Рэкли медленно положил схему обратно на стол и произнес:
– Интересно, но не точно.
– Хорошо, хотите обсудить неточности?
– Мне нет нужды это делать. Если вы опубликуете статью, основанную на этой схеме, у вас будут серьезные неприятности.
Стрейхан добавил:
– Мы подадим на вас в суд за диффамацию и не слезем с вас в течение следующих десяти лет.
– Послушайте, вы уже пробовали применить тактику запугивания судом, – сделал ответный выстрел Марк, – и имели возможность убедиться, что она не сработала. Мы не боимся ваших громких заявлений о судебном преследовании. У нас ничего нет. Так что давайте, вперед!
– Это чистая правда, – вступил Тодд, – но, конечно же, нам хотелось бы избежать судебного разбирательства. Что именно кажется вам неверным в нашем расследовании?
– Я не обязан отвечать на ваши вопросы, – заявил Рэкли. – Но любой недоделанный репортер должен знать, что незаконно владеть юридической фирмой, членом которой не являешься. Юрист не может быть партнером более чем в одной фирме.
– Мы не обвиняем вас во владении четырьмя юридическими фирмами – только в контроле над ними. Например, эта фирма, «Рэтлифф и Косгроув», управляется вашим другом Марвином Джокетти, который случайно является партнером с ограниченной ответственностью в «Варанда Кэпитал». Аналогичные отношения связывают и три другие фирмы. Такая связь позволяет осуществлять контроль. И вы используете эти четыре фирмы, чтобы нанимать на работу с привлекательными окладами отдельных выпускников ваших же юридических школ. Потом ваши школы рекламируют эти замечательные карьерные успехи, чтобы соблазнять других ничего не подозревающих ребят поступать в них и платить за обучение по вашим грабительским ставкам. Это мошенничество, мистер Рэкли, причем блестяще придуманное. Это не незаконно – это просто дурно.
– Вы попали впросак, ребята, – снова расхохотался Стрейхан, однако на этот раз в его смехе чувствовалась нервозность.
У Рэкли пискнул сотовый, он достал его из кармана и, послушав, сказал:
– Хорошо, входите, пожалуйста.
Дверь немедленно отворилась, и вошел мужчина. Закрыв дверь за собой, он подошел к торцу стола, держа в руках какие-то бумаги.
– Это Даг Брум, мой начальник службы безопасности.
Марк и Тодд посмотрели на Брума, который, не замечая их, поправил очки и начал:
– Я не смог ничего найти о Марке Финли и Тодде Маккейне. Мы искали всю ночь и все утро – ничего. В Интернете нет ни единой их статьи, ни одного блога, книги или репортажа. Есть Марк Финли, который пишет о садоводстве в некой хьюстонской газете, но ему пятьдесят лет. Есть еще один, который ведет блог про Гражданскую войну, но этому вообще шестьдесят. Еще один как-то написал статью в калифорнийской университетской газете, однако он уже закончил учебу и стал дантистом. Кроме этих – больше никого. Что касается Тодда Маккейна, единственный, кого мы нашли, – это парень из Флориды, который пишет для местного журнала. Так что если эти двое утверждают, будто они журналисты, то их карьера развивается слишком медленно. Что касается просто людей с такими фамилиями, то в стране существует четыреста тридцать Марков Финли и сто сорок два Тодда Маккейна. Мы проверили всех – ничего общего. А самое интересное, что водительские права, предъявленные ими внизу секретарю и якобы выданные в округе Колумбия, – сюрприз, сюрприз! – липовые.
– Спасибо, Даг, – поблагодарил Рэкли.
Даг вышел из зала и закрыл дверь.
И Рэкли, и Стрейхан ухмылялись. Марк и Тодд сохраняли хладнокровие. Теперь уже пути назад не было. Марку удалось справиться с нервами, и он бросился в атаку.
– Весьма впечатляет, – заметил он. – Выдающаяся работа.
– И впрямь впечатляет, – подхватил Тодд, но оба подумывали о том, чтобы рвануть к двери.
– Ладно, ребята, – сказал Рэкли, – к черту притворство. Почему бы вам не рассказать нам, кто вы на самом деле и в какую игру играете?
– Если вы не отвечаете на наши вопросы, мы тоже не будем отвечать на ваши, – заявил Марк. – Кто мы – не так важно. Важно то, что вот эта наша схема близка к истине и мы можем, обнародовав ее, чертовски осложнить вам жизнь.
– Вы хотите денег? – спросил Стрейхан. – Это вымогательство?
– Нет, отнюдь. У нас поменялись планы. Мы найдем настоящего журналиста и отдадим ему свои материалы. У нас их много. Например, имеются свидетельские показания бывших сотрудников вашей юридической фирмы, которые утверждают, что их просто использовали для рекламы, а потом выкинули. Есть заявления бывших юристов-профессоров. Есть все данные, касающиеся неправдоподобно низких показателей, продемонстрированных вашими выпускниками на адвокатских экзаменах. У нас есть данные о том, что вы колоссально расширили прием в свои школы, в то время как правительство открыло казну для тысяч профнепригодных студентов. У нас десятки свидетельств, полученных от таких студентов, которые, окончив ваши школы с тоннами долгов, не смогли найти работу. Материалов куча, и они произведут адскую сенсацию на первых полосах.
– Где эти материалы? – спросил Стрейхан.
Тодд сунул руку в нагрудный карман, вынул флэшку и бросил ее через стол.
– Здесь все, – сообщил он. – Читайте и рыдайте.
Рэкли проигнорировал его замечание.
– У меня есть связи в «Таймс» и «Джорнал». Меня заверили, что обо всем этом им ничего не известно.
Марк с огромным удовольствием улыбнулся Рэкли и заявил:
– Чушь! Наглая нелепая ложь. Хотите сказать, будто вы знаете всех в этих газетах, и не только знаете, но и они настолько вам доверяют, чтобы выдать инсайдерскую информацию? Хорошая шутка! Это при том, что вы всем известны как человек, избегающий журналистов. Бросьте, мистер Рэкли.
– Ну, я-то, разумеется, знаком с адвокатами «Таймс» и «Джорнал», – вклинился Стрейхан. – И можете не сомневаться, что они не горят желанием быть обвиненными в диффамации.
– Вы шутите? – расхохотался Тодд. – Да они будут в восторге, потому что могут позволить себе адвокатов, берущих тысячу долларов в час, которые только и мечтают, чтобы их клиентам каждый день предъявляли иски.
– Что ты в этом понимаешь, сынок! – выпалил Стрейхан, однако это ничего не значило.
Схема, а также то, что Марк с Тоддом были не теми, за кого себя выдавали, явно выбило их из колеи. Рэкли резко отодвинул стул и, взяв чашку, отправился к буфету. Интервентам никаких напитков предложено не было. Рэкли медленно налил себе кофе из серебряного кофейника, положил два кусочка сахару, так же медленно размешал, глубоко погруженный в размышления, вернулся за стол и, сделав глоток, спокойно сказал:
– Вы правы. Это прекрасный материал для первополосной сенсации, но шуму хватит всего на один день, потому что все у меня законно. Я не пересек черту и сам не понимаю, зачем я вам все это сейчас объясняю.
