Глядя прямо в перепуганные глаза Коляна, Артём в красках описал всю экзекуцию кастрирования, придуманную когда-то Олесей, – Колян жалобно взвизгнул и забился.
– Да ладно, не бойся. Я не такой кровожадный. Да и ножниц у меня нет. И вообще, я еще не придумал, что с тобой делать. Отдыхай пока.
Он заставил Коляна выпить все спиртное, что было в баре, и тот вырубился. Артём походил по номеру, подумал. Потом подошел к балкону, выглянул – этаж был последний, выше только крыша. Балкончик узкий, хлипкий с виду. Дома стояли довольно близко, но ставни почти везде были закрыты. Вряд ли кто снизу будет задирать голову и смотреть вверх! Если только какой-нибудь турист затеется фотографировать этого мужика в тоге. Но уже почти стемнело, так что какие фотографии!
Он еще посидел немного, размышляя. Достал из кармана ключ от номера, тщательно его вытер и сунул в замок, чтобы потом не копаться. Дверные ручки тоже протер. Взял один из бокалов, ополоснул его остатками вина и подержался за него рукой Коляна, чтобы остались отпечатки. Так же поступил с бутылками. Раскидал их по полу, заодно отправив туда же брюки и полотенце, принесенное из ванной, побрызгав его вином. Опрокинул стул, разбросал подушки. В общем, постарался создать картину пьяного вечера, проведенного постояльцем в одиночестве. Потом погасил верхний свет, оставив ночник. Еще раз выглянул с балкона – внизу почти никого. Размотал бесчувственного Коляна, с трудом поставил его на ноги – тот только мычал и шатался.
– Пойдем подышим воздухом.
Артём кое-как дотащил Коляна до балкона и прислонил к перильцам, стараясь не высовываться из-за его спины. Потом присел, схватил его за лодыжки и поднатужился, с силой подтолкнув вверх вялое тело – Колян мешком перевалился через перильца. Артём быстро отполз назад в комнату и, сидя на полу, огляделся: вроде бы он все учел! Отпечатки пальцев везде только Коляна… Да все нормально! Поднялся, выскочил из номера и быстро прошел на свой этаж, так никого и не встретив по дороге. И только тут сообразил, что у него на руках перчатки Коляна. «Ничего, потом выброшу где-нибудь, – решил он, но вдруг задумался: – А куда я дел пакетик от перчаток? Черт! Там точно мои отпечатки». Так и не вспомнил. Но не возвращаться же! Еще раз представил всю картину, которую увидит полиция: мужик напился и выпал с балкона. Ничего другого подумать просто невозможно! И мало ли, чьи отпечатки могли быть на пакетике – продавца, например. Нет, все обойдется. Обойдется, точно. Полиция ни за что не станет усердствовать: на кой черт им сдался этот сумасшедший русский! Да и отель не захочет никаких расследований: зачем ему такая реклама? Место фешенебельное, дорогое, шикарное, да и вся улица такая – бутик на бутике!
Первым порывом Артёма было немедленно уехать: за номер он расплатился сразу, вещи Олеси собраны. Но не мог заставить себя встать – так и сидел в кресле, изо всех сил прислушиваясь к происходящему в отеле и перебирая в памяти все свои действия: ничего опасного, кроме этого дурацкого пакетика, не было. А вдруг его кто-нибудь все-таки заметил из соседнего дома? Или с площади? Странно, но он не испытывал никакого волнения, никаких угрызений совести – может, потому, что не видел самой смерти Коляна? Артём попытался представить, как тот лежит на мостовой с расквашенной головой, и передернулся. Мерзость!
Артём никак не мог воспринять Коляна как реального человека, хотя только что разговаривал с ним – нет, это был ходячий символ унижений Олеси, демон, принявший человечье обличье. Демон, который теперь поселился и в нем самом. Избавившись от Коляна, Артём словно ослабил собственного новорожденного демона – так минус, умноженный на минус, дает в итоге плюс. Он не спал почти всю ночь, испытывая странное состояние душевного озноба, словно при высокой температуре, но никакой паники, никакого раскаяния и в помине не было.
Утром он отправился на завтрак и застал там всю компанию командированных, которых вычислил сразу. Их было пятеро – трое мужчин и две женщины, юная и пожилая. Пожилая все время всхлипывала и сморкалась в салфетки, молодая, казалось, пребывала в столбняке, а мужчины мрачно поглощали яичницы и жареные сосиски, набранные на шведском столе, – вчерашний инцидент явно не лишил их аппетита. «Инцидент» – это было их слово: по свойственной русским за границей привычке они разговаривали очень громко, предполагая, что никто все равно не понимает, так что Артём очень быстро выяснил все, что хотел: Колян разбился насмерть, полиция расценила это как несчастный случай, и завтра прилетает представитель фирмы Коляна, который займется формальностями, – как оказалось, они были из разных организаций. Всё! Можно возвращаться.
Но Артём вдруг понял, что ему совсем не хочется домой – вчерашний внутренний озноб так и не прошел, в ушах звенело, и он просто не мог усидеть на месте. Что бы такое предпринять? Ему хотелось как-то особенно провести этот день – отпраздновать, что ли? Что именно? Он и сам не понимал, поэтому просто пошел, куда несли ноги. Устав от бесконечных размышлений последних недель, он вообще ни о чем не думал, но вдруг остановился и развернулся – на стене одного из домов висела афиша: «Florence Tatto Convention». Артём поразился: вот уж с чем никак не ассоциировалась Флоренция, так с татуировками, а тут целый фестиваль! Оказалось, все действо происходит в крепости Фортецца-да-Бассо, участвуют триста с лишним тату-мастеров из Европы и Азии: «Гости смогут увидеть наилучшие произведения татуажа, а также части тела с изображениями от самых известных татуировщиков из стран Азии и Европы. Кроме того, будут организованы спектакли, концерты и семинары, также будет открыта выставка, рассказывающая об истории искусства татуировки в разных странах мира». Надо же… Он вспомнил, как они с Олесей ругались по поводу татуировки, и вдруг понял: вот оно! Да, это то, что ему нужно. Наверняка там можно и наколку сделать, раз такой фестиваль.
И он отправился в крепость. Пока шел, обдумывал, чего бы ему хотелось – чего-то брутального, но небольшого. И придумал. Сама процедура оказалась не такой болезненной, как он представлял, – после бессонной ночи Артём чуть было не заснул под иголками, удивив мастера. Получив инструкции и купив тюбик какой-то мази, Артём вернулся в отель и вызвал такси в аэропорт – внутренняя дрожь утихла, и можно было, пожалуй, отправляться. В такси он тоже задремал, да и всю остальную дорогу провел в каком-то полуобморочном состоянии, так что, добравшись до дома, рухнул в постель и мгновенно отключился. Первое, что он увидел, проснувшись, были испуганные глаза Олеси. Он улыбнулся ей, но тут же вспомнил, что между ними было, и нахмурился. Сел и уже привычно потряс головой, тщетно пытаясь избавиться от звона в ушах.
– Тёмочка, с тобой все в порядке? Ты как себя чувствуешь? – голос Олеси дрожал.
– Нормально, а что?
Он встал и с чувством потянулся.
– Ты спал целые сутки!
– Правда? – Артём удивился. – Надо же. Как тут дела? Что в ресторане?
– Все хорошо. Я завтрак тебе принесла.
– О! Кофе хочу, умираю. Сейчас, только душ приму. Ты нашла свои сумки? Вроде бы я все забрал.
– Тём, правда, ничего не случилось? Ты какой-то странный! Непохожий на себя!
