– Хватит, с него, – говорит тот, что повыше. Его приятель наклоняется над Крисом и еле слышно что-то шепчет.
– Это тебе за девочку! – Потом он переводит взгляд на меня. – Надеюсь, эта сучка была в восторге от первого раза с тобой. – Он ухмыляется, потом разворачивается, и они уходят. Я бросаюсь к Крису.
– Сильно больно? – склонившись над любимым, всхлипываю я. – Сейчас я вызову скорую помощь.
Только я хватаюсь за клатч, чтобы достать мобильный телефон, как Крис останавливает меня.
– Не стоит, детка, я в порядке, – морщась от боли, произносит он и пытается встать.
Я вытираю слезы с лица: я должна быть сильной в эти минуты. Беру его под руку, он опирается на меня и корчится от боли. Он еле передвигает ногами! Мне плевать на себя, на свое состояние. Главное – довести его домой и оказать первую помощь.
Мы кое-как добираемся до его автомобиля.
– Я поведу, – с легкой строгостью в голосе говорю я. – И без возражений! Ты слишком слаб.
У моего любимого нет сил перечить мне, и он тут же подчиняется.
Я сажусь за руль и завожу двигатель.
– Потерпи, прошу. Мы скоро будем дома. Ты уверен, что не нужно в больницу?
– Нет, Лидия.
Крис смотрит на меня невероятно спокойными глазами, будто ничего не произошло! Будто его не били, а на его лице нет ссадин и кровоподтеков.
– Крис, ты пугаешь меня.
– Детка, следи за дорогой.
Я стараюсь ехать настолько быстро, насколько позволяют правила дорожного движения: спустя несколько минут, мы уже на парковке перед домом Криса. Я помогаю ему добраться до квартиры, он отпирает дверь, и мы заходим внутрь. Крис тут же подходит к мини-бару, наливает стакан виски и залпом выпивает. Алкоголь щиплет ему губы, и он морщится.
– Теперь можешь идти. Ты уже достаточно помогла.
Крис ставит стакан на столик, садится на край кровати и медленно стягивает с себя помятый пиджак.
– Нет! Я не оставлю тебя в таком состоянии!
Я делаю несколько шагов вперед и глажу его по щеке. Крис поднимает голову. В его взгляде я вижу недовольство и усталость.
– Эй, я никуда не уйду. Где аптечка? Надо промыть раны.
– Нет там никаких ран, Лидия! Просто легкие царапины!
– Ну да, конечно! Из простых царапин кровь не течет ручьем! Так что, не дергайся, сейчас я все обработаю.
– Какая же ты упрямая!
– Какая есть! Ну, так где аптечка?
– Посмотри в кухонном шкафчике.
Через пару минут я нахожу ватные диски, перекись водорода и обезболивающие таблетки.
– Не надо, – вдруг произносит Крис. – Вот мое обезболивающее.
Он указывает на мини-бар и криво улыбается. Я стараюсь не обращать на это никакого внимания. Сняв с себя шпильки, серьги и браслет, я беру ватный диск, смачиваю его в перекиси и тянусь к лицу Криса. Он отстраняется.
– Прошу, не дергайся! Я должна все продезинфицировать!
Я снова тянусь к его лицу. Как только влажный холодный диск касается небольшой раны на лбу, Крис хватает мою руку и сильно сжимает.
– Я же сказал, что в порядке! – грубо говорит он, чеканя каждое слово.
– Почему ты так себя ведешь, Крис?! – На мои глаза наворачиваются слезы. Я вижу, что боль сковала все его тело, вижу, как он борется, вижу, как он скрывает эту борьбу. Он снова ведет себя странно, и меня одолевает страх. – Я хочу помочь, вот и все. Я лишь обработаю раны и уйду, если ты так хочешь.
Я решаю предпринять еще одну попытку дотронуться до его окровавленного лица. Тот ватный диск уже высох, и я беру новый. Как можно аккуратнее протираю сначала засохшую дорожку крови на лбу, а потом и саму рану. Крис морщится от жгучей боли, пытается вырваться, но я крепко держу его за подбородок. В глубине души я улыбаюсь: мой любимый ведет себя как капризный ребенок, но мне это даже нравится. Нравится видеть его просто человеком, нуждающимся в помощи – в моей помощи.
– Ай, больно!
– Потерпи, осталось немного.
Когда кровь вытерта, я вижу, что на лбу порванная рана, и ее срочно нужно зашить! Зная Криса, он точно не поедет в больницу. Так что я решаю наложить специальный пластырь, чтобы соединить кожу вместе, для скорого затягивания раны.
Обмачивая один ватный диск за другим, я протираю каждое повреждение на лице Криса. Я рада, что их оказалось не так уж и много: лишь несколько ссадин на правой щеке и опухшая от ударов губа. С самой страшной раной я уже разобралась и теперь могу вздохнуть спокойно.
– Все, готово!
Я убираю все принадлежности для оказания первой помощи в тумбочку.
– Завтра-послезавтра все заживет. Как ты себя чувствуешь?
– А ты как думаешь? Все тело болит, – Крис начинает расстегивать пуговицы на рубашке, то и дело потирая места ушибов.
– Не перетруждай себя.
Я встаю перед ним и помогаю раздеться. Краем глаза я замечаю, что мой любимый удивленно смотрит на меня.
– А ты думал, я вот так уйду?
– Если честно, то да. Тебе, и правда, пора.
– Ты от меня так просто не отделаешься, – говорю я и вижу его спокойно-сексуальную ухмылку. Видимо, ему уже лучше.
Когда с пуговицами покончено, я помогаю Крису снять рубашку. Каждое движение причиняет ему боль.
– Ты сможешь встать?
– Кажется, да.
Он медленно поднимается на ноги, и я замечаю на его торсе несколько синяков. Я тихонько дотрагиваюсь до одного из них, и Крис тут же всхлипывает.
– Больно.
– Прости. Надо срочно приложить что-то холодное! Стой спокойно.
Я бегу на кухню, достаю из морозильной камеры лед, нахожу в ящике стола тонкое полотенце и быстро вытряхиваю лед в него. Завязав полотенце в узел, возвращаюсь к любимому и прикладываю лед к самому большому синяку. Крис вздрагивает.
– Держи.
– Не могу больше стоять, – на одном дыхании произносит он и ложится. Я подкладываю ему под голову мягкую шелковую подушку, стягиваю с его ног туфли и, убедившись, что ему удобно, ухожу в ванную комнату, чтобы стереть помаду с губ и распустить вечернюю прическу.
Вернувшись в спальню, я вижу, что Крис спокойно лежит, закрыв глаза. Он выглядит таким беспомощным и милым! И даже синяки и пластырь на лбу не портят совершенную красоту его лица и тела.
Услышав скрип паркета, он приподнимает голову.
– Мне нужно снять платье. Есть во что переодеться? – тихо и вкрадчиво спрашиваю я.
– Стой. Я думал, ты уходишь?
– Ты видимо головой ударился, Крис. Я же сказала, что не оставлю тебя в таком состоянии.
