Люди продолжали недоумевать и теряться в догадках о предназначении пленных, как вдруг произошло то, чего никто никак не ожидал. Из одного из поселений вывели несколько тысяч человек и, к ужасу окрестных крестьян, пригнали на окраину столицы к самому большому входу в подземелье. Там уже находился большой отряд воинов, выстроившись в несколько рядов по обе стороны от входа. Когда первые ряды пленных, пройдя между ними, подошли к самому входу, из маленькой ниши в камне, словно выйдя из стены, появился жрец. Повернувшись к воротам и воздев руки к небу, он произнес что-то длинное, витиеватое и совершенно непонятное. Массивные створки из цельных каменных плит, много лет закрытые наглухо, с негромким шумом разомкнулись, обнажив хитроумные запорные конструкции, и стали разъезжаться в стороны, исчезая в каменной толще. Воины опустили копья, направив их на пленных, а стоявшие в задних рядах приготовили луки. Охранники подали знак, и толпа ошеломленных пленников обреченно двинулась вперед, исчезая во тьме зловещего проема, и вскоре скрылась в нем. Отряд воинов, четко перестраиваясь, вошел следом. Последним в него нырнул жрец, после чего плиты, выйдя из стен, сомкнулись, словно гигантские челюсти, проглотив эту огромную толпу людей как ни в чем не бывало.
Вслед за этим событием, с промежутками в несколько недель, пленных из всех поселений поочередно через несколько больших входов стали перегонять в подземелье. Их место в поселениях занимали рабы, которые уже не годились для работ, а также попавшие в рабство за долги и преступления. Однако и они пробыли там недолго. Их постигла та же таинственная и ужасная участь: всех их бесследно поглотили бездонные и ненасытные, выдыхающие могильный холод пасти чудовищного, порожденного явно нечеловеческим разумом подземелья.
А вскоре после того как первые несчастные исчезли в его недрах, в городе и его окрестностях стали происходить еще более непонятные и наполняющие души ужасом явления. Сначала в одну из ночей, которая была особенно душной и тревожной для с трудом засыпавших людей, далеко в пустыне к юго-западу от города вдруг вспыхнуло, разлившись на полнеба, и горело до самого утра ослепительное зарево. Тогда кто-то вспомнил, что в одном из посланий работников, строивших подземелье, говорилось о широком и очень длинном подземном ходе, проложенном на большой глубине именно в том направлении. А спустя еще некоторое время уже в самом городе через промежутки времени примерно в месяц по ночам стало появляться призрачное сияние, исходившее, казалось, прямо из земли. Оно охватывало весь город и его ближайшие окрестности. Его испускало все: земля, вода, стены домов и другие сооружения. Выглядело оно настолько необычно, что его невозможно было описать. Оно не имело никакого цвета, оно было совершенно прозрачным, но в то же время прекрасно видимым. Оно ничего не освещало, но при этом, несмотря на темноту, в нем были прекрасно видны все предметы, ибо оно совершенно четко очерчивало и оттеняло их, отчего каждый из них неестественно ярко выделялся на фоне других. Эта картина в целом была настолько чужда глазу, что очень быстро утомляла его и вызывала мучительное чувство подступающего безумия. Поэтому люди в такие ночи старались без крайней нужды не выходить из домов, так как в них сияние почти не проникало. Но они не были защитой от необъяснимого чувства тревоги, беспокойства и еще чего-то неописуемо мучительного, что невозможно было выразить словами. В такие ночи никто в городе не мог спать, все лишь безмолвно молили богов скорее послать им утро, которое рассеивало ужасные наваждения. Наутро люди чувствовали себя измученными и опустошенными, совершенно не способными на какую-либо работу, а некоторые просто не доживали до него, умирая непонятно от чего. Оказавшиеся же в это время на улице нередко рассказывали, что слышали едва различимые, но ужасающие звуки, напоминавшие вопли многих тысяч голосов, наполненные невыносимым страданием и отчаянием. Эти звуки, в сочетании с режущими глаза иллюзиями, сами причиняли невероятные мучения, которые выносили далеко не все. И никого не удивляли многочисленные убийства и самоубийства, порой массовые, совершаемые в такие ночи.
Но все это не шло ни в какое сравнение с тем, что на улицах города вдруг стали появляться невиданные чудовища. Их совершенно ужасный облик сочетал в себе облик изуродованных людей и различных животных, людей и чего-то невообразимого или же был не похож вообще ни на что. Общим же у всех у них было то, что они были словно обожжены или обварены кипятком. По ночам монстры, вылезая неизвестно откуда, передвигались по городу, днем же прятались в различных укрытиях, из которых появлялись, лишь будучи вспугнутыми. Такие появления вызывали у оказавшихся рядом людей оцепеняющий испуг и непреодолимую панику, а нередко смерть от разрыва сердца или безумие. Людей охватил страх, ибо они сочли все это не чем иным, как приближением конца света. Но после того как чудовища стали попадаться мертвыми, а тем более после того как стражники убили нескольких из них, люди поняли, что это – вовсе не Кара Небесная и с ними можно бороться. Властитель, в свою очередь, поспешил объявить, что боги не имеют к этим существам никакого отношения и благословляют их уничтожение. Существа же эти являются порождением «темного Зла», явившегося из «Диких Земель». Никто из людей, даже мудрецы, понятия не имели, что такое «темное Зло» и где лежат Дикие Земли, но объяснение повелителя, как всегда, устроило всех, и никто больше не стал над этим задумываться. И конечно же, испытывая перед чудовищами панический страх и отвращение, они не стремились проявлять усердие в их уничтожении или изгнании. Они предпочитали вообще с ними не встречаться, предоставляя это дело страже, которой некуда было деваться. Когда же было замечено, что чудовища передвигаются лишь по ночам, прячась днем, а также стремятся в конце концов покинуть город, их просто предоставили самим себе, убивая лишь тех, кто пытался нападать на людей. Умерших и убитых утаскивали за город и сжигали дотла.
Спустя же еще некоторое время стали происходить совсем уж страшные явления. Некоторые женщины, а их постепенно становилось все больше, вместо младенцев стали производить на свет не менее жутких уродов и чудовищ, в большинстве своем совершенно не похожих на людей. Они обычно отдаленно напоминали некоторых животных, в основном рыб или рептилий, а зачастую были вообще ни на кого не похожи. От чудовищ же, появлявшихся неизвестно откуда, они отличались тем, что не выглядели обожженными и изуродованными. Наоборот, их облик, при всей своей невероятности, был весьма ладным и гармоничным. Едва родившись, они уже способны были передвигаться, проявляя поразительную живучесть и агрессивность, что часто позволяло им скрыться, да еще и загрызть и съесть кого-нибудь по дороге. Исчезали они чаще всего в Ниле, заставляя жителей прибрежных селений долгое время трепетать от ужаса. Других же удавалось убить, однако это требовало достаточной храбрости и ловкости. Та же участь почти всегда постигала и их матерей, ибо их считали отмеченными печатью Зла и расправлялись с ними крайне жестоко. В конце концов беременные женщины вынуждены были тайком уходить из города и ожидать разрешения, прячась в укромных местах. Однако обратно возвращались не все из них. Некоторых обнаруживали жестоко растерзанными, других не находили вовсе. Те же, кто возвращался, не всегда приносили с собой младенцев. Люди прекрасно все понимали, но, по крайней мере, не учиняли расправ. Поначалу за женщинами пытались следить, но затем перестали, и проклятие рожениц, таким образом, постепенно сошло на нет.
