— Ему также не причинят вреда. Те, кого вы впустите, будут действовать предельно осторожно.
— Могу ли я узнать, зачем? Вы принесли присягу Ее Величеству. Я не смею осуждать, маркиз. Не мне судить спасителя моей семьи. Но я хочу понимать.
— Они ничего не сделают, капитан. Они не могут и не хотят вернуть мою жену к жизни. Милорд Придворный Маг хотя бы нашел некроманта и позволил мне учиться, чтобы самому совладать с сей задачей. Он уважал мое желание и хотел помочь. Старые Маги считают меня безумцем, а молодые смеются надо мной в глаза и за глаза. Никто из них не поможет мне. И не позволит мне заняться спасением жены. Все, что они хотят — чтобы я перетаскивал кирпичи, известку, краску, штукатурку, делал тысячи других дел, нужных им, но не мне. Все, что они могут — не дать телу Аделии разложиться. Она навечно останется в хранилище Павир, нетленной и бездыханной, если я не найду способ вытащить ее оттуда. Отправить туда, где мне смогут помочь. Или где я сам смогу помочь себе и ей.
В голосе маркиза звучала ледяная решимость. Шемас ответил:
— Я помогу, маркиз. Я проведу ваших друзей во дворец и выведу вместе с телом вашей жены. Я всей душой желаю вам удачи в исполнении ваших чаяний.
* * *
Уговоренный с маркизом срок наступил через три дня. Притворившись, что совершает ежеутренний обход, Шемас впустил через тайный проход друзей маркиза. Миниатюрную женщину с выбеленными волосами и мужчину — крепко сбитого шатена с короткой саблей на поясе, бандитской ухмылкой и цепким взглядом.
— Привет, красавчик, — шлюха без зазрения совести прижалась к нему так, что соски под тонкой блузой коснулись обнаженного предплечья Шемаса. — Я Тея. Хочешь побаловаться?
— Прекрати, Эйт, — одернул ее парень. — Это не тот бедолага, которого тебе надо обработать, а наш проводник и друг маркиза. И он женат.
— А я тренируюсь! Не мешай мне.
Тея-Эйт еще раз стрельнула глазами на Шемаса, а затем заговорила совсем иным тоном — по-деловому, без заигрывания.
— Как зовут сегодняшнего караульного?
— Луг, миледи. Лугвар.
Сквозь броский макияж, положенный шлюхам, проступали аристократические черты, и Шемас решил обращаться к лже-шлюхе как к аристократке. Ее спутник тоже походил на чистокровного дворянина, невзирая на бандитский вид.
— Представь его сейчас мысленным взором.
— Миледи?
— В воображении. Представь, что он стоит перед тобой, его лицо, фигура, повадки — вообрази все это. Я считаю его образ из твоего сознания.
Магичка. И парень, скорее всего, тоже, хоть и меч у него на поясе явно не только для виду. При случае парень сумеет пустить его в ход. Шемас представил беднягу Лугвара.
— Благодарю, — быстро откликнулась крашеная магичка. — Где его найти?
— На завтраке он будет в гвардейской трапезной. Там же буду я.
— Я c тобой. Буду в роли, так что не удивляйся. Где ты спрячешь Керфа?
— У себя в апартаментах. Это самое надежное место во дворце. Там точно не будут ничего отстраивать и не полезут за строительным раствором.
— А твои домочадцы?
— Я отослал их. Жена прислуживает своей госпоже, а дочь пробудет весь день на занятиях.
— Тогда веди нас к себе, капитан, — вмешался Керф. — Эйт тоже укроется у тебя до полуночи. Завтрак скоро? Кто на нем будет присутствовать?
— Через полчаса. Для солдат отведена отдельная трапезная.
— То есть, там будут только солдаты? — быстро спросила Эйт. — Маги имеют обыкновение присоединяться к вам? Хоть раз было такое?
— Старым подают пищу в собственные покои. А у магов из Академии своя трапезная.
— Академии? — прошипела Эйт. — Я им покажу академию!
Керф тронул напарницу за локоть.
— Спокойно, Эйт. У нас поручение. Мы ничего никому показывать не будем.
— А жаль. С удовольствием прикончила бы парочку ренегатов. Нет, пару десятков. А лучше — сотен. — Она повернулась к Шемасу. — Я пойду с тобой на завтрак. Шлюхи всегда отираются среди солдат, это не будет выглядеть подозрительно.
Шемас согласно кивнул.
— Не будет, миледи. В последнее время дворец наводнен шлюхами. Вы даже наверняка столкнетесь с парочкой. Как бы не было потасовки.
— Со шлюхами я справлюсь, не переживай.
Если Шемас за кого и переживал, то исключительно за Лугвара и его напарника. За эту "Тею" переживать явно не стоило, если она грозилась положить пару сотен Молодых Магов, "ренегатов". Неужели маркиз Долан был настолько ценен для беглых магов, что они рискнули явиться во дворец за телом его жены?..
Шемас привел "гостей" в свои апартаменты. Керфа он завел в комнатушку Дарины, а "Тею" повел в трапезную. Как он и предупреждал, появление беловолосой, вызывающе одетой девицы, вызвало восторг солдат. И пара таких же девиц действительно сидели на коленях у его ребят. Одним из тех, кто приголубил шлюху, был Лугвар.
— Эй, ребята, смотрите, кто к нам пришел! — возвестил Шемас. Солдаты присвистнули.
— Привет, мальчики! Я Тея. Кто сегодня в хорошем настроении? А может, в плохом, но хочет его улучшить? Сегодня я — ваше Весеннее Древо!
— Я бы об тебя потерся, Весеннее Древо! — тут же откликнулся один из солдат. Почти во всех провинциях королевства ходил обычай на праздник плодородия Белетин прижиматься интимными частями тела к ритуальному Древу, чтобы укрепить потенцию, жизненную силу, а еще быть в хорошем расположении духа весь год.
— А монеты у тебя есть, касатик?
Касатик? Шемас удивился, что магичка-аристократка знакома с жаргоном шлюх. Неплохо подготовилась…
— Обижаешь, малышка! Неужели не отыщу для тебя десяток медяков!
Тея надула губки.
— Десяток медяков? Не дешево ли для Весеннего Древа? Я лучше кого-нибудь пощедрее сыщу. Вот тебя, например, малыш.
Она направилась к Лугвару, соблазнительно покачивая бедрами.
— Такой красавчик! С тобой я бы и за десяток медяков, такой ты хорошенький!
Лугвар облизнулся, глаза у парня загорелись. А шлюха, которая сидела у него на коленях, бросила сопернице:
— Отвали, шалашовка. Мы с милашей уже договорились.
— О чем с тобой договариваться? — презрительно фыркнула магичка. — Кому ты такая нужна? Тебя уж лет пять как в расход списали. Сиськи-то покажи, небось висят до пуза?
При этих словах волшебница поддела ладонями собственный бюст, упругий, соблазнительно обтянутый тонкой блузой.
— За такую как ты, нормальные касатики и трех медяков не дают. Мужчине с тобой делать нечего.
— Ах ты, курвина дочь! — взвизгнула обиженная шлюха и набросилась на магичку с кулаками. Та перехватила ее и швырнула прямо на солдата, который предложил десяток медяков. — Утешь ее, малыш! Ей твои десять медяков ко двору придутся, она и того не видела.
