Казалось, с её пальца готова сорваться молния, дабы испепелить на месте наглого дилетанта.
– Нет, не сошёл. – Николай машинально прикрылся ладонью. – Нужно ответить хитростью на хитрость. Составить какой-нибудь договор дарения с условием не причинения вреда или что-то подобное.
– Я не могу дарить, продавать, сдавать в аренду источник. Это родовое владение. Я могу передать его по наследству моей внучке, и больше никому.
– Только внучке? – заинтересовался Николай.
– У нас так принято, – отмахнулась Айви.
– Ладно. И вы не можете передать его никому другому. А юридически?
– В смысле? – Она задумалась. – А, понимаю. Нет. Я могу составить какую угодно бумагу, но дело не в этом. Сила источника и магия вообще не подчиняются юридическим нормам.
– А что, если в таком случае просто впарить ему фонтан?
– Вы опять за своё? Кажется, я только что объясняла…
– Следите за словами, барышня. Я сказал не источник, а фонтан, – с ухмылкой пояснил Николай. – Фонтан по бумагам принадлежит музею, но в наше время за взятку можно продать хоть Транссибирскую железную дорогу. А я, между прочим, знаю историю, когда один коммерсант в соседней области купил именно фонтан и поставил на его месте ресторанчик. Удобно – водопровод, канализация, всё уже на месте, фундамент отличный. А место бойкое – центр города.
– Да нет, ерунда, – отмахнулась Айви. – Он не сцапает такую наживку.
– Сцапает, если будет считать, что это даст ему власть над источником.
– В том-то и дело, что он сможет так считать, только если это действительно так и будет. И к тому же, чтобы «впарить», как вы выражаетесь, что-то врагу, его нужно для начала найти. А мы даже не знаем, кто он такой. Поэтому заканчиваем трёп и давайте приступать к отработке альтернативных версий.
* * *
Как вскоре выяснилось, альтернативную версию Айви надеялась отработать во время посещения некоторых достопримечательностей магического мира.
– Мы должны съездить к Поющему Водопаду или Мохнатому Валуну и посмотреть на месте, что там да как.
– Зачем? Вам мало проблем с собственным источником?
– Мы знаем обстоятельства со слов графа, но и граф отправлялся туда не сам, а посылал подручных. Так что за точность информации ручаться нельзя. Если всё потрогать своими руками, можно обнаружить кое-что пропущенное ими.
– Но граф ведь не просто так не решился сам трогать руками… – остерёг Николай.
Но Айви не слушала его, она уже увлеклась идеей, позволяющей хоть на шаг приблизиться к разгадке…
По сравнению с Кавказом или с Аппалачами Анды производили впечатление величественных, но безжизненных. Во всяком случае, горы, на какие вывела Айви «Транспортёр», напоминали высокие и крутые барханы из чёрного песка или терриконы, ещё не поросшие травой и кустами; из-за гигантских размеров они ничем не походили на привычные Николаю ландшафты из скал, снегов, мхов и леса. Всё вокруг выглядело каким-то инопланетным, чужим. Единственным признаком человеческой деятельности была узкая дорога, по которой они ехали, а также защитные сооружения от обвалов. Вместо привычной каменной кладки они представляли собой металлические сетки, набитые булыжником, но и булыжник был мелким, словно Анды приобрели его остатки на распродаже.
Здесь, где бы они ни находились, начиналось лето. На чистом небе светило солнышко и заметно припекало высунутую из окна руку, но сильной жары, впрочем, не ощущалось из-за прохладного воздуха и набегающего потока. Чили? Боливия? Перу? Эквадор?
Николай подумал, что вместе с Айви посетил никак не меньше полусотни стран, но не смог бы утверждать, что был по-настоящему хотя бы в одной из них. Эдакий глобальный транзит. Только вместо стандартных аэропортов небольшие отрезки дорог.
Через пять минут езды Николай ощутил нехватку воздуха, хотя дышал во всю грудь. Он даже ремень ослабил, перехватив его рукой перед механизмом натяжения, но всё равно чувствовал, будто лёгкие забиты пылью. И лишь потом понял, что так сказывалась высота.
Долина открылась взору внезапно, точно сменился слайд в диапроекторе. Мгновение, и вместо чёрного песка – зелень травы и небольшое ультрамариновое озерцо, куда прямо на торчащие островками валуны падает с высокой скалы вода. Она разбивалась о камни, превращаясь в мельчайшую пыль, которая резала солнечные лучи на спектральные полосы. Несмотря на видимую мощность потока, гладкое зеркало озерца нарушалось лишь небольшой рябью.
Неподалёку от водопада, чуть выше радуги, на уступе скалы сидел старый индеец. Кроме грязного пончо на нём была шапка, отдалённо похожая на будёновку, и засаленные штаны. При этом ноги индейца оставались босыми. Он не шелохнулся ни при появлении фургона, ни позже, когда Айви с Николаем выбрались наружу и подошли к озерцу вплотную. Водопад не зря назывался Поющим. То ли сама вода создавала гул, похожий на пение, то ли она вовлекала в игру воздух, то ли ветер добавлял звучанию объём, но возникало ощущение не инструментальной музыки, а именно пения. Причём пение не выходило монотонным, заунывным. Менялись голоса, менялась мелодия, менялись тембр и высота звучания.
Пение воды оказалось не единственной местной достопримечательностью. Под водопадом, прислонившись хребтом к торчащему из воды камню, сидел человеческий скелет. Возможно, он не сидел, а просто верхняя часть его торчала из воды, а возможно, нижней части и вовсе не было, но ощущение возникало такое, будто скелет сидит. В грудной клетке между рёбрами торчал серебристый кинжал или нож, который за неимением плоти удерживался лишь покрытой мхом трещиной в камне.
– Похоже, вместо монет здесь бросают на удачу людей, – произнёс Николай. – Кто это может быть?
– Не знаю, – сказала Айви. – Но вряд ли костяк слишком старый. Он бы разрушился под напором воды и ветра за несколько лет.
Она что-то крикнула по-испански, обращаясь к босоногому индейцу. Тот не ответил. Тогда девушка заговорила на абсолютно непонятном Николаю языке. Был ли то кечуа – язык инков или какой-то из языков андских племён, Николай определить не смог. Однако язык точно не принадлежал к утраченным, потому что на этот раз старик произнёс пару слов в ответ. При этом он и не подумал вставать или хотя бы сделать приветственный жест.
– Что он сказал? – поинтересовался Николай, потому что Айви, как бывало обычно, не соизволила сама поделиться добытой информацией.
– Сказал, будто ничего не знает о том, что здесь произошло, – ответила овда. – Сказал, что его это не интересует, он вообще пришёл сюда умирать, и мы своим появлением ему помешали.
– Надо бы извиниться перед человеком, – с сарказмом предложил Николай.
Но овда не прореагировала. Ни на сарказм, ни вообще на голос. Она что-то прикидывала в уме, осматривая местность и прислушиваясь к пению воды.
– Теперь давайте вернёмся к машине, – сказала наконец Айви. – И затем, пожалуйста, не мешайте. Мне нужно сосредоточиться, чтобы проверить кое-какие догадки.
