Казалось бы, карьера ученого открывала передо мной весьма заманчивые перспективы. Но это только на первый взгляд. Земная Федерация, несмотря на идущую уже более двадцати лет войну с внешним врагом, являлась образованием достаточно аморфным. Со времен, восходящих еще к докосмической эре, она унаследовала территориальное деление на ряд автономий, бывших когда-то независимыми государствами. Соответственно, и космос осваивался вроде бы и совместно, но на самом деле в каждой колонии преобладали либо русские, либо китайцы, либо американцы с европейцами, либо арабы… Ну и широта автономии у колоний тоже впечатляла. Объединиться заставила только угроза нападения, а впоследствии и внешняя агрессия. «Спасибо» кваргам. Но сепаратистских настроений в Федерации все равно оставалось еще предостаточно, что и понятно, учитывая, по сути, принудительный порядок ее создания. Каждый стремился вести свои научные исследования, и между автономиями существовала неслабая конкуренция. Поэтому научный мир Федерации представлял собой грандиозный серпентарий, или проще, отменный гадюшник. С набором знаний в моей голове я смог бы достичь в научном мире очень многого, но изменить вектор развития цивилизации, заставить ее объединить усилия и в условиях войны потратить огромные ресурсы на фундаментальные исследования мне бы оказалось не под силу.
Единственным реальным объединяющим стержнем государства оказалась воюющая армия. С начала войны выросло уже целое поколение молодых людей, для которых мирная жизнь существовала только в фильмах, книгах и рассказах старших. Жизни без войны они не видели и реально себе не представляли, а конец вооруженного противостояния людей и кваргов не просматривался даже на горизонте. В результате я не видел для себя других вариантов, кроме военной карьеры. Только будучи высокопоставленным военным, я смогу на что-то реально влиять в Земной Федерации. Что ж, придется снова стать курсантом. Не привыкать.
Вот только с поступлением в военное училище все оказалось не так просто. В отличие от других учебных заведений здесь дистанционное обучение не практиковалось, что вполне логично. Но неожиданная для меня проблема возникла не с этим, а с моим возрастом. В пятнадцать лет в училище не поступить. До шестнадцати чуть меньше года, но сейчас июнь, а это значит, что следующий набор только через год. Год терять не хотелось, но почитав внимательно требования к кандидатам в курсанты, и полазав по форумам, на которых обсуждались разные высшие военные училища, я понял, что этого года мне может и не хватить.
Для начала, там требовалась нехилая физическая подготовка, которой у меня не было от слова совсем. После излечения предстоял довольно длительный реабилитационный период, так что на приведение в необходимые кондиции моего хилого организма оставалось месяцев девять-десять.
Другой проблемой оказалось мое происхождение. Папа – гражданский медик, мама – учительница. Их родители тоже не имели никакого отношения к армии. Сейчас, когда в реальных боевых действиях участвовать приходилось почти всему мужскому населению Федерации, ибо призыв в армию всеобщий и обязательный, желающих воевать хотя бы не в первой линии набиралось немало. Офицеров старались беречь, по крайней мере, по сравнению с обычными солдатами. С другой стороны, офицерскую карьеру во время войны сделать можно достаточно быструю, если жив останешься, конечно. В результате при поступлении в высшее военное училище стали отдавать предпочтение потомственным военным, поскольку это давало хоть какую-то гарантию, что человек идет в офицеры по призванию, а не по каким-то иным причинам. В общем, отбор предстояло пройти жесткий.
Поскольку в ближайшие пару месяцев заняться физическим развитием мне совершенно не светило, я решил пополнить копилку знаний о мире, в который меня занесло, благо сеть под рукой имелась. Как и ожидалось, Игорь Лавров знал о нем только то, что и положено среднестатистическому пятнадцатилетнему подростку, то есть, с одной стороны, очень много, все-таки он здесь родился и вырос, а с другой стороны, очень мало, так как ничем серьезным и действительно полезным для меня не интересовался.
Неожиданно для меня самого, я заинтересовался школьной специализацией Игоря – ксенологией. С момента первого контакта с кваргами она выросла в полноценную науку. Меня, как бригадного генерала, интересовала, прежде всего, их армия. Сведений на эту тему в сети лежало предостаточно, но я чувствовал, что без должной систематизации разобраться в них будет сложно. В Колониальном Технологическом факультет ксенологии имелся, но посмотрев требования к абитуриентам, я понял, что со своим нынешним уровнем знаний вступительный тест не потяну. Знания о кваргах имелись только в этом мире, так что информация, закачанная в мой мозг доктором Силком, ничем мне здесь помочь не могла. Пришлось через сеть записаться на прием, виртуальный, естественно, к директору моей с Игорем школы, в которой я числился временно отсутствующим по болезни, но, зная диагноз, никто моего возвращения там уже не ждал.
Увидев мою заявку, директор связался со мной сам. Не знаю, что он ожидал увидеть, но мой внешний вид его удивил.
– Здравствуй, Игорь, – с немного напряженной улыбкой произнес он, глядя на мое изображение, – ты отлично выглядишь для человека с таким тяжелым диагнозом.
– Нет больше диагноза, Максим Леонидович, – я вернул ему улыбку, – Я, конечно, еще не выздоровел полностью, но сейчас у меня период реабилитации после применения новейшего метода лечения. Успешного применения.
– Это отличная новость, Игорь, – директор, похоже, искренне обрадовался, – и когда мы можем надеяться вновь увидеть тебя в нашей школе?
– Вот об этом я и хотел с вами поговорить. Тут такое дело…, – я потер пальцем переносицу, глядя в глаза директору школы, – в общем, Максим Леонидович, гляньте, пожалуйста, вот на это, – и я отправил на адрес школы копию диплома Колониального Технологического по биохимии. Остальные дипломы я решил пока не светить. Незачем просто.
С минуту директор вчитывался в полученный документ, после чего поднял на меня полный непонимания взгляд.
– Игорь, но это же… Как такое возможно?
– Это очень долгая и запутанная история, Максим Леонидович. Если у вас будет на то желание, я когда-нибудь вам ее расскажу. Но сейчас я хотел бы прояснить один вопрос касательно моего дальнейшего обучения в школе.
– В школе? – директор явно перестал понимать, что, вообще, происходит, – но зачем? Ты же уже имеешь высшее образование, Игорь.
– Меня интересует ксенология, и я хочу поступить в Колониальный Технологический на соответствующий факультет. Мне нужна подготовка для прохождения вступительного теста. Сейчас я в больнице и буду здесь еще пару месяцев. Я бы хотел обучаться дистанционно по единственному предмету – ксенологии.
– Ну, молодой человек… Я просто даже не знаю, что сказать. Удивил ты меня, Игорь, очень удивил. Ладно, пиши заявление в свободной форме и отправляй на адрес школы. Дистанционный курс у нас есть. А экзамен тебе сдавать не придется. Сдашь сразу вступительный в институт.
***
К моему немалому удивлению школьный курс ксенологии угнездился в моей голове за один день, включая время написания вступительного теста в институт. Это заставило меня крепко задуматься. При всех моих генеральских погонах великим мыслителем я себя никогда не считал, да и не был им, естественно. Да, конечно, мне досталось молодое тело с, соответственно, молодым мозгом. Но тело это как-то раньше не проявляло себя вундеркиндом. Видимо, доктор-мозговед Силк все-таки что-то накосячил с этим своим переносом сознания и одновременной закачкой знаний в мозг. Что-то он там подковырнул, в нашей с Игорем Лавровым черепушке, что заставило мозг работать в несколько раз интенсивнее. Я обратил внимание, что запоминаю прочитанное с одного раза, причем не слово в слово, а именно смысл. Всю воду и прочее бла-бла-бла из лекций мозг отжимал, как хорошая центрифуга, и забывал сразу и навсегда, а вот суть прочитанного оставалась. Скорость чтения выросла раз в пять. У меня даже глаза уставать стали от такого потока информации. Я решил пока использовать новые возможности без фанатизма, чтобы не пережечь себе что-нибудь полезное в вышедшем на форсаж мозге, поэтому стал тщательно следить за временем и регулярно делать перерывы в занятиях.
