V
Дом Фиттис
23
Не требуйте и не ждите от меня точного подробного отчета о том, что произошло после этого. В свое оправдание могу лишь заметить, что, вернувшись через портал в свой мир, ты всегда чувствуешь себя ошеломленной, сбитой с толку и больной. Я это точно знаю, потому что совершала такой переход уже не в первый раз. После выхода из портала тебя подташнивает, все плывет перед глазами, ты глохнешь и слепнешь от непривычно яркого света и громких звуков. И чем дольше ты пробыл на Другой Стороне, тем сильнее все эти симптомы. Короче говоря, после возвращения ты не в том состоянии, чтобы четко фиксировать все, что происходит вокруг.
Что ж, могу поделиться с вами только отдельными фрагментами, которые каким-то образом сохранила моя память. Вот Локвуд стаскивает вниз с мостика потерявшего сознание Киппса. Кровь на полу. Локвуд стоит на коленях возле Киппса. Джордж держит Квилла за руку. Мы все стоим, склонившись над Квиллом, и кто-то снимает с него перьевую накидку. Снова кровь. Много крови, очень много. Откуда-то появились белые простыни. Одну из них Холли держит в руках и пытается зажать ею рану. Все это время Локвуд не переставая что-то говорит Киппсу – шутит, смеется, подбадривает. А Квилл лежит. Лежит совершенно неподвижно, задрав к потолку свое белое-белое лицо, и на его волосах блестят тающие в тепле льдинки. Вокруг глаз Киппса остались темные круги от очков-консервов.
– Люси, Джордж, – доносится с какой-то другой планеты голос Холли. – Мне нужны чистые полотенца и бинты. Они должны найтись где-нибудь, поищите.
Я стою на дрожащих ногах и осматриваюсь вокруг. Здесь аккуратно прибрано и даже, можно сказать, спокойно, если не считать, конечно, мутного воздушного столба с кружащими внутри него серыми фигурами призраков. Больше всего это помещение напоминает операционную – ослепительно яркий свет, белые стены, стерильная чистота. На стенах развешаны очки-консервы и серебристые костюмы – каждый под своим номером, на каждом написано имя владельца. Еще я вижу тележки и пластиковые мусорные баки на колесиках, из баков торчат снятые скомканные серебристые костюмы. В углу прислонены к стене серебряные ходули.
Когда мы с Джорджем закончили свои поиски, здесь стало уже не так чисто и аккуратно. Мы с ним перевернули все вокруг, вывернули содержимое всех шкафов, всех выдвижных ящиков. В конце концов Джорджу удалось найти медицинский шкаф, и он поволок его через все помещение. Я же прошла в облицованную кафелем ванную комнату с душевыми кабинками для сотрудников, вернувшихся из короткой, но тяжелой командировки на Другую Сторону. Полотенец здесь было предостаточно. Я набрала целую охапку, хватило даже на то, чтобы подложить часть из них Киппсу под голову. Холли старалась как могла, обрабатывая и перевязывая рану Квилла. Она до сих пор так и не сняла свою меховую накидку, и с нее на пол натекла целая коричневатая лужа от растаявшего льда. Я взяла оставшиеся полотенца и принялась неуклюже вытирать эту лужу своими негнущимися пальцами.
Наконец Холли закончила и откинулась назад, уронив на колени окровавленные руки. Глаза Киппса по-прежнему были закрыты. Он не двигался.
Локвуд перестал разговаривать с ним и устало откинулся назад. Мы с Джорджем сползли на пол. В полной тишине мы переглянулись друг с другом поверх неподвижно лежащего Киппса. На наших нелепых накидках таял лед. Глаза у всех у нас были припухшими, воспаленными, лица пылали от прилива крови к обмороженной коже. Хватка Другой Стороны с каждой секундой ослабевала, однако мое сердце все еще оставалось оледеневшим, онемевшим. Я долго смотрела на лежащего на полу Киппса, потом сказала:
– Я виновата. Я… Я же видела, что его ранили. Должна была понимать, что рана серьезная… но с нами столько всего происходило… что я просто не вспомнила об этом… забыла.
