Артём замолчал. Рассеянно глядя в пространство, молчали и Кирилл с Никой: а что тут скажешь? Наконец Артём вздохнул:
– Ну что? Пойдем выпьем чаю? Или чего покрепче? Только водки у меня нет, ты уж прости, Кирилл.
– Да ладно, ничего, я и твоей отравы выпью.
Они переместились на кухню – на всех троих вдруг напал зверский голод. Засиделись они надолго, уговорив две бутылки красного вина, и Артём постепенно рассказал все, что знал о жизни матери…
Родители Ксении Ильиничны Бахаревой пострадали по печально известному «делу врачей» – хотя обоих освободили в июне 1953 года, ее мама так никогда и не оправилась от пережитого и через пару лет скончалась, а отец ненадолго пережил любимую жену. Ксеничку воспитывали дальние родственники, а Виктор Поздняков, за которого она так необдуманно вышла замуж в двадцать три года, был одним из учеников ее отца, известного педиатра. Впрочем, ухаживал он очень даже красиво и пылко, так что скромная и робкая Ксеничка была просто ослеплена. Ксения выросла совершенной красавицей – еще бы, такое смешение кровей! Отец – из обрусевших немцев, породнившихся с армянами, мама – еврейка с примесью польской крови. Стройная, грациозная, с пышной копной темно-каштановых волос и нежным взглядом карих глаз, Ксеничка казалась такой несовременной, такой изысканной и хрупкой, что вызывала у любого мужчины желание защищать, нежить, баловать и носить на руках. Поначалу Виктор так и поступал. Но довольно скоро проявилась его паталогическая ревность. Оказалось, что он подозрителен, жесток и скор на расправу: все время следил за женой, упрекал в несуществующих изменах, воспитывал из нее идеальную жену и хозяйку, попрекая за малейшее упущение – достаточно было пересоленного борща или криво висящего полотенца, чтобы разгорелся скандал.
Когда Поздняков первый раз ее ударил, Ксения так удивилась, что даже не заплакала: молча смотрела на него, думая, что он сейчас кинется просить прощения. Причина ссоры была ничтожная, как ей казалось: улыбнулась пару раз гостю, которого сам муж и пригласил, что такого? Но это ей так казалось, а муж выстроил целую теорию вокруг этих несчастных улыбок, и Ксения никак не могла оправдаться, не очень хорошо понимая, в чем, собственно, ей надо оправдываться. Тогда он ударил еще раз, сильнее, а когда жена упала, схватил ее за волосы и стал тыкать лицом в пыльный ковер, изрыгая ругательства. В конце концов она просила прощения неизвестно за что, а Виктор нежно залечивал ее синяки и царапины. Но сначала взял ее прямо на этом ковре – грубо, зверски, унизительно.
Всю ночь Ксеничка не спала – думала. Она понимала, что надо бежать, но куда? Вырастившая ее тетушка недавно скончалась, своей жилплощади у Ксении не было. Но Виктор с утра был так ласков и обходителен, так ухаживал за ней – принес завтрак в постель, помогал одеваться, вызвал такси – до школы, где Ксения работала, было далековато. Вечером ждал ее на крыльце школы с огромным букетом роз, подарил серьги с рубинами, купил к чаю ее любимые миндальные пирожные. И Ксения осталась. Он продержался почти месяц, а потом, привязавшись к письму, которое прислал ее бывший сокурсник, избил так, что пришлось взять больничный. «Упала с лестницы», – сказала Ксения, не поднимая глаз. Врач скептически покачал головой, но не возразил. Сколько он видел таких несчастных женщин, «упавших с лестницы»!
