Первого урода она ударила так, как футболисты иной раз пытаются забить мяч – ногой в отчаянном прыжке, уже падая боком на землю. Правда, вражеская голова вовсе не слетела с плеч, как произошло бы наверняка с головой обычного человека. Выродок лишь отшатнулся и покрутил шеей, восстанавливая контакт с тем, что заменяло ему мозг. Возможно, он на какое-то время потерял ориентацию, но быстро пришёл в себя и бросился в атаку. Однако и Айви не грохнулась на землю, подобно футболисту. В этом матче время не останавливали после красивого гола. Единственный зритель увидел, как девушка коснулась пальцами асфальта, ловко перевернулась через голову и опустилась позади противника. Не успел тот понять, что происходит, как получил серию восходящих ударов, начиная от того места, где у людей прячутся почки, и заканчивая короткой мясистой шеей. Айви отработала так, как шинкуют зелень профессиональные кулинары. Быстро, резко, сильно. Выродок и теперь удержался на ногах, лишь сделал вынужденный шаг вперёд. Айви тоже отскочила, и этого хватило, чтобы Николай смог выпустить в противника последнюю пулю. Кажется, попал удачно – в коленку или рядом. Нога урода подкосилась, и он грохнулся на асфальт лицом вниз.
– С почином! – пробурчал под нос Николай.
Однако к ним неслось ещё несколько выродков покрупнее, и шансы вновь устремились к нулю. Айви приняла чуть в сторону, возможно, чтобы не перекрывать Николаю линию стрельбы. Вот только стрелять ему было нечем – запасные обоймы затерялись в недрах перевёрнутого фургона, а потому он бросился вперёд, врукопашную.
Пока Айви пыталась взять на приём медленно приближающегося уродца, Николай подбежал к уже поверженному противнику, который только начал подниматься, и ударил его пистолетной рукояткой между небольшими роговыми наростами. От души ударил, с размаха, как колют дрова или рубят шашкой. Уродец обмяк, уткнулся безобразной харей обратно в асфальт. Зато в следующее мгновение Николай получил мощный удар в грудь от его соплеменника, чудом увернувшегося от Айви.
Николай летел. Он летел и удивлялся, что полёт длится так долго. То ли замедлилось время, то ли ускорилось восприятие, то ли ему действительно отвесили изрядного тумака. В конце концов, он всё же упал. «Тачдаун» – пронеслось в голове что-то из бейсбольной терминологии. Сознание на миг погасло, но тут же восстановилось, немного поигрывая настройками, точно в фильме про робота-убийцу. Упал он, как выяснилось, удачно, ничего себе не сломав, но дух из него выбили, и сил подняться уже не осталось.
Айви пришлось продолжить бой в одиночку. На её стороне была скорость, на стороне противника – сверхъестественная неуязвимость и масса. Пока медлительные выродки соображали, что к чему, Айви успевала сойтись с ними на короткую дистанцию, нанести серию ударов и отступить на исходную. Проблема, однако, заключалась в том, что изящные её атаки не приносили врагу практически никакого урона. Зато единственный раз, когда когтистая лапа зацепила девушку, от платья оторвался здоровенный лоскут, а на боку появилась набухающая кровью рана. Айви даже не вскрикнула. Но явно разозлилась. С её руки слетела молния, и шкура обидчика задымилась. Впрочем, иного ущерба он и теперь не понёс. Айви приложила к боку ладонь и пошевелила пальцами, зондируя рану. Свободной рукой махнула перед собой, словно отгоняя мошек. Горячая, судя по мареву, волна накатила на врагов, сбив их с ног, и на этом, похоже, запас боевых чудес у овды закончился. Она приподняла платье, оголив левую ногу, и вытащила из ножен, прикреплённых чуть выше колена, стилет.
