4. Семитское происхождение автора, который выражает мысли, типичные для евреев I в. н. э.
4-е Евангелие распространялось, как и синоптические, на греческом языке и так же, как они, содержит много скрытых арамеизмов. Некоторые исследователи, например англичанин Ч.Ф. Берни, даже утверждали, что оно вначале было написано на арамейском языке
. Его интеллектуальные корни долго искали в эллинской культуре: в XIX в. Давид Фридрих Штраус считал Иоанна свидетелем александрийской философии; были утверждения, что понятие «Логос» (Слово) в прологе было ему подсказано трудами греческих мыслителей, например его современника Филона Александрийского. Но похоже, что 4-е Евангелие впитало в себя больше еврейской мудрости, чем греческой премудрости-«софии»
. Хотя в то время в Палестине действительно было большое взаимопроникновение этих двух культур, объединявшее их, открытие рукописей Мертвого моря пересадило это Евангелие обратно, на иудейскую почву. Противопоставление Добра и Зла, Света и Тьмы напоминает их противопоставление в кумранских рукописях. И оттого, что его использовали гностики, не следует делать его сочинением этих сектантских групп. Напротив, Иоанн настаивает на Воплощении («И Слово стало плотью») и на телесности Воскресения (святой Фома желает вложить свой палец в раны Иисуса).
5. Предназначение Евангелия: оно написано для читателей, которые раньше исповедовали разновидность иудаизма, принятую в диаспоре, или язычество.
Все они уже были обращены в христианство, но их нужно было укрепить в вере, убедить в верности «высокой христологии», которая делала Иисуса изначально существовавшим Сыном Бога Отца, порожденным до начала веков. Общины, просившие прислать им Евангелие Иоанна, какое-то время оставались на периферии «большой Церкви» и лишь потом присоединились к ней.
Все это означает, что Иоанн был одаренным писателем, имел такой же авторитет, как апостолы, и при этом был сильным богословом, привыкшим к долгим беседам священников. Не случайно в символике евангелистов его символ — орел
[67].
Иоанн — не компилятор, который пишет свою работу по устным или письменным источникам, а свидетель подлинных слов и поступков Иисуса. Он пишет с властностью новатора, на что не решился ни один другой евангелист. Он интеллектуал, Иоанн Богослов, как его прозвали, который долго размышлял и убежден, что не искажает мысль своего Божественного учителя. Воспоминания, которые он воспроизводит, возникли в его памяти благодаря помощи «духа истины», другое имя которого — Параклит, что по-гречески значит «утешитель». Иоанн вкладывает в уста Иисуса слова: «Дух Святой, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит (курсив мой. — Авт.) вам все, что Я говорил вам»
. В своем Первом послании Иоанн настаивает на том, что является свидетелем:
«О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни — ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам (другой вариант перевода: «которая возвратилась к Отцу и явилась нам…». — Пер.) — о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами…»
Нет ничего сильнее, чем это решительное, подкрепленное прочными основаниями и доводами утверждение: «…что мы слышали, что видели, […] что рассматривали и что осязали…»(курсив автора этой книги. — Пер.). Нет никаких причин отрицать его: Иоанн видел и слышал Иисуса из Назарета, рассматривал его и прикасался к нему и гораздо позже, на закате своей жизни, когда писал свое послание, все еще был этим потрясен. Немного дальше в том же тексте он пишет: «И мы видели и свидетельствуем, что Отец послал Сына Спасителем миру»
.
Кем был ученик, которого любил Иисус
Кто же он, Иоанн? Это имя было очень распространено в Израиле; по-гречески оно произносилось Иоаннес, по-еврейски Иоханан или Йоханан и имело вариант Ионафан. Автора четвертого Евангелия не следует путать с Иоанном-Марком, автором второго Евангелия, который был немного моложе и принадлежал уже к следующему поколению. Сам он упоминает себя как безымянного ученика или, если подробнее, как предпочитаемого ученика, «ученика, которого любил Иисус» (Епифаний сказал, что это определение выглядит немного тщеславным у автора, который был известен своей «скромностью». Возможно, эти слова добавил после смерти Иоанна «редактор» его книги). Неразлучный спутник будущего апостола Андрея, брата Петра, он присутствовал при самом начале событий на берегах Иордана с Иоанном Крестителем, был на последнем ужине Учителя в Иерусалиме, рядом с ним, и прославился, среди всего прочего, именно тем, что прижался к его груди, чтобы узнать имя того, кто сейчас предаст Иисуса. Иоанн был и у подножия креста, на Голгофе, и это ему Иисус доверил свою мать.
Долгое время из-за большой близости евангелиста к Иисусу думали, что Евангелие мог написать только Иоанн, сын Зеведея, рыбак с Генисаретского озера, один из Двенадцати избранников Иисуса. Эта традиция была удобна тем, что делала неоспоримым авторитет Евангелия, которое вначале признавали не все церкви; но она недостаточно убедительна. Как текст, в котором так сильно влияние молитв иудейских священников, который справедливо считается самым богословским из всех Евангелий, мог быть написан сыном мелкого владельца рыбачьих лодок из Галилеи, человеком скромного достатка, чинившим отцовские сети?
Обратим внимание на то, что автор Евангелия в своих Втором и Третьем посланиях называет себя «старцем» (иначе говоря, пресвитером), а так называли членов первого апостольского поколения, не входивших в число Двенадцати. К тому же мы напрасно стали бы искать в его Евангелии те основные события, участником которых был сын Зеведея, — например, воскрешение дочери Иаира и Преображение. Служение Иисуса в Галилее описано кратко. Автор, кажется, плохо знаком с географией этих мест и не знает названия сел, стоявших на берегу Генисаретского озера, — это уж слишком для рыбака из Капернаума! Зато он прекрасно знает топографию Иудеи и особенно Иерусалима (он пишет о купели Вифезде, о Силоамской купели, о портике Соломона, о вымощенном камнями дворе римской претории). Святой город находится в центре его Евангелия. Этот благочестивый еврей, блестящий знаток иудаизма своей эпохи, «знаком» первосвященнику Анне. Он знает Малха, которому Петр отрубил мочку уха, знает брата Малха, который заговорил с Петром, и знает даже привратницу дворца, которая по одному его слову впустила их обоих
. Он явно знатный житель Иерусалима, близкий к Храму и его администрации, можно сказать, свой человек в Храме. У него есть свой дом в Святом городе, на холме Сион, рядом с кварталом ессеев; именно в этом просторном доме или в одной из его пристроек находились апостолы, ученики и женщины, пришедшие из Галилеи, вечером Страстного четверга, за два дня до Пасхи; это позволяет понять, почему Иоанн, как принимающий их хозяин, мог за столом занимать место справа от Иисуса и наклониться к нему. В этом же доме любимый ученик Иисуса поселит Марию, мать своего учителя, после смерти ее сына.