А потом выяснилось, что она беременна. Ксения думала, муж обрадуется и успокоится – не тут-то было! Сначала все шло хорошо, но, когда она была на седьмом месяце, Виктор заявил, что ребенок не от него. И тут-то начался настоящий ад, который продолжился и после рождения сына. Ксения терпела: а что оставалось делать? Куда ей бежать, кому она нужна – с ребенком? Она долго не замечала, как Виктор издевается над мальчиком – он был хитер, а малыш никогда не жаловался. Но однажды увидела на коже Тёмы странные круглые пятна – это что, ожоги? Она долго выспрашивала у сына, что случилось, и Тёма не выдержал: оказалось, Виктор гасил о его руку сигареты.
Ксению охватила такая сильная ярость, что она затмила весь ее ужас перед этим человеком. Она кинулась к мужу и устроила скандал. Тот изумился, никак не ожидая от кроткой и послушной жены подобного бунта. Расправа последовала тут же, но никто из них не ожидал, что вмешается ребенок: пятилетний Артём прыгнул на мучителя и вцепился ему в руку зубами и ногтями. Виктор отшвырнул мальчика, тот ударился виском о подоконник, потерял сознание. Вызвали «Скорую», Ксения уехала с сыном в больницу, и больше они домой не вернулись. Сначала скрывались у друзей, потом переехали в другой город, еще раз переехали и, наконец, перебрались в Москву.
Ксении Ильиничне удалось устроиться дворником и получить служебную квартиру, так что Артём смог пойти в школу. Тёма помогал маме как мог – подметал вместе с нею двор, чистил снег, у него даже была собственная алюминиевая лопата, почти как настоящая. Намерзший на асфальте лед мама колола сама – лом был слишком тяжел для маленького помощника. Зато он убирался дома, ходил в магазин, мог почистить и сварить картошку, сделать яичницу. Единственное, что маме случайно удалось сохранить от прежней жизни, была истрепанная кулинарная книжка Елены Молоховец, по которой Тёма учился читать – и готовить.
Ольга Петровна их спасла. Она работала завучем в школе, где учился Артём, и жила неподалеку, так что часто видела, как мальчик помогает маме прибирать двор. Ольга Петровна была удивительным человеком и педагогом от бога. Маленькая, худенькая, но совершенно несгибаемая, она прошла войну санинструктором, попала в плен, бежала – потом лагеря. Потеряла мужа, дочь. И она пригрела эту странную парочку: «маленького рыцаря» и его прекрасную маму: сын явно чувствовал себя главой семьи и все время опекал свою Ксеничку. Ольга Петровна смогла устроить Ксению Сергеевну в школу по специальности – учителем словесности, как она выражалась, потом даже прописала их к себе. Тёма и Ксеничка отогрелись около Ольги Петровны. Первое время женщины много разговаривали, даже по ночам: Ксении надо было выговориться. Так что Тёма невольно услышал многое из того, что мать от него скрывала. Услышал и запомнил. Мальчик спал плохо, часто кричал во сне. Ольга Петровна приходила, садилась рядышком, гладила его по спине – «по крылышкам», и что-нибудь рассказывала. Так что бабушка из нее получилась настоящая. Но учителем была строгим – Тёма успел у нее поучиться. Математику преподавала. Дисциплину в классе крепко держала: ей стоило только бровью повести – и всё…
– А он нас и в Москве нашел, – тяжко вздохнув, сказал Артём. – Мы еще на старой квартире жили. Пришел, но наткнулся на Ольгу Петровну. Уж не знаю, что она ему сказала, но больше мы о нем не слышали. Даже не представляю, что с нами было бы, если б не Ольга Петровна.
Они долго молчали, осмысливая услышанное, потом, пока Артём суетился по хозяйству, Поляков выбрал минуту и тихо сказал Нике:
– А вы не могли бы подольше побыть у Артёма? А то мне скоро бежать надо. Одного его как-то страшно оставлять.
– Да я думала. Но боюсь, не захочет – вы же его запугали, что любой шаг в сторону карается расстрелом.
– Я запугал? Ну да, верно. Ладно, я сам ему скажу.
И сказал, когда прощались в коридоре. Артём вытаращил глаза:
