Книга Глубина, страница 6. Автор книги Ян Валетов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Глубина»

Cтраница 6

Губы у нее были пухлые, красивые и яркие даже без помады. Розовый острый язычок вынырнул изо рта и прошелся по кругу, увлажнив кожу до блеска.

И Пименов вспомнил…

– Вот, черт! – подумал он, напрягаясь. – Это просто наваждение какое-то! А, ну – лежать!

– Ладно, – сказал Ельцов. – По рукам. Треть. Жлобина ты, Пименов!

– Если там что-то и есть, – сказал Губатый, вытягивая ноги. – То без меня вам его не взять.

Солнце уже висело высоко над Семью Ветрами [5], и в кают-компании становилось жарковато – он сбросил со ступней парусиновые туфли на пробковой подошве, и с наслаждением пошевелил под столом голыми пальцами. Доски пола были гладкими и прохладными.

– А если там ничего нет, то считайте, что вы перегадили мне сезон. А здесь, в провинции, мы живем от сезона до сезона.

– Если найдем сейф – купишь себе остров! – Олег налил в рюмки водку и ухватил с тарелки четвертинку разрезанного яблока.

– Нахера мне остров? – спросил Пименов с искренним удивлением. – Лучше уж метр государственной границы. И я через год буду самым богатым человеком Краснодарского края.

– Столько отборного жемчуга! Двадцать пять карат! Неужели у тебя совсем нет воображения? – спросила Изотова. – Ты и так будешь самым богатым человеком Краснодарского края. Никто и предположить не может, сколько сейчас стоит этот жемчуг.

– Знаешь, Лена, – сказал Губатый, не отводя от нее взгляда. – Меня жизнь научила, что, даже будучи королем, надо вечерами еще и подшивать… Ничего вечного не бывает, даже богатства. Ладно. Вы по домам?

– Мама в Джубге [6], – Ленка пожала плечами. – Папа, скорее всего, пьет с друзьями на даче. В прошлом году я у них неделю гостила, так в городе и не была… Все не до того! Сад, огород… Одним словом – пенсионеры!

– А мои в Краснодаре уже четвертый год, – сообщил Ельцов. – Отца перевели.

Губатый огляделся.

– У меня в каюте четыре койки. Тесновато. Но можете оставаться, если есть желание. Ночи теплые. Я могу лечь на палубе. Напишите список того, что нам может понадобиться. Все, что надо для погружений, у меня есть. Вот моя мобилка.

Пименов написал номер карандашом на краю свернутой в четверо газеты и встал.

– Пойду, предам клиентов в руки конкурирующих фирм.

Он заметил, что Ельцов с удивлением смотрит на книжную полку.

– Что не так? – спросил он.

– Столько книг, – сказал Олег недоуменно и перевел взгляд на Губатого. – Ты много читаешь?

– Нет. Я на них смотрю.

– Я не помню, чтобы ты когда-нибудь читал, – протянула Изотова задумчиво.

– Ты много чего не помнишь, – подтвердил Губатый, натягивая на ноги туфли. – Время идет. Люди меняются. Так. В рубку не лазить. Ничего непонятного не трогать. Скоро буду. Располагайтесь.

На выходе из бухты «Тайну» начало ощутимо покачивать.

Ельцов побледнел, а когда они легли на курс, и качка стала бортовой – то и вовсе позеленел и повис на леерах тряпочкой. Ленка же, наоборот, ожила и порозовела от свежего южного ветра, несущего мелкую водяную пыль и с наслаждением подставляла лицо солнцу. «Тайна» шла в десяти кабельтовых от берега, смешно переваливаясь на низкой волне кургузой широкой кормой, обвешанной старыми покрышками, и ровно держа скорость около восьми узлов.

На исходе первых двадцати минут того, что крайне условно можно было назвать плаванием в открытом море, Ельцова стошнило за борт, и Губатый понял, что моряка из Олега уже не получится. Получится одна большая проблема. Такие вот «морские волки», помирающие от легкой качки, как только «Тайна» отдавала швартовы, попадались довольно часто – пару раз в декаду, как минимум. Но одно дело прогулка на несколько часов, а совершенно другое дело – выход в море на несколько недель.

Изотова стояла у самой рубки, возле открытого окна, и Пименов негромко, сказал перекрывая стук дизеля:

– Ты б его с палубы забрала. Пусть ляжет. Нам еще долго телепаться.

– Кузя! – позвала Ленка, не открывая глаз. Она так и стояла, подставив лицо под влажный и теплый воздушный поток – с закрытыми глазами, чуть отведя плечи назад, словно собиралась шагнуть вперед или взлететь, взмахивая руками, как крыльями. – Кузя! Тебе плохо?

Ельцов поднял к ним землистое лицо, на котором было написано неподдельное страдание, и опять вырвал, мучительно вздрагивая спиной.

– Пусть проблюется, – сказала Изотова ровным голосом. – Лучше здесь, чем в каюте. Мне потом что – в этом всем спать?

– Дело твое. Он хоть плавать умеет?

– Кончай, Пима… А то ты не помнишь? Вместе же на пляж бегали. Умеет, конечно. Упадет – выловим, не потонет. А в каюте пачкать – обломится.

– А почему Кузя?

Она улыбнулась.

– В честь кота. Был у меня кот Кузя. Страшно лизаться любил. Ну, просто везде… Даже рассказать неудобно. И этот такой же – мистер Поцелуйкин. Вот я и назвала его Кузей. А что? Не подходит?

– Ну, – протянул Губатый с серьезной интонацией, – настолько близко я его не знаю…

На это раз Ленка открыла один глаз и оценивающе глянула на Пименова, двинув аккуратно щипаной бровью.

– Ты смотри! Как мы ироничны! Знаешь, Леша, я, оказывается, тебя не знала совсем. И не таким представляла при встрече. Ты же был… – она подыскала слова – ну, маменькин сынок, никчема. Ты же никакой был. Просто богатенький Буратинка. Сынок своих родителей. Трахался, правда, хорошо, так, как мне нравилось…

– Да, ну?

– Что – да, ну? Ну, да… Стала бы я на тебя время тратить! Особенно в те годы! Хоть и маленький, а весь в корень ушел… И я тебе нравилась.

– Ты, положим, всем нравилась…

– Брось, Пима! Ты думаешь, я сегодня не усекла, как у тебя на меня стоит?

Губатый возражать не стал. Глупо бы было возражать. Тем более, что и сейчас факт, можно сказать, был налицо.

– Тогда я был – никакой, а сейчас? Сейчас – какой?

– Да, как тебе сказать… Я думала – ты проще.

– Как мыло…

– Как мыло? Тоже ничего… Знаешь, мать писала, что ты пьешь сильно, что учиться не поехал. Про аварию писала. В общем, я думала…

– Да я понимаю, что ты думала. Мне просто выжить захотелось. Когда ни мамы, ни папы рядом – оно как-то настраивает.

– Не всех, – коротко возразила Изотова.

– Не всех, – согласился Леха, наблюдая за тем, как бедолашного Ельцова выворачивает за борт в очередной раз. – Все. Можешь забирать своего Кузю. Пустой, как барабан. Каюту пачкать нечем будет.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация