– Закончила?
Его нарочито веселый тон показался Нине грустным, но она вытерла рот салфеткой и довольно кивнула.
– Отлично! Потому что вечер на этом не заканчивается!
Они встали из-за стола и снова выбежали в ночь. Нина была так счастлива, что улыбка не сходила с лица. Эрик впервые проводит с ней время не где-нибудь взаперти, а на улицах города, словно у нее и вправду было свидание! Лишь они вдвоем, и никого больше.
Нина хотела поскорее встретиться с Изи на бранче, чтобы рассказать об этой необычной ночной прогулке. Нина уже представляла, как будет рассказывать о том, что Эрик катал ее на автобусах и кормил бургерами с картошкой, и с каждым пересказанным событием челюсть Изи будет падать все ниже, пока выражение лица не превратится в шокированную гримасу. Разумеется, Изабелла не поймет восторга Нины, потому что такие свидания для Изи неприемлемы, лет так с десяти. А вот Нина, напротив, получала удовольствием от каждой секунды, что Эрик держал ее за руку, когда они шли на автобусную остановку, когда он обнимал ее, чтобы согреть, и когда смотрел на нее так, словно она была единственным человеком на всей планете.
Они снова сидели в автобусе, окруженные незнакомцами. Нина лежала на плече Эрика, он нежно обнимал ее, их головы соприкасались. Каждый думал о своем. Эрик пытался унять пустоту в груди, которая выла легкой печалью расставания, словно он уже прощался с Ниной, и в то же время корил себя за то, что так назойливо раздражает сам себя далеким событием. Наверное, он просто понимал, что с каждым днем эта тоска будет выть громче и напористее, напоминая о неотвратимом прощании.
Нина же слушала мысли людей вокруг и вспоминала, как тяжело ей было в самом начале оказаться в большом городе. Когда-то она не могла находиться в помещении даже с двумя людьми. А теперь без особого труда путешествует по неизвестным местам, окруженная чужаками, и с легкостью противостоит волнам образов. Они перестали быть сумбурными, порывистыми, неодолимыми. Теперь Нина могла вертеть ими в руках, отгонять ненужные, приближать увлекательные, точно искусный гончар с глиной. Но самое главное, Нина научилась пресекать ужасы. Раньше она не могла бороться с ними. Кровавые насильственные картины обладали мощью, которую Нина не могла преодолеть, а потому наблюдала за кошмарами, не в силах оторвать взгляд, как бы ни хотела этого. Монстры словно тыкали ее лицом в человеческие трупы, заставляя испробовать смерть всеми органами чувств. Нина была слишком слаба, чтобы дать отпор. Но все менялось стремительно. Она с каждым днем набиралась сил и смелости обуздывать разъяренных питомцев, и вот заметила, что шепот Их стал слабеть.
Следующая остановка ночного путешествия – огромный парк, расположенный вдали от центра. Парк располагался на холмах, и ландшафтные дизайнеры искусно обыграли столь богатую почву для фантазий. Многочисленные дорожки превращались в длинные лестницы и перекидные через овраги мосты. Густые лесные островки прерывались зонами для пикника, на которых, несмотря на ночь, расположились сотни людей: молодые пары и даже семьи. Они сидели на одеялах и смотрели в небо, словно чего-то ждали. А небо и вправду было завораживающим: миллиарды звезд радостно приветствовали людей, по которым тоже соскучились за все эти долгие пасмурные зимние ночи.
Эрик вел Нину вдоль длинных дорожек, выложенных узорчатой тротуарной плиткой и освещенных белым светом фонарей, пока они не оказались перед просторной мраморной площадью с архитектурными памятникам в стиле модернизма. Замысловатые фигуры заставляли ломать голову в попытках понять послание, скрытое в их символах. В них не было логики, они просто приковывали взгляды людей неразрешимыми загадками. Посреди площади располагался огромный фонтан с не менее причудливыми и запутанными рельефами. Его включали, как только сходил снег, а потому массивные ручьи изрыгались из недр каменного гиганта и опаляли прохожих ледяными брызгами. Вдоль площади выстроились скамьи, которые тоже были заняты людьми, но Эрик вел Нину дальше.
Там вдалеке, где кончалась мраморная плитка площади, открывался захватывающий вид на город с высоты холма. Эта смотровая площадка была одним из туристических мест, откуда днем можно разглядеть все высотные здания, античные башни и современные небоскребы. Около десяти вендинговых биноклей с купюроприемниками установлены вдоль края площади для того, чтобы люди могли рассмотреть каждый уголок городского пейзажа. Весь город был, как на ладони, от горизонта до горизонта. А за ним простиралось бесконечное море, изрезанное огоньками буев, частных яхт и прожекторами маяков, установленных по краям бухты.
– Отсюда наблюдать за фейерверком гораздо лучше, поверь мне! – сказал Эрик.
Он улыбнулся такой широкой улыбкой, какую Нина еще не видела. Казалось, он сам был в восторге от происходящего, подобно десятилетнему мальчишке.
Эрик потянул тянул Нину через площадь, когда внезапно ее нога застряла. Нина оступилась и охнула. Эрик тут же поймал ее на лету, а потом взглянул на причину внезапного препятствия.
Высокая металлическая туфельная шпилька попала точно в маленькое отверстие крышки канализационного люка, предназначенное для вставки спицы. Нина провалилась каблуком в дыру, и, сделав шаг, резкий рывок полностью оторвал каблук от туфли, и теперь тот торчал в крышке.
– Вот же черт! – воскликнула Нина, взглянув на испорченную туфлю.
Эрик нагнулся и вытащил из люка металлический каблук.
– Изи меня убьет! – сокрушено произнесла Нина.
– Скорее заставит меня купить еще одни, – ответил Эрик.
Нина сама удивилась, как ей передалась эта любовь Изи к вещам. Нина часто поражалась женщине. Это же всего лишь бездушные предметы, как можно их любить?! Но вот она только что уничтожила безумно красивую и бесстыдно дорогую обувь, и готова устроить им пышные похороны, подобно печально погибшим питомцам.
Но более насущная проблема заключалась в том, что каблук был девять сантиметров в высоту, и Нина в одну секунду превратилась в инвалида.
– Как же мне теперь ходить? – удрученно воскликнула Нина и посмотрела на ноги.
Длина ее ног различалась ровно на высоту каблука. Поломанная туфля превратилась в плоскую лодочку, отчего приходилось стоять с одним согнутым коленом.
– Все поправимо, надо просто отломать второй каблук, – тут же нашел решение Эрик.
Он помог Нине снять уцелевшую туфлю и принялся расшатывать каблук. Спустя две минуты неотступных усилий, когда его лицо раскраснелось, а руки вспотели и на них вздулись вены, Нина произнесла:
– Не так-то просто, как казалось, да?
Эрик смерил язвительный комментарий Нины взглядом убийцы, но тот не помог ему справиться с туфлей.
– Вот же хрен собачий! – выругался он.
– Попробуй также в отверстие засунуть!
Эрик последовал предложению Нины, опустился перед люком и вставил каблук в отверстие. Нина почувствовала на себе несколько обозленных взглядов, обусловленных поспешными выводами. Издалека прохожим казалось, будто пара вандалов пытается осквернить городскую достопримечательность и создать угрозу общественности. Хотя со стороны их можно было принять и за вампиров, отчаянно стремящихся поскорее спрятаться от грядущего рассвета в канализационных безднах.