Никто ничего не ответил, и я продолжила, громко всхлипнув:
– Он был таким храбрым на Другой Стороне. Таким сильным, полным жизни. Очень, очень сильным. Я только в самом конце поняла, что он умирает.
– Что значит «умирает»? – неожиданно сказал Киппс и разлепил один глаз. – Надеюсь, что еще нет, черт побери!
– Квилл! – испуганно отпрянула я. Локвуд и все остальные вытянулись, открыв рты от удивления.
– Кто сказал, что я умираю? Ты видела, сколько я сил приложил, чтобы сбежать из страны мертвецов? Уж точно не затем, чтобы вот так сразу туда возвращаться. Не дождетесь, как говорится.
– Квилл! – Моему удивлению и радости не было предела. Я наклонилась вперед и неловко обняла Киппса.
– Ой! – вскрикнул он. – Полегче! Не забывай, что во мне сквозная дырка. И перьями своими мне в нос не тычь, по-моему, у меня на них аллергия. – К этой секунде мы все уже столпились возле Киппса, одновременно возбужденно переговариваясь. Наша недавняя печаль ушла, отлетела словно льдинка с наших оттаивающих накидок. – Но предупреждаю заранее: если вдруг меня решит поцеловать Каббинс, я сразу же вернусь на Другую Сторону, слышали? А теперь мне нужен стакан воды. Пить очень хочется.
Воды Киппсу немедленно принесли, и он даже попытался приподняться, но не смог, потому что был слишком слаб. На белых повязках, которые наложила Холли, начало проступать красноватое пятно.
– Мы должны как можно скорее доставить тебя в больницу, Квилл, – покачала она головой. – Пребывание на Другой Стороне каким-то образом остановило кровопотерю, однако после возвращения кровотечение из раны возобновилось с прежней силой. А вообще рана выглядит так, словно тебя только что проткнули клинком. Нельзя терять ни минуты. – Она поднялась на ноги, отшвырнула в сторону свою меховую накидку и спросила, сложив на груди руки: – Ну что, Локвуд? Какие планы?
– Ой, нет! – глухо простонал Киппс. – Хватит с меня его планов! Сыт ими по горло. Тогда уж лучше просто убейте меня на месте, и дело с концом.
Локвуд тоже встал, снял серебряную накидку, положил ладонь на эфес своей рапиры, а потом улыбнулся Квиллу, и от этой улыбки мне вдруг стало тепло, и сразу появилась уверенность, что все будет хорошо. Да, мы были измотаны до предела, да, мы торчали где-то на самом дне запрещенного, закрытого для всех подземелья Дома Фиттис, и неизвестно, какие еще опасности поджидали нас на пути отсюда. Но при этом мы все вместе прошли по Другой Стороне и сумели вернуться живыми. Во время того ужасного путешествия все мои чувства притупились, у меня просто не было ни времени, ни сил, чтобы обращать на них внимание. Теперь чувства неожиданно вырвались на свободу, словно оттаяли, и меня буквально переполняла любовь и благодарность к Локвуду и всем моим друзьям. Вместе мы сможем горы свернуть, вместе мы все преодолеем.
– Все очень просто, Квилл, – спокойно сказал Локвуд. – Мы постараемся выбраться отсюда и отвезти тебя к врачу. Не скрою, мне ужасно хочется поскорее найти тот серебряный лифт и оказаться лицом к лицу с Мариссой, но я не сделаю этого до тех пор, пока мы не позаботимся о тебе. Сейчас самое главное для нас – это ты. И мы доставим тебя на первый этаж, а если кто-нибудь попробует встать у нас на пути, – тут Локвуд многозначительно похлопал ладонью по эфесу своей рапиры, – то мы очень вежливо напомним ему о том, кто мы такие. Прежде всего нужно подумать, как тебя нести, потому что ты очень слаб, старик.
