– Итак, в гробу ее нет, – подвел итог Локвуд. – И весь мавзолей – сплошное надувательство.
– Уму непостижимо! – продолжал негромко смеяться Киппс. Он протянул руку и постучал костяшками пальцев по груди воскового чучела. Раздался неприятный глухой звук. – Чучело! А мы все так перепугались… Чучело!
Меня тоже разбирал смех. Он помог сбросить напряжение этой долгой ночи и слегка расслабиться. Наверное, все мы чувствовали себя сейчас одинаково. Холли выудила откуда-то плитку шоколада и принялась раздавать ее, разламывая на дольки. У всех в руках появились фляжки-термосы с горячим кофе. Мы прислонились спинами к гробу.
– Нужно будет сообщить всем об этой подделке, – сказал Джордж.
– Возможно, это делать еще рано, – нахмурившись, возразил Локвуд. – Ведь мы раскрыли лишь половину тайны. Узнали, что в этом гробу нет Мариссы. Но в таком случае где же она?
– Где, где… Череп уже сказал где. Марисса теперь стала Пенелопой, – ответила я.
Тук-тук…
За нашими спинами Киппс продолжал отбивать на восковой кукле какой-то ритм.
– Чучело! – повторил он. – Мы не можем об этом молчать. Нужно пойти в ДЕПИК, обо всем рассказать, предъявить им маску, потом привести сюда репортеров. – Он потянулся к шоколадке. – Спасибо, Холли.
– Сложно сказать, кто согласится нам поверить, – заметила Холли, отдавая Киппсу последнюю дольку шоколада. – Пенелопа давно уже успела прикормить половину сотрудников ДЕПИК.
– Но не всех же. Возьми Барнса, например.
– Барнса? Да, с ним все в порядке. Но велик ли сейчас его вес в ДЕПИК?
Тук-тук…
– Отложим все решения до завтра, – распорядился Локвуд. – А сейчас давайте думать, как нам выбраться наружу до следующей смены караула у дверей мавзолея.
Тук-тук… Туки-туки-тук…
– Перестань, Квилл, – сказала я. – Хватит барабанить. Достал уже.
– Так я давно уже прекратил, – удивился Киппс. – Стою, ем шоколад, как все, кофе пью…
Тут все мы посмотрели на прислонившегося спиной к постаменту Киппса. Он поднял вверх обе руки и показал нам. Стук продолжался. Мы одновременно переглянулись, одновременно проглотили остатки шоколада, а затем посмотрели назад.
Что-то тянулось из гроба, тыкалось в его край, производя тот самый стук. Это была восковая рука, она судорожно дергалась, и вместе с ней тряслось все восковое чучело, а из глубины гроба уже поднимались волны мутного призрачного тумана.
3
Всего лишь десять минут назад все было хорошо. Даже пять минут назад все было прекрасно. Мы оставались начеку и готовы были встретить любое явление призрака одновременно пятью ударами рапир. Так же мы вели себя поначалу и возле гроба – один на секунду приближается к нему, четверо следят, стоя с внешней стороны цепей. А потом, обнаружив в гробу восковую куклу, мы расслабились. Мы позволили себе отключиться, потерять бдительность. Мы нарушили, причем грубо нарушили, три главных правила, которые обязан соблюдать любой агент при расследовании. Во-первых, все перестали использовать свой Дар. Во-вторых, зашли за оцепление. И в-третьих, позволили себе повернуться к гробу спиной. Таких ошибок не допускают даже семилетки из Ночной Стражи. Они и то прекрасно понимают, что любая из них почти наверняка станет для них последней. Мы допустили чудовищные, невероятные ошибки!
Поняв это, увидев движущуюся восковую куклу и волны призрачного тумана, мы на мгновение застыли в оцепенении. Наш мозг оценивал возникшую ситуацию на долю секунды дольше обычного, и этой микроскопической задержки оказалось достаточно, чтобы утратить контроль над происходящим.
Призрачный туман был таким густым, что весь гроб казался заполненным до краев молочно-белой жидкостью, и в этом тумане возилась, тяжело поднимаясь, желтая восковая фигура. Она вцепилась пальцами за края гроба, и раздался сухой треск – это лопался и осыпался воск. Окруженная туманом, жуткая фигура теперь уже сидела в гробу.
– Назад! Назад! – раздался крик Локвуда.
Мы дружно, как один, отпрянули от гранитного постамента со стоящим на нем серебряным гробом. Но охватившая нас паника лишь усиливалась, а это всегда приводит к новым ошибкам. На высоте оказался только Локвуд – он уже летел по воздуху, вытаскивая прямо в прыжке магниевую вспышку из своего пояса. Легко приземлившись с внешней стороны цепей, он вскинул руку, готовясь швырнуть вспышку. А что мы, то есть все остальные? Нам, к сожалению, оказалось далеко до нашего лидера. Мы просто попятились назад – на четвереньках, спиной к цепям, не сводя с гроба ошеломленных глаз. Киппс выронил свою свечу. Я, чтобы не разорвать выложенный из цепей круг, выгнулась как кошка и перекатилась через цепи спиной, вывалявшись при этом в соли и железных опилках. Холли и Джордж оказались еще более неуклюжими, чем я. Они проползли прямо через цепи, сдвинув их с места.
Цепи разошлись. Железный круг был разорван.
Сквозь образовавшуюся в разошедшихся цепях брешь хлестнул порыв ледяного ветра, пронесся по всей крипте.
Свой кульбит я завершила на корточках и, не распрямляясь, повернулась на каблуках, срывая с пояса магниевую вспышку. Над моей головой просвистела вспышка, брошенная Локвудом. Баллончик со вспышкой летел по крутой дуге в сторону гроба, в котором сидела безликая, обернутая в саван тощая фигура, медленно поводя из стороны в сторону своей бесформенной безглазой головой.
Брошенный Локвудом баллончик ударился о край крышки гроба, прямо за спиной восковой фигуры.
Все, что находилось на постаменте, утонуло в ослепительной вспышке белого пламени.
Не знаю, то ли потому, что в этом подземелье была очень хорошая акустика, то ли по какой-то другой причине, но взрыв показался мне громче, чем обычно. И ярче тоже. Я отвернулась в сторону и прикрыла глаза. Киппс – он был ближе всех к взрыву – вскрикнул. В ушах у меня звенело. На секунду меня обдало волной раскаленного воздуха, а затем вновь стало холодно.
Я открыла глаза. Раскаленные добела железные опилки дождем сыпались на каменные плиты пола, внутренность гроба полыхала, в язычках пламени танцевали, догорая, остатки разодранной в клочья красной шелковой обивки.
А над всем этим возвышалась темная фигура – неподвижная, сгорбленная, накрытая обгоревшим саваном.
– Цепи! – Я схватилась за разошедшиеся концы цепей, пытаясь соединить их, мои товарищи бросились мне на помощь. Но тут из гроба вырвался мощный порыв ледяного ветра и вновь разбросал железные цепи в стороны. Через края гроба тугими струями продолжал стекать молочно-белый туман, растекавшийся затем по полу. Мы не могли соединить цепи, не погрузив руки в этот туман, а рисковать нам не хотелось. Обычный призрачный туман угрозы не представляет, но этот туман был другим – более густым, липким и, возможно, смертельно опасным.
– Забудьте про железо, – крикнул нам Локвуд. – Все назад! Пробуйте разбить его вспышками!
