то, чего никак не ожидали на пороге спасения: вставшее на дыбы алое пламя, растянувшееся от скалы до скалы и с огромной скоростью метнувшееся им навстречу. Одной сплошной стеной от самой границы, стремительно накрывая тропу огненным покрывалом смерти.
При виде новой напасти у Аркана вырвался тихий стон.
— «Стена огня», — обреченно сообщил Элиар, обреченно опуская руки. — Она будет здесь через три удара сердца, а у нас с братом больше не осталось сил.
— Тогда бежим! — всполошился рыжий. — Осталось совсем немного! Вон Траш, похоже, открыла проход!
— Он уже закрывается, если ты не заметил, — так же равнодушно отметил Танарис, медленно опускаясь на землю. — Нам не успеть.
— Эй! Вы чего! Так же нельзя! Белены объелись?! Или по голове сильно ударило?!
Светлые внезапно полностью утратили интерес к происходящему, скатившись в какую-то странную апатию и безразличие, от которого их не смогло пробудить ни гневное урчание изменившегося и, похоже, по-настоящему озверевшего Белика, ни изумленно-потрясенные взгляды смертных, ни даже ужасающе прекрасное зрелище стремительно приближающейся смерти, от которой им, наивным глупцам, вздумавшим перехитрить древних строителей тропы, уже было не уйти.
— Рыжий, Аркан, хватайте их и тащите вперед! — властно распорядился Урантар, краем глаза косясь на ревущее пламя. — Таррэн, прикроешь! Ирбис, помоги! Сова, бери мой щит, там где-то есть еще одна ловушка, которую надо закрыть. Молот, не отставай! Литур, марш отсюда!
— А ты? — оторопело оглянулся молодой воин.
— Я заберу Белика. Все, пошел!
Литур буквально улетел вперед от могучего толчка.
Весельчак беспомощно оглянулся на жутковато скалящегося пацана, у которого отчего-то подозрительно изогнулись пальцы, а ногти почти превратились в настоящие когти, куртка на загривке приподнялась, мокрая от пота рубаха прилипла к телу. По обнажившемуся правому плечу все быстрее бежали алые струйки, красноречиво свидетельствуя, что он еще и ранен. Причем не раз. А глаза… бешеные они стали. Действительно бешеные, будто из них ушел всякий разум, а рассудок отчего-то помутился.
— Малыш, опомнись, — тихо произнес Страж, с побледневшим лицом приближаясь к кровожадно оскалившемуся племяннику. — Это я, всего лишь я… Малыш, а помнишь, как я вытаскивал тебя отсюда? Давно. Очень. Вы были совсем маленькими… но ты так же рычал и бросался на нас, защищая Траш? Помнишь ее? Твоя половинка, твое сокровище, твоя стая? Траш, твоя кровная сестра? Она ждет тебя здесь, совсем неподалеку… А помнишь Каррашика? Помнишь, как спасали его? Он тогда руки тебе лизал, а меня укусил, зараза зубастая? Помнишь, на кого он тогда был похож? А потом вдруг увидел нашу красавицу и решил, что больше никого не хочет пробовать? Малыш…
В ответ донесся полный ненависти утробный рык.
— Уходите! — хмуро бросил Таррэн, отворачиваясь от сулящей спасение двери. — Урантар, и ты тоже.
— Нет. Я его не брошу.
— Ты погибнешь!
— Нет, — упрямо поджал губы Страж и еще на шажок приблизился к гневно урчащему мальчишке. Тот тихо зашипел и снова оскалился, обнажив неестественно крупные зубы, почти потерявшие сходство с человеческими, а затем припал еще ниже к земле и ощутимо напрягся. Кажется, сейчас прыгнет.
Темный эльф сжал кулаки, покосился на сплошную стену огня, грозящую выжечь весь этот наполненный человеческими костями пустырь, проводил глазами безучастных собратьев, которых буквально под руки уводили слабые смертные. Медленно… слишком медленно. Так не успеть: пламя слишком близко. Он вдруг поймал ненавидящий взгляд люто горящих глаз и напряженно замер.
— Уходи, Урантар, я его возьму.
— Ты не сможешь…
— Уходи! — рявкнул эльф уже во весь голос, неотрывно глядя в вертикальные зрачки, ставшие совсем такими же, как у хмеры. Посмотрел властно. Жестко. Так, как умел когда-то остужать буйные головы вспыльчивых и своенравных сородичей. Так, как заставил когда-то отступить даже отца. Как хозяин, повелитель, как только может высшее существо смотреть на слабого детеныша. — Вон отсюда!
И несговорчивый Страж подчинился. Вздрогнув, он мгновение смотрел в неуловимо изменившееся лицо перворожденного, на котором внезапно отразилась внутренняя сила, и медленно отступил. После чего, стремительно развернувшись, во весь опор ринулся нагонять остальных.
— Рыжий, бегом! Да не смотри на меня, дурень! Скорее, если жить хотите! Руки в ноги, эльфов на плечи и бегите, пока дверь не закрылась! У нас всего пара минут, прежде чем огонь доберется сюда и все спалит!
