Встречаюсь глазами с Арейшем.
ГЛАВА 17
Боги, сколько эмоций в его глазах!
Дикая, необузданная ярость, граничащая с ненавистью. Я замерла, боясь пошевелиться. Казалось, еще немного — и Арейш разорвет меня на кусочки. Испепелит так же, как превратил в пепел волкодлаков. Одна секунда, вторая. Дрожь страха пробирает насквозь, тело немеет. Целый ураган бушует между нами. Вот он делает шаг ко мне, будто сейчас зарычит, сорвется, настигнет меня. Я смотрю на него. Просто смотрю, не в силах пошевелиться. Некуда бежать. Бесполезно и глупо, теперь я понимаю, насколько в действительности глупо.
Однако Арейш снова останавливается. Губы плотно сжимаются, ярость из глаз исчезает. На смену ей приходит равнодушие. На лице застывает маска безразличия.
Словно удар, словно пощечина. Это осознание, жуткое понимание, подобно разряду молнии, прошивает насквозь.
Что же я наделала?..
Помню, как Арейш смотрел на меня на погосте во время нашего танца. Помню, как смотрел после выступления. Помню, как его взгляд горел тогда огнем, завораживающим и притягательным. Но теперь лишь холод, теперь только ледяное равнодушие. И ни единой эмоции больше.
Неужели я все это разрушила? Своими же руками убила что-то, что едва начало зарождаться между нами?
К горлу подступил комок. Хотелось закричать, забиться в истерике. Но я продолжала сидеть не шевелясь и только смотрела на Арейша.
Он все же отмер, подошел ко мне. Схватив за руку, грубо вздернул на ноги. Я скривилась от боли, потому что вновь встала неудачно. Однако Арейш не обратил внимания. С равнодушным лицом, больше даже не глядя на меня, потащил к растерянной Ане. Я чуть ли не вприпрыжку за ним поскакала, причем на одной ноге. Вторая, пострадавшая, не позволяла даже слегка на нее опереться.
— Вернешься с нами в академию? — спросил Арейш, протянув девушке руку.
Какое-то время Ана, словно завороженная, смотрела на него. Потом отбросила палку, которую повторно подняла для борьбы с волкодлаками, и вложила руку в ладонь Арейша.
Нас окутал черный дымок.
Спустя мгновение мы очутились в комнате, где поселили Ану. Арейш отпустил девушку, но магия тут же вновь сгустилась вокруг нас, застилая обзор беспросветной чернотой. Еще один миг — и вот мы уже в моей комнате. Арейш буквально оттолкнул меня от себя. Я покачнулась, закусила губу от боли, но все-таки смогла удержаться, не распростерлась перед ним на полу. Только переступила, чтобы не так больно было стоять.
Арейш не спешил уходить. Скользил по мне холодным, равнодушным взглядом. Я снова замерла перед ним, не зная, что делать и что говорить. Извиниться? Сказать, что сожалею? Но это не так. Я должна была сбежать. Должна была хотя бы попробовать. Объяснить, почему это сделала? Но станет ли Арейш слушать, да и есть ли ему теперь до меня хоть какое-то дело?
Не знаю, что Арейш прочитал на моем лице. Внезапно он подался вперед, схватил меня за кулон и дернул с такой силой, что цепочка порвалась. Я снова чуть не упала. Закусила губу до крови, чтобы только не вскрикнуть. Чтобы удержать равновесие, пришлось выставить вперед больную ногу и перенести вес на нее. По шее тоже как будто ножом полоснули.
— Ты недостойна, — произнес Арейш холодно. — Я подарил тебе кулон с рубином и моей меткой. Я дал тебе защиту от посягательств остальных шиагов, этот символ моего выбора. Но ты просто сбежала. — В глазах шиага полыхнула злость. — Захотела свободы? Что ж, ты ее получишь.
Эти слова, презрение, почти отвращение в его глазах ударили, вышибли воздух из легких.
Арейш с силой швырнул кулон на пол. Крупный рубин с характерным звоном разлетелся на части. Не треснул, нет. От него не откололся кусочек. Камень разлетелся на множество мелких осколков!
Я вздрогнула.
Шиаг поднял взгляд на меня, невесело усмехнулся:
— Теперь ты свободна от меня.
Я хотела что-то сказать. Хоть что-нибудь. Объяснить, почему так поступила. Возмутиться. Ведь мне нужна была свобода не от него, а от этого места, от тех, кто решил, будто вправе определять мою судьбу и как мне дальше жить. От этого отношения к невестам как к собственности.
Я могла бы, наверное, швырнуть в него обвинения. Попытаться доказать свою правоту. Но только стояла и продолжала смотреть на Арейша. А внутри нарастало отчетливое чувство неотвратимой катастрофы.
— И убери эту дрянь. Воняет.
Плечо обожгло. Я дернулась, хватая его другой рукой. Серебристое сияние вырвалось из-под одежды и в один миг сожгло повязку с мазью, а вместе с тем и ткань амазонки, проделав в ней дыру. Оставшаяся крошка, вероятно агронитовая, осыпалась на пол. На чистой коже сияла метка невесты. Впрочем, избавив плечо от всего лишнего, серебристое сияние тут же погасло.
Я снова перевела взгляд на Арейша.
— Магию шиагов невозможно блокировать агронитом, — пояснил он. — Я легко смог определить, где ты находишься.
— Арейш, я…
— Замолчи. Ты мне противна.
Взметнулся черный дымок. Меня все же прорвало:
— Но почему?! Почему, Арейш?! Неужели ты считаешь, что это нормально — обращаться с нами, как со своей собственностью? Проводить над нами непонятные обряды, ничего не объяснять и требовать слепого поклонения?!
Однако Арейш слушать не стал. Черный вихрь магии закрутился вокруг него, и шиаг растворился, ускользая прочь из комнаты.
— Я не хочу быть никем, слышишь?! Не хочу! — прокричала ему вслед, уже понимая, что не услышит.
А потом обессиленно рухнула на пол, потому что терпеть боль было уже невмоготу, и разревелась.
Я все разрушила, сама все разрушила…
Сбежала? Да! Я не могла остаться. Просто не могла.
Как остаться здесь, в академии, где нас купают в озере с непонятными свойствами, где по ночам, как марионеток, спящими приводят в подвалы для произнесения над нами заклинаний? А сами шиаги? Считают своей собственностью!
Разве Арейш мне что-то обещал? Нет. Он отказался ответить на вопрос, что меня ждет через три месяца. Теперь уже почти через два. Он не сказал, что возьмет меня в жены. А впрочем… как глупо. Я ведь совсем не хотела замуж за шиага. Но Арейш начал мне нравиться. Стоит это признать, он действительно начал мне нравиться. Быть может, у нас с ним что-то могло бы получиться. Быть может, я бы даже смирилась с тем, что жизнь пошла кувырком, если б со мной рядом остался Арейш?
Но я сбежала. Арейш не простит. Как же, его собственность, даже не личность, посмела им пренебречь! Нет, Арейш такого точно не простит.
Боги, как он смотрел… с холодным, презрительным равнодушием. Как на что-то мерзкое под ногами, обо что даже не хочется марать сапоги.
А главное то, что так долго поддерживало меня, надежда на побег и другую жизнь, без шиагов, все это теперь потеряно. Не осталось надежды. Я попыталась сбежать и не смогла. Меня нашли и вернули обратно.