Сперва она держала его остриём вперёд в вытянутой руке, как держат шпагу или рапиру в одной из атакующих позиций. Но не атаковала, а выжидала. Уродцев оружие не впечатлило. Они уже поднялись и приготовились к новому приступу, но тут Айви чуть шевельнула лезвием, и стилет превратился в змейку. Во всяком случае, так показалось Николаю. С такого расстояния он не смог разглядеть пасть с ядовитыми зубами или какие-то иные характерные признаки, не услышал шипения или треска погремушки, однако змейка послушно сворачивалась и распрямлялась, точно пружина, когда девушка делала выпад. Видимо, какую-то угрозу в новом оружии выродки всё же распознали. Они стали вести себя куда осторожнее – медленно обходили Айви с флангов, стараясь не спускать глаз с живого стилета.
В этот момент Николай услышал мотоциклетный рокот, и его внутренности сжались, словно ощутили эффект невесомости. Впрочем, Николай в космосе не бывал, так что сравнение вышло достаточно надуманным. Тут он понял, что мотоцикл гремит один, без «оркестра», и скорее всего это едет не банда байкеров, а какие-нибудь местные селяне. Однако и второе предположение оказалось ошибочным. Разглядев пассажиров, он понял, что подмога прибыла, но не к выродкам, а к ним с Айви. Прибыла в самый последний момент, когда Николай и думать забыл о шелки. Но, оказывается, именно тюлени-оборотни и восседали на тяжёлом мотоцикле «Урал» с коляской, наверняка трофейном, отбитом у противника ещё во время стычки в таверне. Гахарт в потёртых крагах и мотоциклетных очках эпохи начала двадцатого века сидел за рулём, Таран позади него размахивал рукой, готовясь пустить заклинание, ну а Лугвал едва помещался в коляске и, кажется, готов был вылететь из неё, подобно пробке из-под шампанского. Вскоре выяснилось, что шелки умеют не только драться врукопашную, но и неплохо стрелять. Стреляли они из небольших арбалетов очень слабого боя, быть может, лишь чуточку мощнее детских пружинных пистолетов или луков, что заряжают стрелами с присосками на конце. Вылетай из таких арбалетов обычные снаряды, они вряд ли причинили бы кому-либо существенный урон, тем более неуязвимым для пуль выродкам, но стрелы шелки к обычным не относились. Размером с карандаш, не больше, они начинали искрить уже во время полёта, словно их переполняла энергия, а когда попадали в цель, раздавался треск и вспышки были, как при электрической сварке. Окрестности тут же наполнил запах озона, шкуры противников задымились, а по сторонам разбегались электрические разряды и вольтовы дуги, которые, подобно огненным змеям, набрасывались на всех, кто стоял рядом. На всех, кроме Айви.
Со стороны это напоминало недавний пожар на трансформаторной подстанции, когда темнота охватила весь город. Зеленоватые шкуры дымились, яркие сполохи стекали по ним, и хотя выродки устояли, но и наступательные возможности их иссякли. Они попытались ответить шелки собственной магией, но безуспешно, а подойти ближе, чтобы пустить в ход силу, зубы и когти, им не позволяли всё новые и новые удары. Вражеское войско медленно отступило в сторону перевёрнутого грузовика. Большого ущерба они не понесли, но одного уродливого собрата всё же волокли под руки. Когда вся компания укрылась за грузовиком, в битве наступила пауза. Но шелки посовещались, перегруппировались, покинув мотоцикл, и двинулись на врага развёрнутым строем, одну за другой посылая электрические стрелы. Отделка и всевозможные пластиковые детали грузовика вскоре задымились, кое-где показались язычки пламени, готовые перекинуться на разлившееся масло. Так что вскоре выродкам пришлось спасаться бегством. Они бежали грузно, едва пробираясь через спутанную ветрами жухлую растительность. Двое прихрамывали, остальные просто выбились из сил, а впереди их не ждало ничего, кроме горизонта. Николай уже прикидывал, не организовать ли преследование, однако в сотне шагов от дороги фигуры одна за одной взорвались тёмными облачками, как перезрелые грибы-дождевики…
