– Нет, мне не нужен этот дар.
* * *
Лето подошло к концу, но после первых осенних дождей снова вернулось тепло. Лес пах свежестью и грибами. В роще неподалеку от усадьбы Година под кленом, уже начавшим ронять свои желтеющие листья, сидела Злата, а рядом, пристроив свою голову на ее коленях, лежал Ансгар. Она плела венок из опавшей листвы, а он любовался ее ликом, поглядывая заодно на выступающие под сарафаном груди. Здесь, с ней ему было хорошо и уютно, почти как дома, тело отдыхало от постоянных изнуряющих упражнений и возобновившейся сторожевой службы, отдыхала и душа. Наверно, думал Ансгар, ему было бы совсем хорошо, если бы между ним и Златой пали все преграды и ничто не смущало бы их, но для этого надо было поговорить с Годином о женитьбе, а старик вряд ли бы согласился.
– Что значит твое имя? – спросила Злата.
– Имя? – переспросил Ансгар, он еще не все понимал, когда она обращалась к нему на языке вендов.
– Да, имя.
– Ансгар! – ответил он, удивляясь, как это она забыла, как его зовут.
– Да – Ансгар – что это значит? – терпеливо переспросила Злата.
Наконец, он понял вопрос:
– Ансгар – значит воин.
– Славный воин! – пропела она. Ансгар пожал плечами. У этих вендов все было славное.
– А что значит твое имя?
Злата улыбнулась:
– Видишь листья? Какого они цвета?
– Как твои волосы! – нашелся с ответом Ансгар и угадал.
– Правильно! Листья – золотые, волосы – золотые, я – Злата.
Объяснение понравилось Ансгару. Пусть другие ищут золото Ёрмунрекка, он свое сокровище уже нашел.
– А что значит Богислейф?
– Богуслав!
– Да, Богуслаф.
– Это значит – тот, кто славит богов.
– Разве Богша жрец?
– А разве для того, чтобы славить богов, нужно быть жрецом? – засмеялась Злата.
Глядя на нее, засмеялся и Ансгар. Ее смех был заразительным. Или, может, он только на Ансгара так действовал?
– А почему город называется Хольмгард?
Злата сделала серьезное лицо:
– Это вы его так зовете. А мы называем просто – город. Или город Рарога.
– Но ты ведь знаешь, что Хольмгард – значит город-остров? Но он не остров. Почему так?
– Странно, что ты не знаешь. – Злата перешла на северный язык, чтобы доходчивее объяснить, ведь ее успехи в познании чужого языка подвигались куда быстрее, чем у Ансгара. – Мой отец мне рассказывал, что в Студеном море есть остров. Это остров-крепость, оттуда с конунгом пришли многие воины-русы.
– Наверно, ты говоришь о ругах и острове Рюгене. Барг не упоминал, что его называют Хольмгардом. Но здесь-то не остров!
Злата усмехнулась:
– Погоди еще, вот придет весна – посмотришь, какой тут будет остров! А кто такой этот Барг? Что значит его имя?
– Барг – значит помощник.
– И кому он помогает?
– Всем. Бальдру, хирдманам, дренгам. – Ансгар подумал и добавил: – Мне тоже помогает. Он хороший человек. Я бы хотел быть, как он.
– Если так, – промолвила Злата, – то он и вправду хороший человек. Но тебе не нужно быть на него похожим. Ты и сам – хороший!
Она провела ладонью по его волосам, приподняла ему голову и надела венок из листьев клена. Другой такой же уже украшал ее чело.
– Мой ладо! – пропела Злата.
– Я люблю тебя! – прошептал Ансгар, будучи совершенно уверен, что теперь она его понимает.
Так они, не замечая ничего вокруг, ворковали, когда вдруг перед ними выросла фигура человека. Это был Богуслав.
– Что вы здесь делаете? – грозно сдвинув брови, закричал он. Ансгар и Злата тут же вскочили на ноги.
– Братец! – кинулась к нему девушка, но Богуслав остановил ее жестом:
– Иди домой! Сейчас же! Мне надо поговорить с Ансгаром.
– Нет! Богша, я все тебе объясню!
Но Богуслав был непреклонен:
– Не надо мне ничего объяснять. Мне и так все понятно. Иди домой.
– Иди домой, лада, – скрывая свое волнение, как можно мягче сказал Ансгар.
Но Злата стояла на месте, глядя то на одного, то на другого.
– Не бойся, я не собираюсь с ним драться, – угадал ее сомнения Богуслав.
– Иди домой, лада, – повторил Ансгар, – мы просто поговорим.
Он не знал, чем кончится предстоящий разговор, но сам, во всяком случае, не особо хотел ни ссориться, ни тем более ратовать с братом своей любимой, которого к тому же считал своим другом. Злата, хотя в ее глазах еще читалось сомнение, сделала несколько шагов назад, потом повернулась и побежала прочь. Богуслав молча смотрел ей вслед и, когда она исчезла из виду, скрывшись за деревьями, повернулся к Ансгару.
– Как ты мог? – В голосе его читался жестокий укор. – Я ведь тебе доверял.
– Ты ведь знал, что она мне пришлась по нраву. – Ансгар хотел добавить что-то еще, но заметил, что Богша смотрит то ли ему в лоб, то ли поверх головы. Тут он вспомнил, что на челе его все еще красовался сплетенный Златой кленовый венок, торопливо сорвал его и отбросил в сторону. – Послушай, мы же говорили с тобой об этом.
– Вот именно, говорили! И я сказал тебе, что отец этого не одобрит.
– Но я думал, что ты…
– Что я одобрю? Ты думал, я одобрю ваши тайные встречи? Если ты так думал, то почему же скрывал их и от меня? Я думал, мы друзья, – с горечью промолвил Богша.
– Я и сейчас считаю тебя своим другом, – произнес Ансгар по-вендски, надеясь этим успокоить Богуслава. Но тот, напротив, только взъярился:
– Ты обесчестил мой род! Мы больше не можем быть друзьями! Я должен был бы убить тебя.
– Но я ни тебя, ни твой род не бесчестил! – закричал в ответ Ансгар, и его слова привели Богуслава в замешательство.
– Как это может быть? – гораздо тише проговорил он. – Разве вы со Златой… не… – Богша замялся, но Ансгар пришел ему на выручку.
– Нет! – решительно заявил он. – Она чиста.
– Слава богам! – выдохнул Богша. – Я и вправду думал, что мне придется мстить тебе за честь своего рода, а зная тебя, готовился умереть.
Ансгар улыбнулся, и Богуслав улыбнулся ему в ответ, а потом и вовсе засмеялся. Оба они захохотали во все горло, растревожив лесных обитателей. Сделав шаг навстречу, они крепко обнялись, обхлопав друг друга по спине.
– Прости, что не сказал тебе, – промолвил Ансгар, – моя вина!
– Да уж, чуть не заварил ты с моей сестрой кашу. Что же мне теперь с вами делать?
Ансгар только пожал плечами, виновато улыбаясь. Вдруг послышался какой-то шум, оба повернули головы, ожидая увидеть Злату, которая почему-то решила вернуться, но вместо нее из кустов вывалился медвежонок. Он уже был довольно крупный, но, судя по его умильной морде, все еще довольно глупый. Медвежонок явно видел людей впервые и не понимал, что это за странные существа, которые стоят на задних лапах, и какую они представляют опасность.
