Тут я весело фыркнула: мы с отцом внезапно поменялись местами – то он за мой выбор переживал, теперь вот я.
– Ужинать будешь? – спросил папа, целуя меня.
Я заглянула в кастрюльки и с готовностью кивнула. Мы поужинали, а потом, по обыкновению, устроились на диване, болтали о том о сем, и на смену беспокойству пришло счастье, такое простое и понятное. И длилось оно как раз до того момента, пока папа не сказал:
– Я правильно понял: Марина – подруга твоего Марича?
– Да, – кивнула я, тут же насторожившись. – Она тебе понравилась?
– Красавица. И не дура. В общем, беспроигрышное сочетание красоты и ума.
– Хочешь сказать, у меня никаких шансов?
Папа засмеялся.
– Это было бы неправдой. Во-первых, ты у меня красотка, каких поискать. Во-вторых и в главных, влюбленный мужчина смотрит на женщину другими глазами. И здесь дурнушка может дать фору красавице. Но… если тебе интересно мое мнение, она твоему Маричу подходит больше.
– Вот уж утешил, – фыркнула я.
– Сомневаюсь, что мое мнение в данном вопросе хоть как-то на тебя повлияет, – усмехнулся папа и после непродолжительной паузы добавил: – Валера сказал, вы недавно виделись.
– Да, он периодически мозолит мне глаза, но это ничего не значит.
– Что ж, похоже, в нашей жизни мало что меняется.
– Извини.
– Кто сказал, что это плохо? – засмеялся он.
– Ты произвел впечатление, – не удержалась я. – Я имею в виду Маринку.
– Да? Приятно, что молодые женщины находят твоего отца привлекательным. Надеюсь, ты сообщила, что у меня и характер – чистое золото?
Папа уже смеялся в голос, и я тоже, вдруг успокоившись: у моего отца хватит здравого смысла не сглупить с выбором. Однако его восторги Маринкиной красотой радужную картину все же портили. Пусть не восторги, и все же… Я и до этого, конечно, знала: Маринка из тех соперниц, которых и врагу не пожелаешь. И выбрал ее Владан, разумеется, не просто так.
У отца я пробыла еще часа полтора, потом засобиралась домой. Уже в машине поняла, что, пожалуй, сваляла дурака: следовало остаться у папы. Но возвращаться было бы совсем глупо, и я отправилась колесить по городу и, разумеется, очень скоро оказалась в Яме. Вообще-то в это время чужим здесь появляться не рекомендуется, но я уже давно чужой не была и чувствовала себя довольно уверенно.
Свернув на улицу, где находился офис, я с удивлением увидела свет в наших окнах. Владан, скорее всего, свет забыл выключить, он умудрялся и дверь не запирать. Я припарковалась под окнами в надежде на везение. На худой конец, хоть свет выключу, к чему электричество зря переводить?
Торопливо распахнула дверь и увидела Владана. Он сидел за столом, держа перед собой планшет.
– Ты откуда? – спросил с намеком на удивление.
– Проезжала мимо. Решила, ты свет забыл выключить. Работаешь?
– Футбол смотрю.
Я прошла и села на диван.
– С Маринкой поссорились? – осторожно спросила я.
– Не то чтобы очень.
– То есть мебель из окон не выбрасывали?
– Нет. Была надежда посидеть в тишине и покое, но, видно, не судьба.
Он закрыл планшет, но подниматься из-за стола не спешил.
– Мы сегодня с Маринкой в кафе зашли и встретили папу. С его точки зрения, она красавица, следовательно, мои шансы ничтожно малы.
– Это твой батя сказал?
– Это я так решила.
– Ты чудо как хороша и соблазнительна, как все проплывающее мимо рук.
– Совершенно не наш случай, – съязвила я.
– Марш домой, – ответил он и стал подниматься, в этот момент хлопнула входная дверь и в кабинет бочком протиснулся парень лет семнадцати совершенно дикого вида.
Футболка с короткими рукавами позволяла любоваться татуировками зелено-красного цвета, которые сплошь покрывали руки, шею и голову, обритую наголо. Парня я не раз встречала на улице и теперь пыталась вспомнить его кличку, а также понять, каким ветром его к нам занесло. Он был из тех, кто предпочитал Владану на глаза не показываться, будучи членом уличной банды, которых в Яме как грязи. И хоть Марич в чужие дела без веского повода не лез, вряд ли кому из этих ребят пришла бы охота его навестить.
Первое, что я отметила: парень насмерть перепуган, а в Яме свой страх демонстрировать не принято.
– Привет, – пробормотал он, толком не зная, пройти ли ближе к столу или оставаться на месте.
– Привет, – отозвался Владан, как и я, должно быть, гадая, чего ждать от этого визита.
– Я это… поговорить бы надо…
Он сделал пару шагов и замер.
– Садись, – указал на стул Владан. – Как тебя? Димка?
– Гвоздь, то есть Димка, да.
«Точно, Гвоздь», – мысленно кивнула я. Способность Владана помнить всю местную шпану по именам в очередной раз восхитила. Гвоздь устроился на краешке стула, покосился на дверь, точно прикидывая, не лучше ли все же смыться, и тяжело вздохнул.
– Надолго не замирай, – сказал Марич, парень вздрогнул и с испугом на него уставился. – Случилось что? – выждав немного, спросил Владан. Гвоздь с готовностью кивнул.
– Полная хрень… извините, – он стрельнул глазами в мою сторону и поспешно перешел на шепот: – Мы думали как-то сами, но Чуча сказал: надо к Сербу. Я и пришел.
– А Чуча где?
– Чуча машину стережет. Полная хрень, – с тоской повторил он.
– Какую машину? Давай поподробнее и не тормози.
– Тачку мы сегодня типа взяли покататься, на Студенке, возле универсама.
– Чья тачка?
– Не знаю. Не наш кадр, приблудный. Мы ж с понятием, своих не трогаем.
– Ага, – хмыкнул Владан.
– Ну… почти. Мужик точно не наш. Никогда его здесь не видел и тачку тоже. Тачка говно, «девятка», сто раз перекрашенная. Он в супермаркет, а мы в тачку.
– На Мустафу работаете?
– Не-а, мы просто покататься.
– Соври мне еще! – рыкнул Владан вполсилы, парень поерзал и кивнул.
– Мустафе это дерьмо тоже без надобности, но на запчасти сгодится. Чуча на мели, и я тоже, бабки нужны до зарезу.
– Дальше что?
– Погнали к Мустафе, по дороге решили глянуть, что в багажнике. Вдруг нам пригодится?
– Пригодилось?
Гвоздь отчаянно замотал головой.
– Что в багажнике? – задал вопрос Владан. Парень вновь принялся ерзать.
– Может, сам посмотришь? – тоненько, совсем по-детски попросил он.
– Где тачка? – поднимаясь, сказал Владан.
