Теория о выравнивании цен на факторы производства позволяет нам выдвинуть предположение, которое мы вполне можем проверить: американские производители переведут производство в другие страны с более низкими издержками. Занятость в сфере производства в США в течение последних 20 лет заметно снижалась; экономисты Дэвид Отор, Дэвид Дорн и Гордон Хэнсон рассчитали, что конкуренция со стороны Китая может объяснить примерно четверть снижения занятости в производственном секторе США.
[321] Однако если посмотреть на данные более внимательно, процесс глобализации становится еще менее привлекательным. Начиная с 1996 года, занятость в производстве снизилась и в самом Китае – так совпало, что на те же 25 процентов.
[322] Более пристальный взгляд на статистику Китая показывает, что методы классификации со временем несколько изменились, так что реальные значения изменений в занятости могут отличаться от заявленных, но общая тенденция представляется достаточно ясной. Иными словами, в промышленном секторе КНР теперь заняты на 30 миллионов меньше работников, даже при том, что производство выросло на 70 процентов. И дело не в том, что американских рабочих заменяют китайские: просто и те, и другие стали более производительными благодаря автоматизации производства. В результате обе страны стали производить больше при меньшем количестве работников.
В долгосрочной перспективе самое значительное влияние на рынок труда автоматизация окажет не в Америке и других развитых странах, а в развивающихся регионах, где источником конкурентного преимущества служит дешевая рабочая сила. Если вы исключите из уравнения большую часть расходов на рабочую силу, заменив людей роботами или другими средствами автоматизации, то конкурентное преимущество низкой зарплаты почти исчезнет. И это уже начинает происходить. Терри Гоу из Foxconn агрессивно устанавливает на своих предприятиях сотни тысяч роботов, призванных заменить эквивалентное количество людей-работников. По словам Терри, он планирует закупить в ближайшие годы еще миллионы роботов. Первая волна роботов уже проникла на фабрики в Китае и на Тайване, но, как только какая-то индустрия автоматизируется, идея перенести предприятие в другую страну с более низкими издержками становится гораздо менее привлекательной. Разумеется, с точки зрения логистики здесь сохранятся определенные преимущества – особенно в тех случаях, когда местная бизнес-экосистема этой другой страны достаточно устойчива и позволяет легко получать запасные части, сырье и компоненты. Однако со временем эта инерция может быть преодолена за счет других преимуществ: снижения времени доставки готовых продуктов и сокращения дистанции до потребителей, инженеров, дизайнеров, квалифицированных работников или даже регионов, в которых правит закон. Все это может вернуть промышленное производство обратно в Америку, о чем уже говорят такие предприниматели, как Род Брукс.
Аналогичные соображения справедливы не только в сфере производства. К примеру, интерактивные системы речевого отклика могут автоматизировать работу колл-центров. В частности, компания United Airlines особенно успешна в этом направлении. И это может непропорционально повлиять на низкооплачиваемых работников в таких странах, как Индия и Филиппины. Подобным образом многие врачи отправляют свои диктофонные записи, сделанные в ходе исследований или обходов, на расшифровку в другие страны. Однако и в таких случаях все чаще используется компьютерная транскрипция. Разумные и гибкие машины, а не жители других стран, вновь и вновь становятся самым экономически эффективным источником рабочей силы.
Если вы посмотрите на типы задач, которые переносились за границу в последние 20 лет, то увидите, что это чаще всего относительно рутинные и хорошо структурированные операции. Интересно, что это именно те задачи, которые проще всего автоматизировать. Если вы можете дать другому человеку абсолютно четкие инструкции о том, что именно нужно сделать, вы часто можете и написать для решения той же самой задачи абсолютно точную компьютерную программу. Иными словами, перенос производства в другие страны подчас становится всего лишь промежуточной станцией на пути к автоматизации. В долгосрочной перспективе низкие зарплаты не помогут защититься от закона Мура. Попытка противостоять развитию технологий, сокращая зарплаты, – лишь временная мера. Это то же самое, что предложить Джону Генри
[323] подкачаться в спортзале, чтобы более успешно соревноваться с паровым молотом.
Глава 12. Учимся двигаться вместе с машинами: рекомендации для каждого из нас
Они бесполезны. Они могут только давать ответы.
Пабло Пикассо – о компьютерах
[324] Мы обсуждали результаты и выводы нашего исследования с самыми разными людьми – от руководителей компаний до радиослушателей. И всякий раз нам задавали один и тот же вопрос: «Мои дети учатся в школе. Как мне помочь им подготовиться к будущему, которое вы описываете?» Иногда дети наших собеседников уже заканчивают колледж или еще ходят в детский сад, суть вопроса от этого не меняется. И о карьерных возможностях во второй эре машин беспокоятся не только родители. О том, какие человеческие навыки и способности будут и дальше востребованы по мере развития технологий, задумываются и сами студенты, и руководители компаний, которым предстоит нанимать их на работу, и работники образования, и политики, и многие другие.
Недавняя история показывает, что найти ответ на этот вопрос не так-то просто. В уже упоминавшейся великолепной книге Фрэнка Леви и Ричарда Марнейна «Новое разделение труда», одном из лучших исследований на эту тему, утверждается, что распознавание закономерностей и сложная коммуникация представляют собой две обширные области, в которых человек и далее сохранит преимущество… Однако, как мы уже видели, на практике порой оказывается иначе. Может ли получиться так, что по мере развития технологий следующее поколение отстанет от машин во всех областях или как минимум в большинстве из них?
Наш ответ – нет. Даже в тех областях, где цифровые машины уже опередили человека, последний будет по-прежнему играть важнейшую роль. Это может звучать несколько противоречиво, но давайте обратимся к истории шахматной игры, чтобы понять, что никакого противоречия тут нет.
