ПРЕЛЮДИЯ
Как будто вчера это было,
Еше не остыл и след!
Но этим степным могилам
Две тысячи триста лет.
Б.Н. Мозолевский
Второй раз изменчивая удача поцеловала его всего лишь два года спустя на кургане Толстая Могила. Но этот «поцелуй» был таким крепким и сочным, что прославил этот курган и его первооткрывателя на весь мир. Однако раскопкам предшествовала странная, даже несколько мистическая история.
Толстая Могила высилась на территории горно-обогатительного комбината у шахтерского городка Орджоникидзе Днепропетровской области, недалеко от Никополя. Курган уже был подкопан со всех сторон строителями, поэтому его необходимо было срочно исследовать.
Хорошо знаю отношение скифологов к курганам более ранней эпохи. По их мнению, копать их скучно и не престижно. Действительно, в них нельзя найти находок из драгоценных металлов или ярких произведений античного искусства: так, какие-то невыразительные лепные сосуды, редкие изделия из меди и бронзы и невзрачные кремешки. Неинтересно…
Курган Толстая Могила выделялся своими размерами
Чтобы не тратить время и силы на подобные памятники, А.И. Тереножкин придумал метод, по которому можно было вычислить скифскую насыпь. Он стал бурить курганы с помощью простого приспособления — заточенной стальной трубы на веревке, а затем по составу грунта определялась принадлежность кургана: скифский он или более раннего времени. Дело в том, что скрытый под насыпью мощный выброс материковой почвы из центрального захоронения являлся верным признаком ее глубины. А если яма глубокая, то и курган наверняка скифский! Выброс всегда прослеживался на бортах погребальной шахты, в которой они хоронили своих вождей.
Толстая Могила неслучайно получила свое название. Из-за своих размеров она давно привлекала внимание археологов. Однако сомнения по поводу ее датировки были серьезные и достаточно авторитетные. Еще в 1964 году А.И. Тереножкин с помощью ручного бура пробил в насыпи две скважины и… не обнаружил выкида материковой глины. Он не стал искушать судьбу и вести сложнейшие раскопки огромного кургана без уверенности в его скифской принадлежности. Но как показали дальнейшие события, в данном случае он совершил ошибку.
Дело в том, что вершина Толстой Могилы была разрушена во время Великой Отечественной войны, и ее центр оказался смещенным. Поэтому первые попытки найти выброс глины из центрального захоронения оказались безуспешными — бурили в стороне. Даже спустя несколько лет археологи продолжали спорить: стоит ли тревожить уже разграбленный в древности и хорошо изученный, как тогда казалось, курган? В отличие от своего учителя Б. Мозолевский считал, что стоит, но вряд ли подозревал, что именно ему придется поставить точку в этом споре…
И вновь случайность. Или закономерность? Когда весной 1971 года надо было срочно выезжать на раскопки Толстой Могилы, никто не изъявил желание возглавить исследования. Все штатные сотрудники киевского Института археологии оказались заняты. Поэтому выбор пал на Бориса. Так внештатный сотрудник института, уже имевший опыт раскопок и при этом свободный, оказался востребованным. Ему и поручили раскопать этот, по общему мнению скифологов, «бесперспективный» курган. Но и это еще не все.
Есть в истории Толстой Могилы своя загадка, что-то мистическое, необъяснимое. Ведь знаменитая пектораль могла быть найдена намного раньше, возможно, еще в конце XIX столетия. Именно тогда крестьянин из села Каменка Афанасий Бабенко начал собственные поиски скифского сокровища. А то, что оно есть в Толстой Могиле, ему подсказал… сон.
В книге В.И. Гошкевича «Клады и древности Херсонской губернии» можно найти следующую информацию: «В степи, вправо от дороги к еврейской колонии Ново-Подольск, есть могила “Толстая”. Каменскому крестьянину Афанасию Бабенко приснилось, что в могиле есть клад. Бабенко поверил сну и раскопал могилу; нашел в ней человеческий скелет, а при нем железную саблю и 27 медных стрел. Одну из этих стрел волостной писарь Ф.И. Солянка прислал в Херсонский музей». На помещенном в книге рисунке прекрасно видно, что трехгранная стрела относится к скифской культуре и датируется IV веком до нашей эры.
В.И. Гошкевич скептически относился к кладоискателям. Однако дыма без огня не бывает. И именно эпизод с Толстой Могилой подтверждает эту истину. Сегодня трудно сказать, почему Афанасию Бабенко не удалось докопаться до скифского золота. Возможно, недостаточно поверил в удачу, подсказанную сновидением, или все-таки что-то нашел, но промолчал об этом.
Борис Мозолевский утверждает: расхитителям, чтобы добраться до находки века, не хватило каких-то десяти сантиметров. По этому поводу он напишет: «Теперь, когда все позади, легче поверить в мистику, чем в то, что грабители в самом деле могли обойти такое сокровище: если бы им протянуть руку еще на десять сантиметров — пектораль для человечества была бы навсегда утрачена…» Но этого не произошло.
И все-таки есть основание предположить, что Афанасий Бабенко не остался с пустыми руками. Сегодня известно, что из двух погребений кургана одно было полностью разграблено. Что в нем могло находиться, остается только догадываться. И нет ничего странного, что крестьянин из Каменки не стал афишировать свои наиболее ценные находки. Но главное сокровище скифов все же не далось ни этому грабителю, ни его предшественникам. Видимо, не те люди искали!
ПЕРВАЯ СЕНСАЦИЯ
Однажды под тем вон курганом
Найду на руке я кольцо.
И вспомню твой голос гортанный,
Твое заревое лицо.
Б.Н. Мозолевский
Условия, в которых начались археологические исследования, были необычными. Поначалу Б. Мозолевский был вынужден вести их в одиночку. Было еще холодно, и очень мешали степные ветры. Но ему повезло — директор местного горно-обогатительного комбината, Герой Соцтруда Г.Л. Середа искренне интересовался археологией и сразу же попал под обаяние поэта-археолога. Григорию Лукичу очень хотелось стать свидетелем открытия скифских сокровищ, а его молодой товарищ красочно рассказывал о «стуке копыт» под насыпью. Он также обещал найти в этом кургане не только лошадей в золотой и серебряной сбруе, но и восемь золотых чаш. И что самое поразительное — выполнил свое обещание!..
К раскопкам пришлось приступить почти сразу, так как на комбинате простаивала мощная землеройная техника, освободившаяся на руднике из-за весенней распутицы. Без нее исследовать насыпь кургана объемом в 15 тысяч кубометров было немыслимо. Г.Л. Середа выделил на раскопки бригаду хороших скреперистов и бригаду шахтеров.
Перед началом раскопок Б. Мозолевский решил еще раз попытать счастья и пробурить курган повторно. Коченея от холода, поставил еще две скважины и получил тот же отрицательный результат: глины не было. Но, как вспоминал он позднее, «вопреки всякому здравому смыслу, несмотря на каторжную усталость», решил пробить еще одну — последнюю. И вдруг на семиметровой глубине появился слой долгожданной глины. Она была выброшена скифами из погребальной камеры. Повторный опыт окончательно подтвердил культурную принадлежность Толстой Могилы скифской цивилизации.
