Из «Летописи ранних»
Вечером Селестина собралась посетить ДУБ – Двуликий Университет в Болонье. Мистрессы дали задание – послушать лекцию «Мотивы тайновязи в мистиках разных народов мира». На этой неделе они приступали к сложным энергетическим плетениям, чтобы сотворить Дерево Ночи. Такое дерево обладает поразительной силой, ведь для него берут и лунную, и астральную энергию. И даже немного энергии нашей планеты, как туманно объяснила Медея, загадочно улыбаясь. Энергетическое Дерево Ночи, рассказывала мистресса, может обогреть огромный замок или служить источником питания для особо мощных механизмов, но в основном его используют в высшей мистике, например при сотворении небольших планет. Поговаривали, что даже Млечный Путь был создан тайновязью самых ранних двуликих. Надо ли говорить, что Селестина ожидала урока с большим нетерпением.
Вначале все шло отлично. Ей очень понравилось старинное здание университета: просторные лекционные залы, анатомический театр с резным потолком, скрипучей мебелью и деревянными скульптурами людей, библиотека, где вдоль стен выстроились шкафы из темного дерева, забитые сотнями тысяч трудов великих ученых и деятелей прошлого. А на стенах и потолочных арках всего первого этажа были изображены гербы всех студентов, когда-либо здесь учившихся, – Селестина невольно замешкалась, разглядывая таинственные геральдические знаки старинных родов. Сколько же студентов побывало здесь за тысячу лет! Сколько семей способствовало процветанию этого древнейшего учебного заведения, сколько было вложено труда, знаний, денег… Селестина даже позавидовала обычным студентам, которые учатся в ДУБе изо дня в день: ходят на лекции, встречаются со сверстниками, думают о перспективах на будущее. У нее-то, можно сказать, было домашнее образование и никакой социальной адаптации… Наверно, именно поэтому ей так тяжело доверять людям.
Из-за этих гербов Селестина чуть не опоздала на лекцию, и ей пришлось сесть на первую парту возле самой двери, потому что остальные столы были заняты.
Как она и ожидала, в аудитории собрались одни лунаты. К счастью, никто из этих студентов не знал, кто такая Селестина, поэтому она удостоилась всего пары-тройки любопытных взглядов.
Лектором оказался профессор мистики, который был в долине Скорпиона и даже общался с Селестиной по поводу пропавшего Тима. Она запомнила его по скрюченной фигуре и небольшой округлой бородке, заканчивающейся косичкой с поблескивающей золотой нитью. Кажется, он расспрашивал ее, умеет ли Тим рисовать, и очень огорчился, когда узнал, что у парня талант к изобразительному искусству. Наверняка думает, что Тим уже всю Фамагусту засадил Деревьями Ночи, сплетенными тайновязью.
Но Селестина в этом сомневалась: не мог Тим так быстро обучиться столь сложному искусству. Да и с лунной мистикой он вообще незнаком. Очень интересно, как они там с папой… Вернее, вспомнила Селестина, с ее неродным отцом, Тимуром Святовым, – и сердито поджала губы.
Перед началом лекции профессор кинул на девушку косой взгляд, но никак не показал, что знаком с ней, и принялся рисовать какие-то загадочные энергетические знаки прямо в воздухе.
Скрипнула дверь – в аудиторию зашел Алекс, кивнул профессору как давнему знакомому, скупо улыбнулся Селестине, но не сел рядом с ней, а устроился где-то на задних рядах.
«Неужели стесняется подойти? – невольно подумала она. – Хотя про меня здесь точно никто не знает… Представляю, как бы здесь все переполошились, если бы выяснилось, что среди них лунастра».
Впрочем, как только лекция началась, Селестина мгновенно забыла обо всем: профессор оказался хорошим художником. Прямо в воздухе один за другим возникали сложные витиеватые орнаменты из геометрических фигур, листья разной формы, объемные цветы и соцветия, птичьи перья, ожерелья из мелких точек и завитков, плоские и пространственные полотна, проекции неба и земли – мистическая тайновязь вдруг открылась ей во всем многообразии и закружила, захватила с головой. Со все большим воодушевлением лектор рассказывал, что из лунной и астральной энергии можно делать невероятные вещи: строить здания удивительной формы, выращивать прекрасные сады и разбивать чудесные парки, низвергать водопады со скал и даже сотворить сильный ветер. Причем этот ветер может превратиться в настоящий ураган, все зависит от силы и вида энергии, которую использует мистик.
– А можно ли менять реальность с помощью этих плетений? – внезапно услышала она громкий голос Алекса.
Профессор усмехнулся, поглаживая бородку, и одобрительно покивал.
– Понимаю вашу заинтересованность, Александр… Вы хотите поговорить о темной материи – той загадочной и неопределимой субстанции, что скрыта от нас. А ведь кто научится управлять темной материей, сможет изменить мир… в самом прямом смысле. Чтобы ее увидеть, ощутить, использовать, пришлось бы овладеть не только астральной и лунной мистикой, но и так называемой третьей энергией. Собственно, эту материю и назвали темной, потому что достоверно о ней ничего не известно.
По залу пронеслись заинтересованные шепотки. Профессор мгновенно почувствовал внимание аудитории и, как опытный лектор, продолжил развивать тему:
– Как я уже сказал, третья энергия – скрытая, о ней почти ничего не известно. Ее нельзя почувствовать, нельзя свить из нее нить двуликой тайновязи… Несмотря на то, что существование этой необъяснимой энергии давно не тайна, двуликая цивилизация так и не нашла способ ею управлять. Согласно самой популярной гипотезе, третья энергия – это противовес нашей лунной и астральной мистике. Мы забираем энергию у Луны, астры – у звезд, а сами небесные светила пополняют ее за счет неиссякаемого источника третьей энергии. Этот источник – нечто высшее над нами…
– Но есть еще одна теория, – снова вмешался Алекс. – Будто темная энергия по-настоящему темна и несет в себе разрушение и даже гибель нашего мира.
Профессор позволил себе снисходительно улыбнуться.
– Любую тьму разгонит свет, – назидательно произнес он. – Думаю, нам не стоит переживать, ведь свет Луны спасет наш мир от любой темной энергии.
– И звезд, – неожиданно даже для самой себя добавила Селестина. – Свет звезд тоже спасет мир.
– Звезды светят слабо. – Профессор поджал губы. – И для слабых.
Студенты одобрительно захихикали.
– Но Солнце – тоже звезда, – упрямо продолжила задетая его пренебрежением Селестина. – Может, это оно спасает нас от третьей энергии?
– Солнце губительно для двуликих, – раздраженно произнес профессор. – Не забывайте, что двуликие – дети Луны и звезд, вы не поддались влиянию Солнца, перешли через барьер, сохранили свою мистику, сберегли память предков…
Память предков.
Селестина замерла. Какое-то смутное беспокойство шевельнулось внутри, будто она что-то забыла, а теперь силилась вспомнить.
Впрочем, профессор потерял к ней интерес и продолжил лекцию, вернувшись к теме скандинавских орнаментов.
Следующие два часа Селестина старательно зарисовывала знаки и символы тайновязи на экране смартфона, записывала их значения. Она уже придумала интересный узор для будущего Дерева Ночи, решив воспользоваться сложными индийскими орнаментами, и ей не терпелось приступить к практике.
