– Показывать пальцем очень невежливо, – заметила Эржебет.
Тристан торопливо вмешался:
– Да, генерал Шнейдер. Мисс Карпати – та, о ком я вам говорил.
– Это, видимо, тот, кто хотел, чтобы я выворачивала людей наизнанку, – промолвила Эржебет тоном оскорбленного достоинства. – Очень безвкусно.
Шнейдер как-то странно на нее покосился, но тут Тристан сказал быстро:
– Вы приехали как нельзя кстати, сэр. Мы как раз вели очень продуктивное обсуждение.
– Вы сказали «пару недель», майор Лионс. В моем словаре «пара» означает «две». Две недели прошло.
– Генерал Шнейдер…
– Вы делаете не то, что мы обсуждали. Вы отклонились от плана работ и подсовываете нам научный проект.
– Сэр, я объяснял в рапорте… – начал Тристан, но Эржебет его перебила:
– Мои силы чересчур слабы на взгляд человека, который неспособен самостоятельно открыть дверь?
– Эржебет как раз собиралась превратить меня в тритона, – с жаром вмешалась я.
Генерал Шнейдер глянул на меня снисходительно и повернулся к Эржебет:
– Да, про тритонов я слышу всю неделю. Может, тысячу лет назад это и впечатляло…
– Я родилась в тысяча восемьсот тридцать втором, тысячу лет назад меня на свете не было, – возмутилась Эржебет. – Если вы настолько не умеете считать, где вам постичь то, что мистер Тристан Лионс пытается тут осуществить.
– Такого рода фокусы – ничто в эпоху дронов, крылатых ракет и штурмовых винтовок, – продолжал Шнейдер, заглушая ее голос. – И согласно рапорту майора Лионса, вы пыхтели над этим весь день. За то время, что вы произнесете первую часть заклинания, я успею зарядить пистолет и всадить обойму вам между глаз.
– Потребуется ли вам для этого помощь вашего холуя? – осведомилась она.
Шнейдер через плечо обратился к подполковнику Рамиресу:
– Пойдите осмотрите здание.
Рамирес без единого слова удалился.
– Максы мне нравились больше, – объявила Эржебет.
– Вы поняли, о чем я говорю? – угрожающе спросил Шнейдер. – Если вы хотите, чтобы налогоплательщики Соединенных Штатов и дальше субсидировали ваши косметические сеансы, удивите меня. Сейчас. Сегодня. Сию минуту.
– Прекрасно, – проворковала Эржебет, расцветая так, что у меня мороз пробежал по коже.
Я глянула на Тристана – он смотрел на нее пристально, и не с тем придурковатым выражением, с каким мужчины обычно смотрят на очень красивых женщин.
Эржебет встала и указала на открытую дверцу ОДЕКа, улыбаясь как домохозяйка в телерекламе пятидесятых.
– Если вы соблаговолите войти туда, генерал, я покажу вам ту магию, какую вы желаете. Поверьте, мне будет чрезвычайно приятно вас удивить.
– Генерал… – осторожно начал Тристан.
– Отлично, – произнес генерал, явно плененный внешними качествами Эржебет. Я сразу поняла, что в своем мире он привык иметь дело с безотказными женщинами, которые наперебой стремятся его ублажить. – Именно за этим я и здесь, майор Лионс. Почему мне потребовалось ехать сюда лично, чтобы разрулить ситуацию? Где то, что я должен надеть?
– В том углу. – Я указала на вешалку с костюмами для снегоходов.
Тристан почтительно спросил разрешения поговорить со Шнейдером наедине. Они ненадолго вышли в серверную, и я слышала, как Тристан пытается что-то объяснить, а генерал перебивает. Внезапно дверь распахнулась, и Шнейдер вышел прихрамывающей походкой, заводя глаза к потолку. Я подала ему комбинезон, затем движением головы отозвала Эржебет в сторону. Она подошла к пульту управления и, не глядя, принялась рыться в сумке – эта привычка была у нее подобием нервного тика.
– Не выворачивайте его наизнанку, – сказала я.
– Ну разумеется, – оскорбилась Эржебет. – Кровь… содержимое желудка… все на моем платье.
– Вы понимаете, о чем я. Не причиняйте ему вреда. Вы сказали, что мне обязаны – я буду считать, что вы заплатили долг, если вы обещаете не причинять ему вреда.
Эржебет улыбнулась невинной улыбкой, от которой мне сделалось жутко.
– Обещаю, что я не причиню ему вреда. – И, улыбнувшись так же широко, как в первый день, она оставила в покое сумку, прошла, покачивая бедрами, в ОДЕК и стала ждать Шнейдера.
Тот тем временем застегивался в самый большой из наших комбинезонов, который все равно оказался ему узковат. Я поняла, отчего у генерала такая странная походка – вместо одной ноги у него был протез.
– Дайте нам пятнадцать минут, пожалуйста, – крикнула Эржебет Тристану, когда генерал втиснулся к ней в ОДЕК. – Чтобы удивить генерала, надо будет постараться.
Мы захлопнули дверцу, Тристан подошел к пульту управления и включил рубильник.
Разумеется, что происходит в ОДЕКе, мы никак узнать не могли – неизбежное следствие номера с котом Шредингера. Но через одиннадцать минут стук изнутри известил нас, что Эржебет закончила.
Тристан подошел к пульту управления и выключил ОДЕК. Я надела кухонные рукавицы, в которых мы брались за обжигающе-холодные задвижки, и открыла дверцу.
– Итак, – весело объявила сияющая, раскрасневшаяся Эржебет, – я показала вашему хозяину магический фокус.
Она шагнула в комнату, давая нам возможность заглянуть внутрь. И нашим взорам предстало – то есть так мы тогда подумали – распростертое на полу недвижное тело генерала Шнейдера.
– Генерал Шнейдер! – воскликнул Тристан, бросаясь в ОДЕК.
Для меня места уже не осталось, и я удовольствовалась тем, что сунула внутрь голову.
Шнейдера в ОДЕКе не было. На полу растянулся пустой с виду комбинезон. В капюшоне по-прежнему лежала кислородная маска.
– Где он? – в ужасе спросил Тристан.
– Вы превратили его в тритона? – выговорила я.
Эржебет смотрела на свои ногти.
– О нет! Над этим бы я пыхтела целый день.
Тристан поднял комбинезон за плечи; одна штанина повисла прямо, словно под грузом чего-то тяжелого, и брякнула о пол ОДЕКа.
– Дай-ка мне, – сказала я и протянула руки.
Тристан сунул в них комбинезон, который я за плечи вытащила из ОДЕКа и разложила на полу в комнате. В ОДЕКе осталась сложная конструкция из резиновой чашечки, ремешков и углеволоконного стержня с мужским ботинком на конце. Протез Шнейдера.
Я осторожно расстегнула молнию на комбинезоне. У меня была догадка о том, что произошло. Где-то внутри комбинезона – живой тритон. Надо его найти, поймать и вернуть в ОДЕК, где Эржебет совершит обратное превращение. Ничего страшного не случилось. Убедительное доказательство.
В комбинезоне обнаружился полный комплект одежды: рубашка застегнута, галстук завязан, рукава рубашки заправлены в рукава кителя. Но человека не было. Тристан вышел из ОДЕКа, неся в одной руке искусственную ногу Шнейдера, в другой – оставшийся ботинок со свисающим из него носком.
