Пастаргаев было двенадцать. Что ж, хорошо. Со стороны Эрика людей было четырнадцать. Эрик вышел из машины и прошагал в самый центр поля грядущей словесной битвы. Роберт встал чуть позади него. Дэсмонд остался сзади возле машин.
В долю секунды Эрик вычленил в группе Пастаргаев лидера и его двух приближенных – это было несложно. Все они были метисами, взявшие гены от какой-то монголоидной расы, но точно не от китайцев и не японцев, скорее всего, что-то от восточных азиатов, смешанной с европейской. У двоих из них были короткие черные волосы, раскосые довольно широкие для азиатов глаза и подозрительный взгляд, как и должно первым помощникам. Главный меньше всех унаследовал от предков азиатские черты лица. Он был гораздо крупнее и выше своих собратьев, лысый, прямой широкий нос и мощное надбровье свидетельствовали скорее о каких-то скандинавских корнях. И все же характерное развитое верхнее веко выдавало в нем общих предков со своими подручными.
Остальные бойцы – были наемниками. Причем наемниками высокого класса – заключил Дэсмонд. Четверо из них – точно выходцы из оперативных спецслужб, Дэсмонд понял это по их оборонительным стойкам. У одного он заметил татуировку летучей мыши, выглядывающей из-под черного рукава футболки на плече – разведка или спецназ. Еще у некоторых – татуировки группы крови на предплечье – военные. Дэсмонд невольно потянулся к рукоятке пистолета. Оставалось надеяться, что Эрик тоже обратил внимание на серьезный состав дорогостоящей кавалерии.
Главный отделился от черной массы перекачанных бойцов в трещащих по швам футболках и прошагал на встречу к Эрику.
– Приветствую, Эрик Манн. Мы давно ждем встречи с вами, – протянул лидер Пастаргаев и выставил руку вперед.
Эрик, не мешкая, протянул свою.
– Добрый вечер. Очень лестно. Как тебя зовут?
– Меня зовут Карим, а это Акром и Малик, – указывая на своих осторожных подручных, Карим растягивал каждое слово, будто наслаждался звучностью своего голоса.
– Роберт и Дэсмонд, – Эрик кивнул головой, представляя друзей позади.
Карим кивнул и медленно растянулся в улыбке.
– Марк и Рудольф, видимо, снаружи, – протянул он.
– Совершенно верно, – отчеканил Эрик.
– Совершенно верно, – повторил Карим, загадочно улыбаясь, – тылы должны быть прикрыты.
Эрик слегка напрягся от этой простой фразы.
Карим дал знак людям и тотчас же из одного из джипов боец вытащил металлический кейс и прошагал к боссу. Второй боец подтащил старый деревянный ящик, на который товарищ водрузил кейс и открыл его.
– Что это? – спросил Эрик.
– Килограмм чистейшей эйфории, – ответил Карим и выудил один из десятков пластиковых контейнеров с маленькими красными таблетками. – Прошу знакомьтесь, это наш Жгучий Карлик.
Дэсмонд фыркнул.
– Ну, и название!
– Карлик – потому что мелкий, – объяснил Карим.
Таблетки и вправду были совсем крошечными.
– А жгучий? – спросил Дэсмонд.
– Синтетический аналог метилендиоксипировалерона, что мы получили, слегка жжет носоглотку после приема. Совсем, как жгучий мексиканский перчик, – Карим снова растянулся в улыбке, словно только что сострил.
– И каково его действие? – спросил Роберт.
– Вполне стандартное, – начал Карим, – возбуждение симпатической нервной системы до состояния легкого серотонинового синдрома.
– Это – то же самое экстази, – вставил Роберт, изучая в руках пластиковый коробок, он даже пальцем не желал трогать эту химию.
– Все синтетические наркотики исходят из одного и того же набора исходных препаратов. Мы просто меняем пару молекул в наборе и получаем новый наркотик. В этом – преимущество торговли синтетическими наркотиками: государство не поспевает за скоростью рождения новых препаратов. Прежде чем они внесут тот или иной наркотик в списки запрещенных, мы уже изобретем новый. То есть фактически, мы торгуем вполне легальными веществами. Ни один полицейский не сможет остановить ни покупателя, ни продавца, просто потому что нет на то причин, – Карим снова обнажил белоснежные ровные зубы.
– Все это звучит очень сладко. Вот только какой ценой люди платят за этот кайф? – спросил Эрик, бросив пластиковый коробок в кейс к остальным.
Карим проследил за падающим коробком, словно был недоволен небрежностью, с какой Эрик относится к его детищу.
– А с каких пор вы стали задумываться над душами наркош? – невозмутимо спросил Карим.
– Мы всегда об этом заботились, – начал Роберт, – мы за этичный бизнес!
– Мы уже далеки от того возраста, когда можно было торговать чем угодно, лишь бы срубить бабла! – крикнул Дэсмонд из-за спин бойцов.
– Все же я думаю, надо оставить людям возможность решать самим, чем закидываться. К тому же легко рассуждать об ответственном бизнесе, когда вы можете позволить себе занюхивать чистейший кокаин, а другие готовы продать все свое имущество ради одной дозы с примесями, – Карим сдержанно отстаивал свою позицию.
Эрик понимал, что в чем-то Карим был прав.
– Мы всего лишь открыли простым людям дорогу к кайфу. Ведь они такие же люди, как и вы, с теми же проблемами, как и у вас: как найти денег, где найти еду, как бы кого трахнуть и вытерпеть своих детей. Так почему же кайф должен быть привилегией лишь для богатеев?
– Ты предлагаешь сделать наркотики общедоступными, – заключил Эрик.
– Такими же доступными, как и табак. Кто-то курит Приму, другой – Лаки Стар, а кто-то балуется кубинскими сигарами. Каждый покупает то, что может себе позволить, и никто не видит в этом проблему, потому что это – нормально.
– Однако, качество сигарет строго регламентируется ГОСТами. За качество наркотиков не отвечает никто, сводя все к ответственности потребителя. А так как наркоманы – это невменяемые потребители, неспособные адекватно оценить последствия своих решений, то мы решили взять ответственность за качество на себя. Пусть даже в пределах одной страны.
Карим подозрительно оглядел всех присутствующих.
– Однако, встречу вы все-таки назначили, – медленно произнес он.
– Да, мы хотели сказать тебе лично, что не торгуем фаст-фудом. Наш курс – рестораны с чистыми кухнями и первосортными продуктами, – сказал Эрик.
– Очень хорошо! Ну, а мы займем нишу фаст-фуда, – улыбался Карим.
С каждой секундой улыбка лысого все больше раздражала Дэсмонда, он уже был готов выбить все до одного снежные зубы верзилы. Сам-то он, судя по ним, ни разу не закидывался своим фаст-фудом, иначе они бы уже давно пожелтели и начали гнить.
– Недавно мэр Турина приняла решение сделать свой город первым веганским городом мира, – сказал Эрик.
– Какое это отношение имеет к нам? – Карим медленно и глубоко вздохнул, демонстрируя раздражение от метафор.
